(32) а. Сьюзен знает, что она боится родителей,

б. Сьюзен знает о своем страхе перед родителями.

(33) а. Джеффри осознает, что он ненавидит свою работу.

б. Джеффри осознает свою ненависть по отношению к работе.

(34) а. Дебби понимает, что она решает, как ей жить,

б. Дебби понимает свое решение о том, как ей жить.

Во всех трех парах предложений то, что в первом предложении было глаголом или словом, обозначающим процесс, во втором предложении становится существительным или словом, обозначающим явление. А именно:

боится → страх;

ненавидит → ненависть;

решает → решение.

В этом сложном процессе преобразования могут участвовать также трансформация опущения и трансформация перестановки. Если, например, в приведенных выше примерах произвести трансформации перестановки, получаем:

(32) в. Сьюзен знает о страхе, который она испытывает перед родителями.

(33) в. Джеффри осознает ненависть, которую он испытывает по отношению к работе.

(34) в. Дебби понимает решение, которое она приняла о собственной жизни.

Если же использовать в этих примерах трансформации опущения,[14] мы можем получить следующие репрезентации поверхностных структур:

(32) г. Сьюзен знает о страхе.

(33) г. Джеффри осознает ненависть.

(34) г. Дебби понимает решение.

Однако независимо от того, как именно реализуется номинализация – с трансформациями опущения/перестановки или без них, – в результате то, что в глубинной структуре служит процессом, в поверхностной структуре превращается в явление.

Для нас здесь важны не технические детали и не терминология, разработанная лингвистами, а возможность сформулировать те интуитивные представления, которые есть у каждого человека относительно его родного языка. Таким образом, процесс репрезентации сам оказывается репрезентированным. Например, есть два основных процесса, вследствие которых то, что мы считаем правильно сформулированным предложением, может отличаться от своей исходной полной семантической репрезентации: это искажение (трансформация перестановки или номинализации) и удаление материала (трансформация опущения). Любой носитель языка способен безошибочно и последовательно определять, какие группы слов в его родном языке являются правильными предложениями, а какие – нет. Эта информация доступна каждому из нас. Трансформационная модель репрезентирует эту информацию. В соответствии с этой моделью группа слов считается правильной, если можно описать серию трансформаций, преобразующих полную репрезентацию глубинной структуры в ту или иную поверхностную структуру.

Для наших целей существенно также то, что трансформационная модель связана с референтными индексами. Так, трансформации опущения чувствительны к наличию или отсутствию референтного индекса. Как было сказано выше, слова или именные составляющие не могут быть законно удалены в результате трансформации свободного опущения, если они содержат референтный индекс, отсылающий к какому-либо человеку или предмету. Если же в этих условиях все-таки происходит трансформация, значение предложения меняется. Обратите внимание на разницу между предложениями:

(35) а. Кэтлин над кем-то смеялась.

б. Кэтлин смеялась.

(36) а. Кэтлин смеялась над своей сестрой,

б. Кэтлин смеялась.

В предложении (35) вариант «б» имеет, в общем, то же значение, что и вариант «а»; в то время как в предложении «36» вариант «б» передает меньше информации и, следовательно, имеет другое значение. На этом примере можно увидеть общее условие, которому должна удовлетворять трансформация свободного опущения, чтобы ее использование было законным: опускаемый элемент не должен содержать в себе референтного индекса, устанавливающего связь с какой-либо конкретной частью модели опыта говорящего. Это означает, что всякий раз, когда применяется трансформация свободного опущения, необходимо, чтобы опускаемый элемент не имел референтного индекса в репрезентации глубинной структуры, то есть это должен быть такой элемент, который ни с чем не связан в опыте говорящего.

Будучи носителями языка, мы имеем интуитивные представления не только о том, как референтные индексы взаимодействуют с комплексом трансформаций опущения, но и вообще о закономерностях их употребления. Так, каждый из нас способен последовательно проводить различие между такими словами и словосочетаниями, как «эта страница», «Эйфелева башня», «Вьетнамская война», «я», «Бруклинский мост».... обладающими референтными индексами, и такими словами и сочетаниями, как «кто-то», «что-то», «где бы то ни было», «люди, которые меня не знают», «это»… не имеющими референтных индексов. В первом множестве слов и словосочетаний идентифицируются конкретные части модели опыта, принадлежащей говорящему, в то время как во втором – нет. Именно посредством этой второй группы слов и словосочетаний в естественных системах языка главным образом осуществляется такой моделирующий процесс как обобщение.

Недавно в работах по трансформационной грамматике было начато исследование пресуппозиций и их места в естественном языке. Во многих случаях определенное высказывание будет иметь смысл только при условии, что некое другое предложение является истинным. Если, например, я услышал, как вы говорите:

(37) На столе лежит кошка,

я могу либо поверить вам, что на столе действительно находится кошка, либо не поверить, но в любом случае я пойму сказанное вами. Однако если я услышу от вас:

(38) Сэм понял, что на столе лежит кошка,

мне придется допустить, что на столе действительно лежит кошка, в противном случае сказанное вами будет непонятно. Это различие проступает особенно отчетливо, если я введу в предложение частицу «не».

(39) Сэм не понимает, что на столе лежит кошка.

Достаточно очевидно, что и в этом случае, в случае предложения, имеющего совершенно противоположное значение, то есть отрицающего то, что в первом предложении утверждается как истина, необходимо допустить, что на столе лежит кошка, иначе предложение будет лишено смысла. Предложение, которое должно быть истинным для того, чтобы какое-то другое предложение имело смысл, называется пресуппозицией этого предложения.

Итак, мы представили вам некоторые, важные с нашей точки зрения, части трансформационной модели. В совокупности они дают описание процесса, который осуществляет человек, когда он репрезентирует свой опыт и сообщает эту репрезентацию другим. Когда человек хочет сообщить другим свою репрезентацию, свое переживание окружающего мира, он формирует его полную языковую репрезентацию, так называемую глубинную структуру. Начиная говорить, он совершает ряд выборов (трансформации) относительно формы, в которой он хотел бы сообщить свой опыт. Эти выборы, как правило, не осознаются.