Для американской высшей школы источниками финансирования являются бюджеты федерального правительства, штатов, муниципалитетов; плата за обучение; доходы от государственных заказов и оказания коммерческих услуг; частные инвестиции и благотворительность. В доходах вузов, имеющих статус публичных институтов, на частные инвестиции и пожертвования приходится примерно 15 % всех поступлений. В вузах, имеющих статус частных некоммерческих организаций, – около 11 % (Павлова Н.А., Николаев Б.В., Дятлова А.К. Источники финансирования современной системы высшего образования в США // «Известия высших учебных заведений Поволжского региона. № 4, 2016, с. 166). Можно, конечно, сказать, что зависимость американских вузов от «благотворителей» не является очень большой, критичной. Но большинство американских университетов и колледжей испытывают постоянную нехватку денег. Чем и пользуются «филантропы». Они приходят с помощью, но при этом диктуют жестко свои условия. И, как правило, с помощью не очень больших денег добиваются разворота политики университета в нужном для себя направлении.

Фактически всю систему высшего образования в Америке контролируют всего несколько крупных и крупнейших олигархов. Покажу это на примере братьев Чарльза и Дэвида Кохов, которые на протяжении многих лет занимают верхние строчки рейтингов самых богатых людей Америки и мира. По итогам 2017 года журнал Форбс присудил им седьмое и восьмое места в мировом рейтинге (по 60 млрд. долл, капитала у каждого). Братья проявляют себя крайне активно не только в сфере бизнеса (нефтепереработка, химия, производство комплектующих для электроники, торговля и т. д.), но также в сфере политики. Они являются ярко выраженными сторонниками «чистого» капитализма и всячески пропагандируют идеи «экономической свободы», «свободного рынка», «экономического дерегулирования» и т. д. Кумирами для них являются такие представители идеологии либерализма, как Фридрих фон Хайек, Милтон Фридман, Айн Рэнд и др. А самый эффективный способ пропаганды идей «экономической свободы», по мнению братьев, – через университеты. Там эту пропаганду можно и нужно поставить на конвейер.

В 2012 году в США вышел документальный фильм «Кохи», в котором прослеживается, как братья Чарльз и Дэвид поставили под свой контроль факультет экономики Университета штата Флорида (УШФ) и наладили там промывку мозгов студентам идеями Айн Рэнд и других либертарианцев. Фонд Чарлза Коха (The Charles G. Koch Foundation) предоставил УШФ небольшие деньги в порядке «спонсорской помощи». В обмен братья потребовали изменения учебных программ, определили нужных преподавателей, добились переработки списка рекомендуемой литературы, учредили премии для студентов, достигших наилучших результатов обучения по новым программам. Кроме того, в университете был создан специальный отдел, следящий за учебным процессом и пресекающий отклонения от идеологической линии спонсоров. Фактически Кохи совершили рейдерский захват УШФ.

И это лишь один университет. А ведь братья Кохи потратили в виде спонсорской помощи 30 миллионов долларов на программы «раскрепощения» человека в 221 университетах страны. Вроде бы совсем немного в расчете на один вуз (в среднем 130–140 тыс. долл.), но братья умеют отжимать максимум с каждого доллара помощи. Американский публицист и общественный деятель Михаэль Дорфман (бывший гражданин СССР) в своей интересной статье «Благотворительность: добрыми намерениями вымощена дорога в ад?» подробно раскрывает разрушительный характер «благотворительности» братьев Кохов в сфере американского высшего образования, особенно экономического[10]. Он, в частности, пишет: «Находящийся под контролем братьев Кох финансовая компания BB&T платит университетам за то, чтобы назначали идеологически выдержанных профессоров на должности начальников департаментов и заведующих кафедрами, в основном в сфере экономики и менеджмента. Бывший президент и гендиректор BB&T Джон Элиссон возглавляет сегодня «Институт Катона» – ведущее либертарианское учреждение, занятое внедрением свободнорыночной догматики и лоббированием антисоциального законодательства как на федеральном, так и на штатном уровнях. Создателями и спонсорами «Института Катона» является ни кто иной, как «Фонд Кохов». Отчет Лаборатории журналистских расследований Американского университета в Вашингтоне называют 10 университетов, где «по совпадению» BB&T спонсирует заведующих кафедрами, а Фонд Кохов жертвует деньги». Комментируя упомянутый выше фильм «Кохи», М. Дорфман, неплохо знающий советскую историю, проводит интересное сравнение: «Вряд ли создатели фильма «Кохи» осознавали, насколько картина разгрома университетской экономической науки в общественных университетах во Флориде похожа на недобрые сталинские времена разгрома генетики и кибернетики в СССР». М. Дорфман прав, что разгром экономической науки в американских университетах происходит. Но начался он давно, еще в прошлом веке. Операция по разгрому начала проводиться еще с конца 60-х – начала 70-х гг. под флагом внедрения идей экономического либерализма. Сегодня процесс уже почти завершился. Но такой же разгром происходит и на других направлениях высшего учебного образования, особенно тех, которые относятся к гуманитарному образованию.

И что самое удивительное и неприятное: американские университеты с их идеологией экономических, политических, нравственных и даже сексуальных «свобод» и конвейерными технологиями превращения человека (homo sapiens) в животное или «овощ» (homo economicus) получают высшие оценки в мировых рейтингах. А затем выдаются за эталон, на который должен ориентироваться весь мир. Такая идеология и такая модель высшего образования лишает человечество будущего.

В начале текущего десятилетия Греция неожиданно стала самой «болевой точкой» Единой Европы. Когда-то эта страна была эталоном благополучия и процветания. Недаром у нас в советское время даже появилась присказка: «В Греции все есть»[11]. В Греции действительно «все было» до тех пор, пока она не вступила в 1981 году в Евросоюз (тогда он назывался Европейским экономическим сообществом), а в 2001 году в еврозону. Поначалу казалось, что вхождение этой балканской страны в общеевропейский дом привело к тому, что в Греции «всего стало еще больше». Брюссель объяснял правительству Греции, что для получения эффекта от интеграции ей следует освободиться от ряда отраслей и производств (допустив в греческую экономику более «конкурентоспособные» транснациональные корпорации), а также от «национальных предрассудков». Под последними имелась в первую очередь греческая драхма, которая считалась самой древней валютой в мире. В результате Греция отказалась от драхмы и семнадцать лет назад перешла на евро – наднациональную валюту Европы.