– Иногда просто-напросто надо понять, какую нить перерезать, – сказал Флип. Он медленно перевел дыхание, не отпуская ее глаз, потом пожал плечами и забрался в корзину, чтобы оценить ущерб.

– Не так все плохо! – прокричал он.

Кэй и Элл после некоторых колебаний нетвердой походкой двинулись к нему вслед за Вилли.

– Инструменты? Оборудование? – спросил Вилли. – Можешь определить, где мы находимся?

– Хорошая новость, – промолвил Флип, чуть ли не лучась, – в том, что мы почти у цели. Думаю, час ходу, а то и меньше. И оборудование, кажется, большей частью цело: оболочка при падении очень удачно опустилась на корзину и удержала его.

– А есть и плохая новость? – спросила Кэй. Она чувствовала себя оглушенной, такой же пустой, как широко открытые глаза сестры.

Флип, присев, гремел и лязгал чем-то на дне корзины.

– Плохая в том, что нам придется нести то, что желаем сохранить. И если мы не хотим расстаться с надеждой на… то есть…

– То мы бегом, – сказал Вилли. – Вы, девочки, можете бежать?

Элл все еще потирала ногу, которую совсем недавно душили канаты. Какое там бежать, подумала Кэй; но они обе кивнули.

Каждый взял что-то: Вилли и Флип – коричневые джутовые мешки, тяжелые на вид; Кэй – сумку, куда Флип торопливо положил кое-какие инструменты, сюжетную доску и камешки, собранные девочками на полу корзины; Элл – небольшую связку одеял. Флип нашел в корзине несколько сигнальных ракет и тут же пустил одну, надеясь, что кто-нибудь увидит и поспешит помочь, и еще потому, сказал он, что она осветит местность и поможет осмотреться. Они приземлились на какой-то плоской возвышенности в горах; с одной стороны был утес, с другой пологий спуск, плавно переходивший в подъем к высокому пику. Держась левее, они, решил Вилли, могут спуститься в горную долину, поросшую кустарником и низенькими деревцами. Там двое духов рассчитывали сориентироваться. К тому же облака начали рассеиваться, и свет звезд, а вскоре и луны, позволял, осторожно идя вниз, лучше выбирать дорогу. К тому времени, как они основательно углубились в полосу низкорослых кустов, они уже куда яснее видели друг друга и окрестный пейзаж. Флип выпустил еще одну ракету – Кэй опасливо чуть поотстала в этот момент вместе с Элл, – и световой дождь, который пролился, позволил им заметить в долине какое-то движение.

– Это наверняка Хоб и Джек, – сказал Вилли Флипу с довольной ухмылкой, – не будь я фанто́м, если вру.

Флип, несмотря на тяжелый мешок, двигался вприпрыжку, и Вилли слегка подталкивал девочек, побуждая торопиться. У Кэй, которая то и дело перехватывала сумку, руки и плечи ныли и горели, но она терпела. Она, сколько могла, участила шаги, чтобы со стороны это выглядело как бег. Вскоре впереди послышались оживленные голоса, они делались все громче, а потом в оранжевом свете, источник которого, похожий на морской светящийся буй, вдруг показался из-за куста, Кэй и Элл увидели Флипа. С ним были еще двое духов, высоких и клиновидно тощих, как Вилли. Они перекладывали часть вещей из мешка Флипа в два других. Вилли, подойдя, остановился и протянул друзьям не ладонь, а согнутую руку.

– Хоб Гоблин! – промолвил он, сияя. Дух взял его руку двумя перекрещенными своими и на несколько секунд крепко притянул к себе, будто принайтовил к мачте морскую принадлежность. Потом Вилли повернулся к другому духу, который ждал очереди поздороваться. – Джек Хэллоуин! – воскликнул Вилли. – Нам пригодится твой огонь, тыква ты светящаяся!

Джек взял его руку такой же необычной перекрестной хваткой. Все четверо, прежде чем снова заняться мешками, постояли тихо, и между ними висело что-то, какое-то гудение, энергия. Кэй знала эту тишину, эту молчаливую задержку приятного мгновения, которого не хочется отпускать, – ведь она тосковала по такому, воображала такое и множество раз старалась сама это сотворить. Глядя на духов, она с удивлением поняла, что это любовь.

Вилли нагнулся и начал распределять что-то из своей поклажи. Какие же они, эти мешки, должно быть, тяжелые, думала Кэй, сколько же нужно было целеустремленности, чтобы их потащить… и тут она обратила внимание на их содержимое.

– Это же папины вещи, – заявила она. Она была рассержена и чувствовала, что прозвучало довольно грубо.

Руки Вилли перестали двигаться, и два новых духа – она очень отчетливо видела их сейчас, наклоненных в ее сторону: круглые глаза, угловатые, тонко заточенные носы, высокие скулы, отливающие серебром волосы-оперение – пытливо нависли над мешками.

Молчание нарушил Вилли, он был нескладно-официален:

– Как я вам уже объяснил – сударыня, – мы по долгу службы занимаемся перемещениями. Мы прибыли в ваш дом с описью и переместили то, что нам было предписано переместить. Вплоть до последнего зуба. – Он медленно поднял на нее глаза, и они оба улыбнулись, хотя Кэй – против воли. – Нравится нам это или нет – впрочем, заверяю вас: не нравится, – такая нынче у нас работа.

– Сударыня, – добавил Флип с саркастическим глубоким поклоном и закатыванием глаз. Локоть у Вилли был очень длинный и острый, и Флипу, подумала Кэй, наверное, было больно получить сейчас этим локтем в бок.

А двое других – Хоб и Джек – теперь перешептывались, освещенные фонарем, который у них был с собой. Вилли, как и Кэй, заметил их любопытство и, не сводя взгляда с Кэй, громко обратился к ним:

– Да, дело обстоит так, как вы слышали. И с нами две девочки, которые значат больше, чем кажется. Одна из них, – он боролся теперь с улыбкой или с гордой мимикой, которая лезла из-под ровной, напряженной серьезности заявления, – автор.

Встречающие были так же ошеломлены, как в свое время Вилли и Флип; ничего не говоря, они то и дело поглядывали исподтишка друг на друга и на девочек, пока те помогали раскладывать по мешкам одежду, бумаги, книги и другие мелкие знакомые предметы. И когда Кэй и Элл, окруженные четырьмя темными долговязыми фигурами, двинулись дальше, духи продолжали бросать на них взгляды. Элл быстро обессилела, Хоб забрал у нее одеяла и взвалил себе на плечи, а Кэй всячески побуждала ее идти – подбадривала, улещивала, порой умоляла, порой грубо тащила за руку. В какой-то момент, когда измученное тело сестры повисло на Кэй мертвым грузом, она остановилась и прижала бледное личико Элл к своей груди, приказывая теплу перетекать из нее самой в дрожащую маленькую фигурку.

– Кэй, – сказала Элл, отстраняясь с неожиданной силой, – я думала, мы летим искать папу. А на самом деле мы помогаем от него избавиться, и больше ничего.

Она уронила на землю мешочек, который ей оставили, и зарыдала.

Кэй ничем, кроме объятий, не могла утешить сестру; она не чувствовала в себе сил, чтобы попытаться ответить на вопросы, которые по-прежнему кружили в ветреном воздухе вокруг: Что они делают? Где папа? Для чего все это? Джек взял Элл на спину и понес довольно весело, а Кэй – та несла на плечах одни вопросы.

Меньше чем через час, поднявшись из долины, а затем спустившись по осыпи из крупных и мелких булыжников, они поставили вещи у входа в пещеру, которая показалась Кэй невыносимо зловещей.