Не стоит строго судить внешность подростков из субкультур. Они украшают наш скучный мир. Они приносят нам в обыденность тайну, иллюзию красоты, они декоративны, ярки, загадочны. Смотрите на них и удивляйтесь. Они – иные. Пусть только внешне.

С взрослыми почти то же самое, но есть индивиды, настолько уверенные в себе, что не самоутверждаются при помощи одежды. Хотя взрослому сложно одеться броско. Он уже не хочет привлекать к себе лишнего внимания. Скорее наоборот, словно прячется в «серую» одежду.

В идеале взрослый человек привык к своей внешности и не страдает от непохожести на кино-секс-символов. На первый план выступают теперь другие достоинства – ум, волевые и моральные качества, от которых зависит успешность деятельности и отношения с окружающими.

Самооценку можно проверить разными способами. Проще всего открыть дневник и посмотреть оценки. Или прыгнуть выше всех. Или пройти тесты.

Подросткам проще сравнить себя и кого-то похуже. Или подслушать, что про тебя говорят другие.

Люди с завышенной самооценкой не всегда спесивые дураки. Но лучше жить с верным пониманием своих способностей. Тогда появляется вера в себя и в возможность преодолеть свои недостатки.

Низкая самооценка ведет к комплексу неполноценности со всеми вытекающими последствиями. Такие люди болезненно ранимы и плохо переносят критику, часто впадая в депрессию. Им кажется, что все на них смотрят и насмехаются. Дело доходит до полного побега в придуманный мир.

жЫзниный раскас об одной Кезле

Ее звали Надя. Для своих пятнадцати лет она была очень нескладная девочка. Некрасивая, с длинными сальными волосами, нечистой кожей. И очень настороженным взглядом. Как у затравленного зверька. Серьезная девочка с перспективой на медаль. Как минимум – серебряную.

Все одноклассницы давно успели влюбиться по нескольку раз. Но с Надей никто не обсуждал свои увлечения. Точнее, обсуждали часто в ее присутствии и так, чтобы она слышала.

– Дуры, – огрызалась девочка, когда над ней смеялись за ее внешность.

– Дуры не дуры, а валентинки нам подарят, – ответ был обидней оттого, что был правдой.

Дружить с кем-то вне класса у Нади не получалось. Все, кто жил в ее доме, ходили в одну и ту же школу. А больше она нигде и не бывала.

– Проклятые волосы, – безнадежная мечта о короткой стрижке была отвергнута мамой как глупая.

Ежедневное мытье не приносило никакого заметного результата. Волосы выглядели сальными и бесцветными.

– Никаких стрижек, никаких покрасок, – возмутилась мама. – Даже и не думай. Пусть твои кобылы красятся как гопницы, а ты у меня не такая.

– Зато они красиво выглядят!

Возмущение ни к чему не привело. У мамы были свои понятия о красоте дочери. И отступать она не собиралась. Тем более что девочка не умела настоять на своем.

– Вот выучишься, они потом тебе все завидовать станут.

Наде не хотелось мифической зависти через сто лет, ей хотелось быть кому-то интересной сейчас.

Мальчишки в классе были мелкие. И невзрачные даже на вкус Нади. Но даже они принадлежали трем красивым девочкам. Почти в прямом смысле этого слова.

– Не водись с ЭТОЙ! – Приказ выполнялся без рассуждений.

Обидно? Не очень. Наде давно было понятно, что с такими как она водиться не стоит. Если бы она была не она, то не выбрала бы себя в подруги. Кому охота дружить с наивной дурой. До которой суть издевательской шутки доходит только когда все начинают гоготать. И некрасивой к тому же. Эти проклятые волосы! И грязная кожа! И нос в черных точках, а мама против «всех этих новомодных и дорогих средств».

Постепенно Надя забросила даже свою тайную влюбленность в одного известного певца. И даже сорвала со стены в комнате все его плакаты. Влюбленность сменилась интересом к совсем другим вещам. Она нашла себя в настоящей великой идее. Идея была обнаружена в Интернете. Украшенная красивыми фото и кучей замечательных друзей. Правда, пока только в теории. Подружиться пока не получалось.

Чем больше Надя узнавала про суперзамечательную, таинственную, восхитительно мистическую субкультуру, тем больше ей хотелось поделиться с кем-то своим новым знанием.

– Но достойны ли они моих тайн? – задумывалась девочка, пренебрежительно оглядывая одноклассников. – Кто поймет? Кто оценит?

Бдительные одноклассницы сразу заметили эти «особенные» взгляды. Но выспрашивать и не подумали.

– Наша Кезла, наконец, свихнулась, – решили три «предводительницы» и на время позабыли про странности в поведении Нади.

Потом настал черед черной одежды. До нужного фасона обуви дело не дошло. Мама покупать «эту мерзость» отказалась, а своих денег пока не было. Стащив из косметички черный карандаш для век, Надя перед уроками заходила в туалет и тщательно обводила глаза.

– Вот пугало-то, – в голосе мальчишек даже не было веселья.

Примерно через две недели было решено делегировать четверых одноклассников на разведку. Задача – войти в доверие и выяснить, что с этой Кезлой случилось. Ну а потом будет видно как с ней поступить.

Она была так переполнена своим тайным миром, что встретила «случайных» попутчиков как долгожданных друзей. Они спрашивали. Она отвечала. Не сразу выкладывая все свои секреты. Внутри все дрожало от счастливого осознания – теперь они поймут, кто она. Насколько она умнее. И как она отличается от всех прочих.

– Кезла совсем свихнулась, – решили девчонки. – Вы того, поосторожнее, а то вдруг это заразно.

Четыре невысоких и очень преданных классу мальчика веселились вовсю. Каждый вечер они выслушивали откровения Нади, а потом мчались докладывать новости. И получали новые указания как и о чем ее спросить в следующий раз.

– Вы что, мне не верите? – вздрагивая от ужасного предчувствия, спросила Надя.

– А кто ж поверит?

– Фигня все это!

– Ага, прямо такие супер-пупер бессмертные! Ну ты, Кезла, даешь!

Она уже не понимала, что нужно сделать, чтоб они перестали ТАК ухмыляться. До нее наконец начало доходить, что все эти дружеские заинтересованные разговоры – просто очередное мерзкое издевательство.

– Вы просто ничего не понимаете! – в отчаянии выкрикнула она.

– А ты ДОКАЖИ!

Они не желали ТАКОГО зла. Они просто продолжали травить загнанного человека. Им было уже не смешно, а даже противно. Непонятные идеи. Ее глупая убежденность в своей правоте. Ее тотальная некрасивость. Ее наивность, граничащая с кретинизмом. Наивность человека, которого впервые кто-то решил выслушать. С неискренним интересом.

– Как же! Кто тебе поверит!

– Брехня! Что за тема такая – ради фиг знает чего башкой об асфальт?

– Прыгай! Кезла!

Кого надо винить – она сделала шаг вперед. Потому что больше ничего не оставалось сделать.