Так как путь вел только вверх, Кратосу не оставалось ничего другого, как взобраться на скалу с Атреем на спине.

– В лагере синего человека ты оставил меня одного сражаться с драуграми, – сказал Кратос чуть погодя.

– Да, – признал Атрей, устыдившись своего страха.

– Люди – одно дело. Со всеми остальными ты должен сражаться вместе со мной, иначе мы погибнем. Понял? Выполняй свою задачу, или мы возвращаемся домой.

– Я понял.

На вершине скалы Кратос осмотрелся и различил вдали мерцающее пламя небольшого костра. Подойдя поближе, он увидел, что костер горит рядом с причалом на реке, но никакой лодки поблизости не было. Вдоль берега виднелись многочисленные пещеры, а чуть выше, между ущельями, непрочные веревочные мосты. Вдалеке вырисовывался горный пик – тот, к которому они и направлялись.

Отец с сыном пробрались сквозь плотные заросли карликового можжевельника и болотного мирта, и оказались перед воротами сводчатой каменной башни со ржавой железной опускной решеткой. По всей видимости, эта башня преграждала дорогу вперед. Решетку обрамляли густые ветви северной ивы.

Кратос рассмотрел механизм, опускавший решетку. Внутри ворот с цепи, пропущенной через ряд шестеренок, спускался противовес из кованого железа. Проследив взглядом за цепью, Кратос увидел опускающий противовес рычаг. Призвав заморозку, он прикинул расстояние, на какое нужно метнуть топор, и бросил его. Холод мгновенно сковал шестерни, рычаг с хрустом треснул. Противовес рухнул, но из-за ржавчины опустился лишь на небольшое расстояние. Решетка приподнялась от земли так же невысоко.

Первым под острыми концами решетки проскользнул Атрей. Когда он оказался в безопасности по ту сторону, Кратос прополз под решеткой на спине, после чего вернул топор.

Оказалось, что ворота ведут в просторное помещение. Очутившись внутри, отец с сыном осмотрелись, чтобы оценить обстановку. От вида усеянного шипами потолка Кратосу стало немного не по себе, но в дальнем конце он различил шипастую дверь.

– Сюда, – сказал Кратос, едва заметно улыбнувшись.

Узкий неосвещенный проход вывел их в другое помещение.

– Какие-то механизмы? – удивленно и заинтересованно спросил Атрей, когда они проходили мимо сцепленных между собой шестерней и рычагов. Он никогда в жизни не видел таких сложных конструкций, и задержался, чтобы полюбоваться на удивительное сооружение. Проследив взглядом за всей цепью механизмов, он посмотрел на усыпанный шипами потолок и вернулся к тому месту, где начинались шестерни. Скорее всего, ими управляла стоявшая перед ними кривая грубая рукоять.

Атрей попробовал повернуть рукоять, но та отказывалась шевелиться. Оставив попытки, мальчик скрылся за спиной Кратоса, который метнул в рукоять свой топор, отчего та завращалась против часовой стрелки. Пол задрожал и стал подниматься к шипастому потолку.

– Ох, – вырвалось у Атрея, который теперь понял, как действует механизм.

И тут случилось нечто непредвиденное и страшное. Шестерни загрохотали под тяжелым грузом. Откуда-то донесся глухой звук сталкивающихся между собою балок. Позади скользнула вниз каменная панель, закрывая им путь к отступлению.

– Не нравится мне это, – сказал Атрей.

Потолок содрогнулся и принялся медленно опускаться. Кровь Атрея застыла в жилах. Он с силой заставлял себя дышать. Что они наделали?

Кратос на этот раз метнул топор с большей силой, отчего потолок обратил свое движение, немного поднялся, но тут же снова стал опускаться.

– Опять опускается! – завопил Атрей, вертя головой во все стороны в поисках выхода.

Кратос изо всех сил обрушил топор на рукоять, замедлив спуск потолка… Но через секунду тот снова продолжил свое беспощадное движение!

Из-за опускающихся шипов Кратосу пришлось встать на колени, а Атрей присел на корточки.

– Тут становится тесновато, – сказал Атрей, пытаясь справиться с паникой.

Кратос снова запустил свой топор, и на этот раз потолок поднялся настолько, что они оба смогли встать прямо.

– Я уж подумал, что мы не выберемся отсюда, – сказал Атрей.

Потолок продолжал подниматься, и Кратос броском топора открыл вход в туннель, располагавшийся высоко на дальней стене.

– Хорошо, что мы уходим из этого места, – сказал Атрей, забираясь в туннель.

– Оно осталось позади, – промолвил Кратос, как только они оба оказались в безопасности. Кратос шел впереди, Атрей следовал за отцом в нескольких шагах.

Шагов через триста перед ними открылось ущелье с отвесными стенами, ведущее к обрыву с потрясающим видом. Они остановились, чтобы передохнуть и посмотреть на далекий горный пик, возвышавшийся на фоне безоблачного лазурного неба. От этого зрелища у Атрея перехватило дыхание. Кроме историй, которые рассказывала ему мать, он не имел ни малейшего представления об обширных и удивительных землях, окружавших его маленький мирок. К тому же он по большей части считал, что мать выдумывала все эти рассказы, только для того чтобы скрасить скуку тех дней и ночей, когда отсутствовал его отец. Он бы никогда не поверил, что то, о чем она говорила ему, существует на самом деле. Величественная горная вершина приковывала к себе внимание и волновала душу. Интересно, что такого важного в этой горе? Что может быть на том пике, ради чего стоило бы рисковать жизнью?

Заметив на себе взгляд отца, Атрей постарался отбросить печальные мысли. Вид был настолько красивым, что мальчику не хотелось казаться слишком печальным.

– Мама рассказывала о таких местах. Они еще более красивые, чем можно было предположить по ее словам. Жалко, что она сейчас этого не видит.

Кратос прижал к себе сына, тоже борясь с печалью, которая охватывала его всякий раз при упоминании покойной. Он чувствовал, что нужно загнать эти мысли поглубже, перестать думать о ней. Нужно идти дальше; нужно выполнить данное ей обещание, и, в то же время, сохранить сына.

Кратос вытянул руку, чтобы положить на плечо сына, но остановился. Его сдерживали сомнения. Он не знал, как быть хорошим отцом, никто его этому не учил. Раньше он полагался на Фэй и надеялся, что она будет скреплять их семью. Вместе они были счастливы, теперь же оказались оторванными друг от друга. Но Кратос решил во что бы то ни стало найти путь, который вернет ему сына.

Не зная, как выразить свои чувства, или как облегчить жестокую боль, преследующую его сына, Кратос отдернул руку и пошел дальше.

– Идем, – кратко произнес Бог войны.

Атрей постоял еще немного, восхищаясь видом. Казалось, что здесь присутствует нечто особенное – нечто, о существовании чего он раньше и не подозревал. И все же он ощущал здесь что-то знакомое, как будто для него это место было роднее леса, в котором он вырос. Развернувшись и догнав отца, он уверенно зашагал за ним, отогнав воспоминания о матери и пообещав себе, что вернется к ним позже.