Конечно, не все организмы освоили воздушную среду в равной степени. Среди современных лягушек, ящериц и змей это единичные виды, вынужденные приспособиться к жизни в кронах высоко вознесшихся тропических лесов Юго-Восточной Азии. Спускаться оттуда на землю — себе дороже. Вот и парашютируют веслоногие лягушки (Rhacophorus), растопырив пальцы с сильно развитыми плавательными перепонками и раздув тело; ящерицы летучие драконы (Draco) — с помощью широких боковых кожных складок, поддерживаемых расправленными в стороны удлиненными и свободно сочлененными ребрами; а украшенные древесные змеи (Chrysopelea), — сплющивая длиннющее тело и сильно втягивая живот между жесткими килями, образованными чешуями. Перед прыжком змея сжимается в спираль, словно пружина, а затем, распрямившись, выбрасывает себя в воздух, подобно бамбуковой стреле, пущенной из лука. Спрыгнув с высоты всего полтора метра, безногое пресмыкающееся улетает на 6,5 метра. Летучие драконы проплывают по воздуху до 30 метров, способны менять направление полета и даже охотиться на ходу.

Летучие рыбы представляются экзотикой только жителям Северной Европы и Азии. Более 60 их видов летают над поверхностью Атлантического, Индийского и Тихого океанов по всему экваториальному поясу. Самая большая — полуметровая гигантская летучая рыба (Cheilopogon pinnatibarbatus), мелочь дорастает лишь до 15 сантиметров. Наиболее примечательная черта таких летунов — развитые грудные плавники, сопоставимые по размерам с телом. Учитывая, что эти рыбы живут исключительно в самых теплых областях Мирового океана (при температуре не ниже 20 °C), можно предполагать, что без хорошего разогрева летать они не смогли бы. Влияет на полетные качества и высокая скорость движения. Ну и конечно, конструкция — значительный объем тела занимает полый плавательный пузырь; нижняя хвостовая лопасть представляет собой усиленную конструкцию (нечто вроде дополнительного винта), обтекаемое тело — «фюзеляж», а плавники — «несущие поверхности». Среди таких рыб есть не только двукрылые, но и бипланы. У них, кроме грудных «летательных» плавников, развиты брюшные. Набрав скорость 30 километров в час, рыба выскакивает на поверхность и ударами хвостовой лопасти продолжает разгон до 75 километров в час, отрывается от воды и, расправив «крылья», пребывает в воздухе до 30 секунд, преодолевая до 400 метров. Интересно, что и ловят их нередко, растягивая сети над, а не под водой. Вопреки распространенному мнению «очевидцев», плавниками рыбы не машут. Взлетают рыбы, спасаясь от хищников. И происхождение таких рыб (первые из них, неродственные современным, появились в триасовом периоде) связывают с усилившимся давлением хищников, возросшим в мезозойских морях. Навыки передвижения в водной стихии используют для полета и кальмары семейства оммастрефиды: выпрыгивая из моря и выталкивая воду через узкую воронку из мантийной полости, эти головоногие моллюски создают реактивную тягу, затем расправляют плавники и перепонки между щупальцами, словно крылья, выдавливают остатки жидкости и планируют над поверхностью. За три секунды они улетают на 25–35 метров и скрываются от преследователей — тунцов или дельфинов.

Пауки-волки и некоторые клещи — единственные среди животных, не считая человека, кто взмывает в небо с помощью дополнительных конструкций. Осенью молодь пауков образует многомиллионные скопления, и, чтобы не мешать друг другу добывать пищу после зимней спячки, в ветреную погоду они влезают на высокие травинки или ветви деревьев, распускают легкую шелковую паутинку, разжимают лапки и разлетаются на сотни километров. Многие мелкие организмы перелетают с места на место, используя транспортные средства — летающих животных. Например, вместе с мезозойскими птерозаврами в воздухе оказались удивительные проблохи: заврофтир (Saurophthirus[9]) и страшила (Strashila), открытые известными энтомологами Александром Пономаренко и Александром Расницыным из Палеонтологического института РАН. Проблохи приспособились не отрываться от еды во время перелетов: впивались в нежные, пронизанные многочисленными тонкими сосудами перепонки летающих ящеров и, расставив длинные лапки с цепкими коготками на кончиках, отправлялись в небо…

