– Ну что, метелка, может, что вспомнила? – спросил Серега,выпуская мне в лицо облако дыма.

– Н-е-т, – замотала я замерзшей головой.

– Тогда сиди дальше. Скоро рубщик приедет. Он тебя разделаетна котлетки. Народ сожрет, не боись. Обваляем котлетки в сухарях и продадим занесколько часов.

Сжав кулаки, я сказала:

– Мальчики, я знаю человека, который выплатит за меня этиденьги.

Мои слова вызвали интерес.

– Давай колись, коли жить хочется, – сощурив поросячьиглазки, произнес Серега.

– Его зовут Александр. Я могу назвать номер его мобильноготелефона… – Прости, Шурик, но другого выхода у меня нет.

– Называй. – Серегин приятель достал сотовый и застучал покнопкам. Услышав голос Шурика, он сплюнул на пол и издевательским тоном произнес:

– Послушай, если хочешь увидеть свою бабу живой, гони за неепятьдесят тысяч баксов. В противном случае мы разделаем ее на котлеты. Яслышал, что у красивых баб вкусное мясо.

Затем он протянул трубку мне и криво усмехнулся:

– Поплачься любимому.

– Шурик, миленький, – запричитала я. – Вытащи меня отсюда,пожалуйста! Представляешь, меня держат в морозильной камере! Я уже ног нечувствую. Помоги мне, родной! Ты единственный человек, к которому я могуобратиться за помощью. Только сделай это побыстрее, иначе я совсем замерзну Тутдаже стены во льду, а у меня одежда легкая.

Серега выхватил у меня трубку и грубо сказал:

– Ну что, проникся, фраерок? Деньги подвезешь по адресу…

Дверь морозильника снова захлопнулась, и я осталась одна.Сколько мне тут еще сидеть? Час? Два? Три? Тридцать три! Я и десяти минут невыдержу… Хорошо там Антонине у горячей плиты.

Ресторан чертов! Они, похоже, здесь и в самом деле потчуютпосетителей человечинкой…

Когда наконец братки пришли за мной, идти я уже не могла.Особо церемониться они не стали: подхватили под руки и через черный ходповолокли к темно-синему джипу Шурика. Далее открыли дверь и в буквальномсмысле слова закинули на заднее сиденье. Серега, надсмехаясь, произнес:

– Наверное, ты элитная проститутка, если мужик, не торгуясь,отваливает за тебя такие бабки… Только мне кажется, что даже самая навороченнаяиз вас не стоит больше полтинника. Хотя, хрен его знает, может, ты череззадницу как-то по-особенному даешь…

Шурик включил мотор и, не говоря ни слова, до упора выжалгаз. Мне тоже не хотелось разговаривать. Я растирала замерзшие руки и плакалаот боли.

Эта боль была мне отдаленно знакома. Маленькой девочкой язабывала иногда надеть теплые варежки.

Я каталась на санках, лепила снежки и не замечала, какпостепенно немеют руки. К концу прогулки они становились синими, с багровымоттенком. Затем я прибегала домой, громко ревела и прикладывала руки к батарее.Боль была долгой и ноющей. А сейчас все повторялось заново, только ныло уже всетело.

– Хватит реветь, – первым нарушил молчание Шурик.

– Может, заедем в больницу? Я не могу больше терпеть!

– Сейчас приедем на мою дачу, и я окажу тебе первуюмедицинскую помощь. Водочка и бурный секс.

Всю дорогу до дачи я скулила и тряслась, как маленькаясобачонка. Представляю, какой у меня был видок!

Дача Шурика построена была с размахом. Три этажа,застекленный зимний сад, бассейн с подогревом… Страшно подумать, сколько онвбухал сюда денег. Конечно, мне и раньше приходилось здесь бывать, но, сказатьчестно, не часто.

На воздухе я почувствовала себя значительно лучше. Ознобзаметно уменьшился, хотя и не прошел совсем. Я остановилась у бассейна спрозрачной водой, опустила руку и почувствовала приятное тепло.

– Позже искупаемся. – Шурик взял меня за талию и повел вдом. – Сейчас не до купания. Ты совсем слабая, так и утонуть можно. Первымделом нужно выпить водочки.

– Я не пью водку. Я бы выпила виски или джин.

– При обморожениях всегда пьют водку, – не согласился сомной Шурик. – Знаешь, как лакают водку на Северном полюсе?! У меня там товарищработал. Деньги из воздуха делать научился, но стал алкоголиком. Потому что отмороза водкой спасался.

– Я не на Северном полюсе, – огрызнулась я и поднялась накрыльцо.

У входа меня встретила молодая девушка по имени Таня. Онаприехала на заработки с Украины. Случайно вышла на Шурика, который взвалил наее плечи практически все. Уборка, стирка, готовка – всем этим занималась Таня.Она же была за сторожа. Никакой дополнительной охраны в доме не было, так каквсю территорию дачного поселка охраняли бывшие спецназовцы.

Таня была воспитанной девушкой и всегда встречала меня срадушной улыбкой на лице – щирой, как говорят украинцы. Наверно, точно так жеона встречала и жену Шурика. По всей вероятности, ей было абсолютнобезразлично, кого Шурик привозит в дом. Но небезразличны выплачиваемые имденьги. А Шурик платил ей щедро. Ему нравилась ее чистоплотность, ее кулинарныеспособности и ее умение держать язык за зубами. Последнее, пожалуй, большевсего.

– Очень рада вас видеть, – как всегда, заворковала Татьяна.– Вам приготовить обед? У меня почти все…

– Мы не голодны, – на полуслове оборвал ее Шурик. – Мы хотимтолько одного – уединиться на пару часов. И еще. Принеси из бара бутылку водки,графин с апельсиновым соком и несколько бутербродов.

– Бутылку водки?!

– Да, именно водки. Ты не ослышалась.

– Но ведь вы не пьете водку…

– Это тебя не касается.

Таня опустила глаза и ушла на кухню. Мы поднялись в огромнуюгостиную, где иногда занимались любовью, лежа на косматой шкуре.

Шурик подошел к окну и нажал на кнопку, опускающую жалюзи.

Я обхватила тело руками и громко чихнула.

– Шурик, мне бы горячую ванну. Так ведь и заболеть недолго.Потрогай мой лоб. У меня, кажется, жар начинается.

– Сейчас выпьешь водочки, и все пройдет, – беспечно махнулрукой Шурик.

Татьяна вкатила в гостиную сервировочный столик, уставленныйтарелками и бутылками, подвезла его к дивану и, переминаясь с ноги на ногу,боязливо сказала: