«Шоу Сары Перселл»…

Руби закрыла глаза. Ей так хотелось, чтобы все получилось, что даже голова заболела. Она столько времени прокладывала себе дорогу в жизни ногтями и зубами, столько времени была никем, ничем…

Руби подумала о причинах, по которым ей следовало сказать «нет», — моральных, этических, но ни одна из них не показалась ей достаточно убедительной. Затем она вспомнила эти проклятые фотографии… И ложь матери.

Она глубоко вздохнула и медленно протянула руку за чеком. Цифры расплывались перед глазами.

— Ладно, я согласна.

В машине Руби включила радио на полную громкость. Из черных динамиков ее «фольксвагена» оглушительно загремела «Металлика». Все тело Руби задвигалось в ритме музыки.

Пятьдесят тысяч долларов!.

Ей очень хотелось поделиться с кем-нибудь своей радостью. Будь у нее новый номер телефона Макса, она бы позвонила ему и рассказала, что он упустил, ведь немалую часть этих денег она могла потратить на него… на них…

От этой мысли Руби погрустнела и разозлилась на себя за свою грусть. Макс не заслужил ни цента из этого богатства.

Она повернула на Бсверли-Хиллз. Обычно Руби старалась не проезжать через этот район: слишком угнетало ее зрелище роскоши, которую она не могла себе позволить. Но сегодня она вознеслась высоко, чувствовала себя непобедимой. Заметив свободное место для парковки на Родео-драйв, Руби свернула с дороги и остановилась. Схватив сумочку, в которой лежал депозит на двадцать пять тысяч долларов, она вышла из машины и захлопнула за собой дверцу. В кои-то веки можно было не трудиться запирать «фольксваген»: если кому-то настолько необходимо транспортное средство, что он позарится на ее колымагу, — ради Бога.

Руби некоторое время просто побродила по улице, обходя стайки изысканно одетых дам. Никто не встречался с ней взглядом. В этой части света женщина двадцати семи лет, одетая как оборванка, — все равно что невидимка. Чтобы привлечь внимание этих дамочек, недостаточно даже пятидесяти тысяч долларов.

И вдруг Руби увидела в витрине магазина серебристо-голубое платье, отделанное бусинками. У платья был глубокий треугольный вырез, по боку шел разрез до середины бедра. Руби никогда не видела такого красивого платья и, уж конечно, мечтать не смела о том, чтобы его купить.

Прижав к себе сумочку, она толкнула стеклянную дверь. У нее над головой звякнул колокольчик.

В глубине магазина, за океаном белого мрамора и рядами хромированных вешалок, продавщица подняла голову и посмотрела на Руби.

— Одну минуту, дорогая, — сказала она хорошо поставленным голосом девушки из приличного общества.

Руби почувствовала себя неуютно: жалко, что у нее не написано на лбу, что она получила задаток в двадцать пять тысяч долларов.

Наконец продавщица подошла. Она была с головы до ног в черном, высокая и тонкая как тростинка, прическа — волосок к волоску. При виде Руби она чуть заметно хмыкнула, но произнесла довольно любезно:

— Чем могу быть полезна?

Руби робко махнула рукой в сторону витрины.

— Мне понравилось голубое платье.

— У вас прекрасный вкус. Хотите примерить?

— Руби кивнула.

— Отлично!

Продавщица провела ее в примерочную, которая оказалась больше спальни.

— Не желаете ли бокал шампанского?

Руби рассмеялась. Вот это шопинг!

— Да, пожалуйста.

Продавщица только подняла руку, и буквально через минуту перед ними вырос мужчина в черном смокинге и протянул Руби бокал искристого шампанского.

— Спасибо.

Руби сделала глоток, и у нее сразу закружилась голова. Казалось, пузырьки вина бурлили в ее крови.

Она опустилась на мягкую банкетку, стоявшую в примерочной. Впервые в жизни она почувствовала себя кем-то. В дверь постучали.

— Войдите.

Это оказалась продавщица.

— Вот, пожалуйста. Меня зовут Димона, если понадоблюсь, позовите.

Руби погладила легкую, как паутинка, ткань, потом быстро разделась и надела платье. Превращение было поразительным, она словно стала другим человеком, вступила в другую жизнь. Руби неуверенно выглянула наружу. Путь был свободен. Она боязливо подошла к высоким зеркалам в углу торгового зала.

При виде собственного отражения у нее захватило дух. Она была прекрасна… даже с короткой стрижкой, слишком ярким макияжем и в старых потертых кроссовках. Глубокий треугольный вырез подчеркивал ее маленькие груди, талия казалась поразительно тонкой, а бедра выглядели стройнее благодаря длинному боковому разрезу. Из зеркала на Руби смотрела именно такая женщина, какой она раньше надеялась стать. Как получилось, что она настолько отклонилась от намеченного пути?

— Вот это да! — восхищенно протянула Димона. — Великолепно! Его даже не нужно подгонять по фигуре. В первый раз вижу, чтобы вещь сразу так хорошо сидела.

— Я его беру, — сказала Руби охрипшим голосом.

По крайней мере у нее останется воспоминание об этом дне. Платье будет висеть у нес в шкафу как напоминание об идеале, к которому она стремится.

Руби выписала чек вместе со стоимостью подходящих туфель и налогами сумма составила почти три с половиной тысячи долларов. В машине она аккуратно повесила платье на крючок над задним сиденьем. Затем, включив музыку — на этот раз передавали песню группы «Степной волк», — поехала в сторону скоростной автострады. По пути ей попалась контора дилера «порше». Руби рассмеялась и нажала тормоз.

Нора лежала в затемненной гостиной, свернувшись клубочком на диване. Ди она давно отослала домой и отключила телефоны.

Через некоторое время она решила посмотреть новости и включила телевизор. Это была большая ошибка. Ее история попала на все телестудии, каждый канал показывал одни и те же кадры, снова и снова на экране появлялись сенсационные фотографии с зачерненными цензурой фрагментами, а затем звучали записи выступлений Норы, где она говорила о святости брачных уз и о супружеской верности. Недавние поклонники ополчились против нее, некоторые даже плакали, чувствуя, что их предали.

«Я ей доверяла» — такие слова повторялись чаще всего.

Как журналистке ей конец, никто больше не обратится к ней за советом, отныне люди не будут выстаивать длинные очереди под проливным дождем, чтобы лично встретиться с ней.

Нора знала, что творится внизу, она несколько раз звонила привратнику, и тот всякий раз отвечал одно и то же. Повсюду ждут репортеры с фотоаппаратами наготове. Стоит ей появиться, как они набросятся на нее, словно бешеные псы. Привратник, правда, утверждал, что в подземном гараже безопасно, прессу туда не пустили, но она боялась рисковать.