Планеры с грядки

Первыми воздушную среду, вероятно, освоили планктонные бактерии и одноклеточные водоросли. И сейчас они составляют довольно существенную массу летающей живности, поскольку благодаря мелким размерам поднимаются в воздух не только во время бурь и ураганов, способных вознести целые косяки рыб или стаи жаб, но и вместе с испаряющейся водой. Ведь те, кто имеет приспособления для парения в воде, готовы воспарить и в воздух…

Люди обращали внимание на подобных летунов лишь в особых случаях. Библия и средневековые летописи упоминали необычные «кровавые» дожди, льющие с неба в «знак Божьего гнева», после чего следовали расправы с еретиками и прочими неверными. Лишь в 1870 году, когда «кровавый» дождь оросил Рим, ученые воспользовались редкой возможностью рассмотреть под микроскопом, что там внутри капель. Оказалось, что каждая капля буквально нашпигована мириадами шаровидных жгутиковых водорослей, названных теперь — Haematococcus pluvialis [10], с красным пигментом астаксантином. Правда, сама водоросль относится к зеленым, поскольку наряду с этим пигментом содержит и зеленый, являющийся у нее основным фотосинтезирующим компонентом.

Цветные дожди вполне могли пойти уже 545 миллионов лет назад, когда в морях изобиловали мелкие, менее 0,1 миллиметра в диаметре, водоросли акритархи (вероятно, древние родственники зеленых водорослей) с различными шипами и оторочками на оболочке клетки. Примерно тогда же появились очень странные организмы кохлеатины (Cochleatina), имевшие вид плотно свернутых спиралей миллиметрового размера. Вероятно, они представляли собой органы размножения водорослей. Эти эластичные пружинки могли действовать подобно катапульте, выстреливая спорами, но такое действо возымело бы смысл только на воздухе. Ныне с помощью собственной «катапульты» разбрасывают споры сфагновые мхи. У мхов споры сидят в шаровидной коробочке с крышечкой. По мере созревания коробочка усыхает, а давление находящегося в ней воздуха возрастает, достигая почти четырех атмосфер (в два раза выше, чем в покрышке автомобиля). Затем крышечка отстреливается, и сжатый воздух выталкивает споры на расстояние до двух метров. Если учесть, что размеры «орудия» не превышают миллиметра, то результат можно считать превосходным. Среди современных растений немало и других бомбардиров, стреляющих даже на 12 метров, их семена разлетаются со скоростью почти 10 метров в секунду. Но это еще не освоение воздушной среды.

Растения изобрели множество приспособлений, пригодных для долгих перемещений на огромные расстояния, такие, как летающие плодики одуванчика. Эти белые парашютики не опадают сразу по мере созревания, а дожидаются хорошего ветра, чтобы дальность полета была наибольшей. Растение буквально оценивает состояние погоды — относительную влажность воздуха, температуру и силу ветра. Парашют очень удобен и для приземления: плод всегда опускается вертикально вниз, и всхожесть семян увеличивается. Не случайно одуванчики первыми завоевывают пустоши, образующиеся в городах благодаря деятельности человека. Парашют — не единственное средство полета. Лиана занония (Zanonia) использует для распространения семян летающее крыло шириной 14–16 сантиметров. Описывая в воздухе большие круги, оно плавно и неспешно опускается на землю, но, будучи подхвачено порывом ветра, улетает далеко от материнского растения. Глядя на семя занонии, богемские изобретатели Игнац и Иго Этрих построили в 1906 году весьма удачный вариант планера для человека. А плодик-крылатка клена устроен таким образом, что, падая, вращается вокруг центра тяжести (там расположено семя) подобно лопасти вертолета. Легкого дуновения достаточно, чтобы крылатка улетела на сотню метров — расстояние, превышающее ее длину в 5000 раз.