Общественные движения

Спет уделяет существенное внимание общественным движениям, которые, несмотря на то, что пока еще только просыпаются в духовном сознании, создают сообщества будущего, начиная с фундаментальных основ, практикуют организованные общественные акции и уже требуют изменений в правилах игры.

«Многие из наших самых глубоких мыслителей, а также многие из знакомых, столкнувшихся с тем же масштабом трудностей, с которым сталкиваемся и мы, пришли к заключению, что требуемые изменения могут быть достигнуты только в контексте того, что я называю ростом нового сознания. Для некоторых это означает духовное пробуждение – преобразование человеческого сердца. Для других это – более серьезный интеллектуальный процесс прихода к тому, чтобы увидеть мир заново и сделать выбор между только начинающими развиваться нормами взаимоотношений с окружающей средой и старыми обычаями и понять, что значит любить своего соседа как самого себя» [14].

Принимая во внимание эффект доказательства от обратного, этот пункт вряд ли по-настоящему поразит того, кто не сомневается, что к 2050 году мировая экономика может достичь масштабов, в семь раз превышающих ее текущие размеры, без привлечения системы поддержания жизни на Земле в условиях ухудшающейся экологии. К сожалению, Джеффри Сакс демонстрирует интеллектуальную близорукость, характерную для многих профессиональных экономистов, идеологические предположения которых, как правило, базируются на преувеличении действительности. Когда при столкновении со сложными вопросами, касающимися взаимодействия между экономикой и планетарными экосистемами, в которые она включена, мы ищем руководство, нам настоятельно рекомендуют обратиться к таким, как Джеймс Гюстав Спет. Последний рассматривает мир через большую, не омраченную никакими идеологиями линзу и, кстати говоря, признает различие между реальным богатством и призрачным.

Интересно, однако, что Спет обратился к этому «слону», который встал в середине комнаты и еще даже не начал «двигаться к центру общественного сознания» в то время, когда он и Сакс писали свои книги о неконтролируемой и оторванной от реальной жизни финансовой системе, строящейся на догадках, раздувающей финансовые пузыри, ворующей корпоративное имущество и предоставляющей грабительские кредиты. Крах кредитной системы стал чем-то вроде благословения, несмотря на то, что мероприятие получилось весьма дорогостоящим. Это имело и положительные стороны: системное проектирование, касающееся наших финансовых учреждений, так бы и не проявилось, и мы, возможно, так и не узнали бы об их теневой стороне, если бы они не нанесли так много ущерба экономике, обществу и окружающей среде. И восстановление после такого уже вряд ли возможно.

Все, кто сейчас предпринимают усилия по восстановлению Уолл-стрит, упускают один важный момент. Уолл-стрит не может быть восстановлена. Этот коррумпированный механизм не подлежит ремонту, и мы не можем себе его позволить. Кроме того, существуют другие важные функциональные подразделения, которые работают лучше, а стоят дешевле, поэтому мы не нуждаемся в Уолл-стрит.

Единственная бизнес-задача Уолл-стрит состоит в том, чтобы обогатить своих собственных крупных игроков, связку пиратов и каперов, которые считают более выгодным конфисковать богатство других, чем найти честные рабочие места, производящие товары и услуги, полезные для общества. Они уходят со всеми своими комиссионными взносами, премиями и сборами, предоставляя другим право нести финансовую ответственность за крушение правительства, движение по спирали экономических циклов, разрушающиеся экологические системы, неполные семьи, дробление общества и экспорт рабочих мест наряду с производством, технологиями и всем научным потенциалом, сопровождающим эти технологии.

В некоторой степени еще более разрушительным, чем экономические издержки, стало влияние духовного и психологического проявления культуры Уолл-стрит, которая воспевает жадность, эмоционально и нравственно поддерживает оспаривание компенсационных пакетов нестандартно больших размеров и отрицает способность человека к сотрудничеству и совместному пользованию. Потеряв контроль и оторвавшись от реальности, Уолл-стрит создала фантом Алисы в Стране чудес – мир богатства, в котором ожидаемые финансовые запросы в несколько раз превышают ценность всего реального богатства в мире.

Мы больше не можем позволить себе соглашаться на систему правления тех, кто занят преследованием призрачного богатства, превышающего границы любой мыслимой потребности без очевидной тому причины, кроме желания участвовать в соревновании за первую строчку в списке самых богатых людей по версии «Forbes».

Глава 5. «Что в действительности хочет Уолл-стрит». В этой главе объясняется, почему нет никакого предела жадности Уолл-стрит, и как ее учреждения используют экономическую и политическую власть, чтобы держать монополистический контроль над созданием и распределением денег, преследуя одну только цель: получить то, что они хотят. А хотят они получить – ни много ни мало – все!

Глава 6. «Буканьеры и каперы» – воскрешает в памяти историю о той роли пиратов и привилегированных корпораций в переходе от закона к правлению королей, которые нашли в них дешевую замену официальным флотам и удобный способ обмануть потерявший бдительность парламент и взять под свой контроль управление крупными финансистами.

Глава 7. «Высокая цена за фантомное богатство». В этой главе описывается, как игроки Уолл-стрит пожинают огромные финансовые урожаи в процессе гонки за призрачными ожиданиями посредством использования сложных финансовых инструментов, которые выше всякого понимания.

Глава 8. «Конец Империи». Речь идет о законе Уолл-стрит относительно власти денег – метафорически его можно сравнить с продолжением имперского правления в течение пяти тысяч лет, за время которого короли и императоры владели властью меча.

Финансовые игры Уолл-стрит – это игра во власть, столь же древняя, как сама империя. И как в «Монополии», игра не заканчивается, пока победитель не получает всего. Так чего же хочет Уолл-стрит? Все. И до катастрофы 2008 года события развивались именно в этом направлении.

Основной вопрос состоит в том, должны ли наши учреждения быть предназначены для удовлетворения потребности каждого из нас или для исполнения желаний Уолл-стрит присвоить все себе? Ответ Уолл-стрит ясен.