А дождь все лил, не прекращаясь. Джек внимательно смотрел под ноги, чтобы не споткнуться и не упасть в грязь. Тогда его унижение будет полным.

Вскоре впереди возникли очертания кованых ворот. Джек обернулся, чтобы проверить, идет ли миссис Кэмпбелл следом, и с облегчением вздохнул, когда под ногами заскрипел гравий. Дождевые капли по-прежнему барабанили по голове, но при мысли о горячей ванне и стаканчике бренди настроение Джека заметно улучшилось. Он даже ускорил шаг.

Когда кто-то схватил его за локоть, Джек обернулся. Вцепившаяся в рукав его пальто миссис Кэмпбелл с широко раскрытыми глазами взирала на возвышающееся впереди здание.

– Это ваш дом?

Джек кивнул.

– Благодарение Богу.

Она заморгала. Повисшие на ресницах капли сорвались и заструились по щекам. Полы плаща чуть разошлись в стороны на груди, и Джек увидел полоску белоснежной кожи. Миссис Кэмпбелл промокла, как и он. Но внезапно Джек перестал это замечать. Теперь его мысли занимала не собственная ванна. Он представлял свою спутницу, сидящую в горячей воде с распущенными волосами и порозовевшей кожей.

Господь всемогущий! Джек посмотрел на Олвин-Хаус. Дом представлял собой настоящую жемчужину архитектуры, построенный его прадедом в стиле французского шато, хотя и меньшего размера. Настроение Джека улучшилось при мысли, что он проведет тут несколько дней.

– Вас что-то не устраивает?

Миссис Кэмпбелл снова заморгала и отпустила его рукав.

– Вовсе нет, если внутри сухо и тепло.

– Хорошо. – Не дожидаясь, пока она последует за ним, Джек направился к дому.

Ему пришлось стучать в дверь несколько минут. Джек колотил дверным молотком, понимая, что его спутница промокла до нитки.

– Там кто-нибудь есть? – наконец спросила она.

– Да. Всегда. – Джек опять заколотил в дверь. – Просто нас не ждали.

– Ясно. А виной всему сиюминутное решение меня похитить.

– Перестаньте это повторять. – Он с раздражением посмотрел на нее. – Вы мечтали о приключениях, и получили их сполна.

– Вашего общества я не хотела!

– Что ж, пусть это послужит вам уроком. Не делайте ставок, которых не желаете выплачивать.

Раздался скрежет засова, и Джек сделал шаг назад, когда дверь приоткрылась. Выглянувший в образовавшуюся щель дворецкий смерил гостей презрительным взглядом.

– Кто здесь?

– Вэр. – Джек снял шляпу, не обращая внимания на ливень. – Открывайте дверь, Уилсон.

Глаза дворецкого едва не выскочили из орбит. Он широко распахнул дверь и поклонился.

– Прошу прощения, ваша светлость. Мы не получали сообщения о вашем визите…

– Знаю.

Джек прошел мимо него в дом, который по его приказу всегда был готов к приему гостей. Сюда он сбегал из Лондона, где на него постоянно давило множество обязанностей, налагаемых титулом. Уединение Джека в этом доме нельзя было назвать полным, поскольку работа обычно следовала за ним, однако тут царили тишина и покой. Его мать ненавидела этот дом, ведь он находился вдали от лондонского общества, а Филипп считал его старомодным. В общем, Олвин-Хаус был в полном распоряжении Джека.

Исключение, очевидно, составлял сегодняшний вечер. Начав расстегивать пальто, Джек обернулся и увидел, что миссис Кэмпбелл в нерешительности стоит на пороге.

– Входите, – сказал он. – Или вам понравилось гулять под проливным дождем?

Она прищурилась, и ее соблазнительные губы изогнулись в гримасе раздражения, однако все же вошла в дом. Джек обернулся на звук быстрых шагов. По лестнице едва ли не бегом спускалась экономка.

– Ваша светлость, – произнесла она, с трудом переводя дыхание, и поспешно присела в реверансе. – Мы вас не ждали…

– Знаю, миссис Гибсон. Это было сиюминутное решение. – Джек старался не смотреть на миссис Кэмпбелл, чьи слова только что повторил, передавая пальто дворецкому. – Это миссис Кэмпбелл. Приготовьте для нее комнату и горячую ванну. Вы голодны? – спросил он, разворачиваясь к гостье.

Она стояла, словно оцепенев. На ресницах все еще поблескивали капли дождя.

– Э… нет. Хотя чаю я бы выпила…

– Хорошо. Миссис Гибсон, оставляю ее на ваше попечение.

Джек вышел за дверь и направился к лестнице. Его сапоги громко хлюпали во время ходьбы, и ему не терпелось избавиться от них.

– Сэр! – окликнула его миссис Кэмпбелл.

Поставив ногу на ступеньку, Джек остановился и оглянулся.

Миссис Кэмпбелл сняла плащ. Как Джек и ожидал, ее красное платье промокло насквозь и теперь облепило фигуру как вторая кожа. Под мокрой тканью виднелись очертания корсета, и Джеку показалось, будто он разглядел затвердевшие от холода соски. Он представил, как развязывает ленты этого платья и снимает его с миссис Кэмпбелл, пробуя на вкус каждый дюйм ее влажной кожи. Вообразил, как увлекает ее за собой в огромную медную ванну, которая наверняка уже готова у него в гардеробной, и его дыхание участилось.

Да поможет ему Господь! Ведь он еще хуже, чем Филипп.

– Что? – спросил Джек, борясь с реакцией собственного тела на непрошеные чувственные картины, промелькнувшие у него перед глазами.

– Что мне делать?

«Сними мокрое платье. Распусти волосы. Улыбайся мне, как улыбалась Филиппу».

– Согрейтесь и обсохните, – ответил он. – А потом… поговорим. – «И, видит бог, больше ничего».

Джек развернулся и начал подниматься по лестнице.

Софи с трудом сдержалась, чтобы не отпустить какую-нибудь грубость вслед удалявшемуся герцогу. Он был просто невыносим.

Экономка ждала, с трудом сдерживая любопытство. Дворецкий забрал у гостьи насквозь промокший плащ и тихо удалился.

– Добрый вечер, – обратилась Софи к экономке. – Миссис Гибсон, верно?

– Да, мадам.

Софи одернула мокрый подол. Любимое платье из алого хлопка, забрызганное грязью, было безнадежно испорчено.

– Экипаж его светлости увяз в грязи примерно в миле от дома. Полагаю, дождь лил целый день?

– Со вчерашнего дня, мадам. – Миссис Гибсон немного помолчала, а потом удивленно спросила: – Вы шли пешком целую милю?

– Да. Не было выбора. Должна признаться, кое-где нам пришлось довольно трудно.

Выражение лица экономки смягчилось.

– В компании его светлости вам ничто не угрожало. Но я представляю, что вам пришлось пережить! Сюда, мадам. Давайте я помогу вам согреться. – Экономка направилась вверх по лестнице.

– Простите, что доставляю вам столько лишних хлопот, – произнесла Софи, поднимаясь следом за экономкой по широкой лестнице из полированного дерева. Она старалась не думать о своих мокрых следах, которые теперь придется оттирать какому-то несчастному слуге.