я получаю от воздуха. А вот когда в тебе их десяток миллиардов или, в пересчёте на вес, килограмм – это ужас!

Наниты тем и хороши, что если ты вводишь их человеку, без разницы в каких количествах, то через неделю, после потери энергии, эти бионические роботы сами выводятся из организма всеми доступными способами, не принося вреда организму. А наноботы ещё к тому же в два раза больше по размеру чем наниты.

Но хорошо, что у меня не будет вреда от наноботов. Мои наниты их просто переработают в модуле по производству в себе подобных. Вот только стакан железной крови я за раз всё равно принять не смогу. Надо делать это порциями.

– Я знаю, как тебе помочь, ‒ заявил я. – Я приму твоих излишних наноботов, но постепенно.

– Ты чего? Нет! Ты же погибнешь! – изумлённо воскликнула Альбина.

– Обычный человек ‒ да. Но… надо мной тоже… проводили эксперименты, – запнулся я, категорично не желая называть труды моей мамы таким определением.

– Ты точно… уверен?.. – неверующе спросила она.

– Вот когда дойдём до конца этой щели – увидишь, – улыбнулся я.

– Ну… Ладно… Но я не хочу, чтобы ты умирал… – отвернувшись, проговорила она дрогнувшим голосом.

– Всё будет хорошо.

Девушка продолжила путь, а я немного воспрял духом. В этом бункере, как мне кажется, невозможно найти титан. Здесь не химический завод и нет нейрохирургических мастерских, я уже не говорю о специализированных препаратов для генерации нанитов. Не вырывать же импланты у других людей? Да даже если и захочу вырвать – явно силёнок не хватит. Поэтому Альбина – это моя мини-скважина по добыче бесплатного материала.

В этот раз моя напарница сбивала сужение почти полчаса. Я несколько раз предлагал ей подмениться, но она наотрез отказывалась, уверяя, что с таким количеством наноботов она совершенно не устаёт.

– Эй, мелкая! Какого хрена так долго нет отчёта?! – прозвучал голос Алексея со стороны девушки, когда мы приблизились следующему заужению.

Она сразу же схватила какой-то маленький аппарат из-за пояса и сбивчиво, очень тихо ответила, приложив аппарат к уху:

– Алексей Анатольевич, прошли второе сужение прохода, но путь дальше имеется. Нам нужно время, чтобы разведать до конца.

Я практически не слышал, что говорили в ответ, но различил некоторые слова:

– …ться! Я слышал, что вы десять минут ничего не делали! Если хочешь, чтобы твоё тело… по…Казахстана… …с тебя ещё три тысячи кредитов!

Альбина промямлила: «Я всё сделаю» и засунула прибор за пояс. Совершенно не понимая, о чём было сказано, я присмотрелся к ней, и на её глазах мне померещилась блеснувшая капля.

– Всё… нормально? – спросил я, продвигаясь к девушке своими лазами игнорируя расстояние в пять метров.

– Да… – ответила она и, как ей показалось, незаметно от меня вытерла слезы. – Старшина просто заждался. Не обращай внимания.

Всё-таки не померещилось. Я хотел осторожно поспрашивать девушку, чем могу помочь. Ведь я слышал про три тысячи кредитов. Неужели ей столько осталось до покупки «апелляции»? Сколько же она тут? Но только открыв рот, я увидел в темноте, в стороне заужения, святящееся синим шевеление.

– Альбина… Что… это такое? – пробормотал я, показывая пальцем в глубь щели.

Она обратила внимание, повернулась ко мне с расширившимися глазами и, схватив меня за руку, крикнула:

– Бегом! Наверх! Опасность!

Мы стали быстро пробираться выше, а синее шевеление теперь было даже слышно. Раздавался стрекочущий звук, который по нарастающей ещё и пугал.

– Да что это такое?.. – пробормотал я, когда мы упёрлись в сужение щели сверху, а Альбина потянула меня по направлению назад.

Опустив взгляд, я увидел светящуюся синюю многоножку метрового размера, которая нагоняла нас, и постепенно стрёкот усиливался, превращаясь в писк. Альбина обернулась и резко остановилась. Посмотрев жалобными глазами, она неожиданно обняла меня.

– Альбин… Что…

– Бабушка… прости… – прошептала девушка за секунду до обжигающего снизу взрыва. А удар головой об стену щели отправил меня в беспамятство…

Глава 4

– Мама, а правда, что Родин побеждал зелоидов одним лишь взглядом? – спросил я, переводя взгляд с планшета с комиксами на маму, которая что-то делала за компьютером, виляя пальцами перед голограммой, находясь в своём светлом кабинете.

– Так говорят… Но не только взглядом. А ещё говорят, что твой тёзка-герой владел магией и мог заставить зелоидов быть добрыми, – улыбнулась мама и, посмотрев на меня, погладила по голове.

– Ого! А что, магия существует? Как в сказке? Ей можно создать добрые мысли? – удивился я, перелистывая на планшете следующую страницу комикса.

– Добрые мысли это и есть магия, мой умный… – Образ мамы резко поменялся и вокруг стало темно как ночью, и вместо неё меня по голове погладила темноволосая тётка с ярко красными губами, ухмыляющимся лицом и в чёрной кожаной одежде. – Мой сладкий мальчик… – с улыбкой сказала она, посмотрев на меня чернейшими глазами.

Я изумлённо отшатнулся. Это была не мама, хоть и с её лицом.

– Мама? – жалобно произнёс я, делая два шага назад.

– Да. Я твоя мать, мой сладкий мальчик. Не бойся, иди ко мне, – улыбаясь, ответила она и протянула ко мне руки. Из её глаз по щекам стала сочиться чернейшая мазута. Это был просто ужас! Испугавшись, я развернулся и побежал прочь!

Но не успел я скрыться в темноте, как мои плечи охватили руки, а в уши стали поочередно шептать голоса мамы:

– Ты мой… Установи обновление… Ты всегда был мой… Обновление! Мой сладкий мальчик…

На этих словах я истошно закричал, срывая голос.

* * *

– А-А-А-А! – услышал я свой голос и почувствовал лёгкий удар по щеке.

Встряхнув головой, я понял, что нахожусь в той же кромешной тьме, что и во сне, но спустя секунду засветился свет от фонарика, и я увидел глаза с узкими зрачками!

– А-а-льбина?! – изумлённо воскликнул я, отшатываясь назад.

– Нам повезло… Блуждающая ловушка взорвалась рядом с комнатой… Поэтому нас не завалило камнями, – тихо проговорила она. – Мы нашли какой-то новый проход.

– П-проход? И сколько я был без сознания? – удивлённо спросил я, подсвечивая фонариком большую комнату десять на десять метров, полностью отделанную радоидом.

Позади меня был небольшой проём в стене с покорёженным металлом. Но он был полностью завален камнями. Слева находился стол