— Приезжала к Мартину, — она подставила лицо солнцу, немного запрокинула голову, наслаждаясь долгожданным теплом. – Этот засранец решил, что может диктовать мне свои условия.

— Не сомневаюсь, что ты разъяснила ему, что к чему, — я усмехнулся.

— Разъяснила, — отозвалась Каролина и ненадолго замолчала.

Негромкий шум моря переплетался с криками чаек. Разговаривать мне не хотелось и, несмотря на то, что присутствие Каролины не мешало, я предпочёл бы не чувствовать её рядом или хотя бы не чувствовать дорогие женские нотки цветов и жизненного опыта, исходящие от неё.

— Ты-то что тут делаешь, Руслан? – нарушила она тишину через пару минут.

— Да так… — заметив появившуюся на горизонте точку, я вгляделся в неё. Слишком далеко, чтобы различить очертания. Это было и ни к чему – скорее всего, очередной тащащий вино и заморские фрукты корабль, с прибытием которого порт наполнит привычная обыденность.

— Твоя девочка в порядке? – это Каролина сказала уже по-другому. Тихо, спокойно, посмотрев на меня. Именно так, как спросил бы кто-то, кому не всё равно.

От других женщин её отличало многое и это в том числе умение отодвинуть личное. Та самая жизненная мудрость, уловить которую можно было даже в запахе.

— В порядке, — я убрал ладонь с камня. Сжал в кулаке ключ от Хаммера. – Извини, Каролина, мне нужно ехать.

— Езжай, раз нужно, — она опёрлась об ограду локтями и опять подставила лицо солнцу. Точка на горизонте была всё такой же далёкой, едва различимой, и Каролина смотрела на неё без интереса. – Рус, — позвала, когда я было пошёл к машине. – Не беспокойся ни о чём.  Я сама решу дела с погрузками и проверю людей, о которых мы говорили. Встретимся и обсудим всё, когда сможешь.

— Встретимся и обсудим всё, как договаривались, — отрезал я, глядя на неё.

— Хорошо, — после секундной паузы. – И всё же, Руслан… Я понимаю, что меня это не касается, но... Послушай меня, как женщину. Дела делами, но сейчас тебе стоило бы позаботиться о Еве.

— Позабочусь, — полупрозрачное облако прикрыло солнце, отбросив слабую, мгновенно растаявшую тень. – Не беспокойся об этом. Тем более, как ты правильно сказала, это тебя не касается.

— Поставить в гараж? – подошёл ко мне один из следящих за территорией сотрудников охраны.

— Не нужно, — захлопнул дверцу. – Моя жена в доме?

Получив утвердительный ответ, я поднялся по ступенькам на крыльцо. Вышедшая навстречу экономка, спросила, приготовить ли мне кофе. Кофе…

В последние дни его было слишком много, и это вошло в привычку – горький, с нотками имбиря, корицы и гвоздики.

— Руслан Каримович, — замешкалась экономка: веснушчатая девица, достаточно хорошенькая, чтобы не вызывать раздражения и при этом не бросающаяся в глаза. – Может быть, лучше сделать чай?

Уже пошедший было дальше к лестнице, я остановился и обернулся на неё. При том, что присутствие её в доме казалось почти незаметным, взгляд был… Чем-то отдалённо он напомнил мне взгляд Евы в первые дни или даже часы после нашей встречи. Это заставило меня присмотреться к девице внимательнее.

— Я могу приготовить чай с теми же пряностями, — она не оробела. – Или хотя бы не такой крепкий кофе. Вы же наверняка и сами понимаете, что можете загнать своё сердце.

Ничего не сказав, я молча подошёл к ней. Не спеша. Какая, чёрт возьми, ирония! Блёклую экономку беспокоит моё сердце.

Остановившись возле неё, взял за подбородок и посмотрел в глаза.

— Нельзя загнать то, чего уже давно нет, — выговорил тихо. Провёл по коже большим пальцем. – Приготовь крепкий кофе с имбирём, гвоздикой и лимоном. Хороший крепкий кофе, как ты умеешь. Не забывай – ты здесь для того, чтобы выполнять свою работу и не более.

Резко отпустив её, я пошёл наверх. Не знаю, что раздражало сильнее – то, что за последние полчаса мне дважды пытались дать ненужные советы или собственное бессилие. Слишком часто оно напоминало о себе с момента, как ублюдок Виконт уложил моих людей и взял то, к чему я не позволял ему прикасаться.

— Рус… — стоило мне войти в спальню, Ева, до этого перебирающаяся что-то в шкафу, обернулась. Требовательное мяуканье у ног сопроводилось прикосновением.

Подняв голову, Жора мяукнула снова и боднула меня, требуя внимания, потёрлась о штаны.

— Где ты был? – Зверёныш посмотрела на меня с беспокойством. Рукава свободной лёгкой туники скрывали её руки до самых запястий, но ссадина на губе была хорошо видна. Напоминание… Ещё одно проклятое напоминание.

— Хотел освободить вечер, чтобы провести его с тобой, — меня опять выкручивало. Нервы превратились в натянутые жгуты, нутро выворачивало.

— Я думала, ты меня сам заберёшь… — вздох выдал её. Девчонка. Какая же она ещё девчонка!

Подойдя, она дотронулась до моего живота. Прикосновение заставило напрячься. Я перехватил её руку, не давая времени ни себе, ни ей.

— У меня не получилось. – Сжал кисть и выпустил. – Зато теперь у нас есть время, чтобы побыть вдвоём. Возьми свои любимые вещи. То платье… Чёрное, в котором ты была, когда превратила гостиную в сплошной подсвечник. И заколку. Она идёт тебе.

— Зачем? – Ладонь Евы на миг зависла в воздухе.

— Мы едем… — уголок моих губ дёрнулся, – в путешествие. И… — почувствовал, как Жора опять боднула меня. – Попроси у экономки переноску для неё, – указал на хвостатую. – Она едет с нами.

Ева

— Я думала, мы возьмём автодом, — когда Руслан, уложив мои вещи, открыл дверцу и бросил на заднее сиденье переноску для Жордонеллы, полувопросительно проговорила я.

Сказать по правде, ехать куда-либо мне не очень то и хотелось. Сейчас этой странной спонтанности я бы предпочла несколько дней спокойствия, однако возражать против поездки не стала. По чувствующемуся в Руслане напряжению и его особенной немногословности было ясно, что проблемы так и не решились. Несколько раз я аккуратно попыталась расспросить его, что и как, но отвечал он неохотно, да и толку от его ответов не было никакого.

— Где кошка? – оставив дверцу открытой, Руслан осмотрелся.

Внедорожник стоял перед домом, на расстоянии нескольких метров от крыльца. Я могла поклясться, что Жордонелла ещё минуту назад сидела на нижней ступеньке, сейчас же её там не было. Она постоянно крутилась рядом с Русланом, а тут…

— Я же сказал тебе, чтобы ты взяла её, — в голосе его зазвучало раздражение. Он опять осмотрелся и громко позвал трёхцветку.

Обычно, стоило ему сделать это, она оказывалась возле его ног едва ли не в ту же секунду, сейчас же даже не появилась.

— Чёртова тварь, — процедил он едва слышно и обошёл Хаммер, но, судя по всему, Жордонеллы не было и там.

Молча я наблюдала за Русом, ещё раз убеждаясь в том, что в Грате снова что-то происходит. Давно я не слышала, чтобы он говорил о трёхцветке с подобным раздражением. Возможно, нужно было потребовать ответы, настоять, но память о вечере возле театра была ещё слишком свежа.