этом такого? — пожал плечами Тоша, доедая оставшийся мармелад. — Я, может, тоже так и буду любить его даже в старости.

— Ну да, у всех свои заскоки, — подала голос Катя, которая сидела у нас второй час и уходить не собиралась. — Вот только я не могу понять, почему он сначала буквально задыхался, а потом съел мармелад и ему сразу полегчало. Что за целебные свойства, о которых мы не знаем?

— Может, у него сахар упал? — предположила я. — Какие вообще симптомы упадка сахара?

— Сомневаюсь, что тянет сожрать пачку мармелада за один присест, — скептически заметила Катя.

Мы все замолчали, слушая, как Тошка жуёт мармелад и шмыгает носом.

— Может, у него простой ПТСР и успокоится ему помогает жевательный мармелад, — сказала Лера, вставая из-за стола с пустой кружкой в руках.

— ПТ…что? — не поняла я.

— Посттравматическое стрессовое расстройство, — заумно произнесла сестра, моя кружку.

Я скосила озадаченный взгляд на Катю, и та пояснила:

— Когда от тревоги трепет так, что мама не горюй.

— А-а-а, — протянула я, размышляя над тем, что завтра на работе надо будет расспросить Никиту о болячках Ларского. Если, конечно, Подольский соизволит прийти.

Отставив в сторону кружку и сладости, Катя достала карты таро и деловито принялась их мешать.

— Ой, Катюш, а погадаешь мне на отношения? Хочу знать, когда ждать того самого, — захлопала глазками Лера.

Тошка закатил глаза и, взяв с собой кусок пирога, вышел из кухни.

— Лучше мне разложи на финансы, — потребовала я в надежде, что, возможно, карты подскажут мне, где взять деньги на вазу. — Или нет, лучше на выбор! Что из двух мне лучше выбрать.

Катя с явным недовольством посмотрела на меня и сказала:

— Не хочу тебе расклады делать. Опять один негатив выскочит, я потом от переживаний не усну. — Повернувшись к Лене, она с улыбкой сказала: — Сейчас тебе на отношения разложим.

Обидевшись на подругу, я тоже взяла кусок пирога и ушла к Тошке смотреть телевизор.

Следующим утром Никита на работе появился. В сопровождении собранного, аккуратного и чуть менее злющего Ларского.

— С выходом, — ухмыльнулась Никите Жанна, когда Ларский скрылся в своем кабинете.

— Ага, спасибо, — буркнул он, погрузившись в работу.

Вскоре пришёл Демидов, весело подмигнул Оксане, поздоровался с Жанной и Никитой и, подойдя ко мне, спросил:

— Как дела?

— Хорошо, а ваши? — Я смущённо оглядела коллег, но они даже не смотрели в мою сторону, погруженные в свои дела.

— Отлично! Братец не обижает?

— Нет, все хорошо.

— Если, что — я у себя. — Демидов ткнул указательным пальцем левой руки в сторону своего кабинета, подмигнул мне и зашёл к Ларскому.

— Тебя обидел Александр Сергеевич, пока меня не было? — тихо спросил у меня Никита.

Кинув взгляд на Жанну и Оксану, которые, казалось, были полностью поглощены работой и не обращали на нас никакого внимания, я помотала головой.

— Тогда почему Демидов задаёт такие вопросы? — не унимался Никита.

Я закусила губу. Говорить о том, как Тирекс кидался в меня сэндвичем мне не хотелось. Никита был другом Ларского и мог все ему рассказать, тогда Тирекс сочтёт меня ябедой и выгонит, а работа мне нужна — деньги за вазу не с потолка же брать.

— Все нормально, меня никто не обижал, просто…

— Просто?.. — Подольский явно был в нетерпении узнать, что случилось.

Кивнув на девушек, я быстро набрала ему сообщение: «Поговорим в обеденное время в кафетерии».

Прочитав сообщение, Подольский кивнул и до самого обеда больше не приставал ко мне с расспросами.

За двадцать минут до обеда Никита сорвался с места и убежал за едой для Ларского. Вернувшись с пакетом из того самого ресторана, где мы вчера разговаривали с Демидовой, Никита отнёс еду Ларскому и, выйдя от него, кивком головы указал мне на выход.

Вздохнув, я взяла телефон, кошелёк и последовала за Подольским.

— Ну и? — нетерпеливо дергая коленом, спросил он, когда мы купили по булочке с кофе и заняли свободный столик.

Добавив в свой кофе сахар, я размешала напиток, сделала глоток и спросила:

— У Ларского ПТСР?

Спросила просто так, не ожидая ничего. Хотела просто поинтересоваться, все ли нормально у Тирекса со здоровьем, но вспомнила заумное название и использовала его.

У Никиты глаза округлились настолько, что, казалось, можно было измерить диаметр его глазных яблок.

— Как…откуда… — пролепетал он. — Как ты узнала?

Что, ни в бровь, а в глаз? Серьезно? Ну офиге-еть!

— Увидела, — еле сдерживая свое удивление произнесла я. — Вчера в машине ему плохо стало. Хорошо, что у меня был мармелад жевательный.

— Мишками?

— Мишками.

— Ему только мишки помогают. Дурацкие жевательные мишки. Не могу понять, почему именно они. — Никита снял очки и потер лицо ладонью. — По началу я упорно не брал с собой этот мармелад. Думал, Саша сам сможет справиться с приступами, но нет. И когда…

— Стой, подожди, — остановила я Никиту, вспомнив кое-что очень и очень важное. — Недели три назад вы с Ларским случайно не летали в Чехию?

Удивление снова отразилось на лице Подольского. Такими темпами он, наверно, подумает, что я сталкер Ларского…

— Я просто летела с вами в одном самолёте, — поспешила пояснить я. — И видела, как ты искал мармеладных мишек. А ещё слышала, как орёт Ти…Ларский.

Никита вздохнул. Взгляд из удивленного стал усталым.

— Он не со зла, просто так снимает стресс.

— Ага, и сэндвичем в меня кинул тоже не со зла, — пробормотала я себе под нос.

— Да и кричит он за дело в основном, — продолжил Никита, не услышав моего замечания. — Я часто забываю ему по всем углам этот мармелад разложить. В сумки вмещается от силы две пачки, так он их просто так любит съесть, вместо полноценного обеда. А в офисе, в машине я запасы пополнять забываю. Дел всегда по горло и все не упомнить. Но, раз теперь ты тоже знаешь о его проблеме, вдвоём мы будем справляться лучше. Ты только не говори никому о его ПТСР. Даже если он тебя обидит. Не скажешь же?

— Смотря как обидит. — Я откусил большой кусок от булочки с сахарной пудрой и вытерла губы, которые мгновенно стали липкими.

— Аня, не заставляй меня составлять документы о неразглашении.

Услышав фразу «составлять документы», я нервно сглотнула, припоминая наш с Демидовой договор, который лежал у меня дома, в выдвижном ящике письменного стола.

— Ладно, я никому не скажу, — великодушно пообещала я.

***

Никита благодарственно кивнул и, заметно расслабившись, принялся за свою булочку.

— Кстати, а из-за чего у Ларского эти панические атаки? — между делом поинтересовалась я.

— Извини, но это уже личное, — вежливо улыбнулся Никита.

Ну и