Основой датировки послужило сходство предметов, найденных на Крите, с хорошо изученными памятниками из Египта и Двуречья. Это же сходство позволило проследить контакты критян с египтянами, вавилонянами, финикийцами. На критских печатях нередко изображены корабли, идущие под парусами и на веслах. На некоторых кораблях можно различить палубы для пассажиров. Критяне обладали военным и торговым флотом, позволявшим им господствовать в Средиземноморье в XVI—XII вв. до н.э., еще до того, как славу первых мореплавателей и торговцев завоевали финикийцы. Именно к этому времени относятся египетские вазы из алебастра, камня и фаянса, амулеты с именами египетских фараонов. Критские торговцы проникали в Египет. Их изображения находят на египетских рисунках. Египтяне называли критян «кефти». Интенсивные торговые отношения поддерживались также с Сирией и Финикией, о чем свидетельствуют найденные там предметы критского производства. Египетский фараон Тутмос III, побывавший в Финикии в XV в. до н.э., видел там критские корабли, построенные из кедра с Ливанских гор.

Связи были установлены не только с Востоком, но и с Западом. Легенда рассказывает о том, что в погоне за Дедалом, покинувшим остров с помощью прикрепленных к рукам крыльев, Минос посетил Сицилию и Сардинию. На Сардинии были обнаружены слитки меди в форме бычьей шкуры — такие же, какие Эванс нашел на Крите. В Кноссе, среди памятников первой половины II тысячелетия до н.э., был найден янтарь, привезенный с берегов Балтики. Многочисленны находки критской керамики в Африке. Так, получила подтверждение легенда о контактах критян со странами Запада. Во время раскопок Kносского дворца было открыто множество табличек с надписями. По характеру письма эти надписи были разделены Эвансом на отдельные группы — иероглифическое, линейное письмо А и линейное письмо Б.

Таинственные таблички дешифровке не поддавались. Эванс, поднявший из забвения дворец Миноса, оказался бессильным подобрать ключ, который открыл бы «уста» его обитателям: они продолжали молчать. Именно поэтому он не торопился публиковать свои таблички в надежде, что сможет прочесть их сам. Такова, впрочем, слабость многих ученых, считающих все открытое ими своей научной собственностью: тем самым вольно или невольно тормозится развитие науки.

Возможно, это было единственной неудачей в триумфальном шествии к высшим почестям. В 1909 г. Артур Эванс занял кафедру археологии в Оксфордском университете. В 1916 г. он был избран президентом Британской академии наук. В 1936 г. Королевское общество наградило его медалью Коплея.

Кносский дворец

Около 1450 г. до н.э. Крит был занят переселенцами с Пелопоннеса, которых Гомер называл ахейцами. Так Кносс стал главной резиденцией правителя пришельцев, имя которого неизвестно Гомеру, равно как и сам факт этого переселения. Несмотря на некоторые разрушения, Кносский дворец остался нетронутым. Его планировка не была нарушена. На своем месте оставался и царский тронный зал, украшенный новыми, присущими ахейскому материку фресковыми росписями. По-видимому, кноссцы владели всем островом или, по крайней мере, его значительной частью. В отличие от минойцев, бывших мирными людьми, они отправляли своих покойников в Аид вместе с оружием. Это, наряду с другими находками, свидетельствовало о наступивших на острове этнических переменах.

Сэр Артур Эванс скончался в июле 1941 г., через месяц после того, как гитлеровские парашютисты захватили Крит. Это было последнимударом судьбы. Кносс подвергся бомбардировке. Английский археолог Дж. Пендлбери, продолжавший дело Эванса, был расстрелян немцами. Но Дворец Миноса был уже известен всему миру. Эванс оставил этот дворец как памятник своему труду и упорству. И у него появились последователи.

Знакомясь с классическим трудом «Дворец Миноса…» через век после его опубликования современный исследователь не может не отдать должное научному подвигу Эванса и великолепию открытой им цивилизации. Но многие из авторских оценок, считавшихся некогда откровением, кажутся ныне наивными и ошибочными. Кто, например, будет теперь считать, вслед за Эвансом, микенскую культуру провинциальным отголоском критской или трактовать критян в этническом и языковом отношении как карийцев? Совершенно устарела предложенная Эвансом периодизация истории древнего Крита. Во время раскопок Кносса в 1958—1966 гг. выявлен слой с остатками неолитических хижин. Радиоуглеродный анализ дал 6340 г. (плюс-минус 100 лет) до н.э. Это почти такая же древность, как в Чатал-Гуюке и Иерехоне, где обнаружен докерамический неолит. Раскопками на Крите был поставлен ряд проблем, не встававших перед Артуром Эвансом. Это, прежде всего, отношение между Минойской культурой и другими культурными очагами, Элладской, в собственно Греции, Кикладской на островах. Разрешением всех этих проблем занимаются современные ученые, использующие не только археологические данные, но и письменные источники.

Одновременно с раскопками на Крите и в Микенах археологические поиски велись в юго-западной части Пелопоннеса — в Мессении. Здесь, согласно греческим мифам, в городе Пилосе правил «мудрый старец» Нестор, бывший участником общеахейского похода на Трою. В отличие от некоторых других героев этой войны, Нестор благополучно вернулся на родину и поэтому смог оказать гостеприимство Телемаху, сыну скитальца Одиссея. В «Одиссее» Гомер не жалеет слов для описания роскоши дворца Нестора и гостеприимства его мудрого хозяина. Впрочем, существовали неясности в локализации дворца Пилоса, ибо в источниках упоминаются целых три Пилоса.

В 1912 г. на холме Эпано-Энглианос, близ Наварина, археологические изыскания проводил греческий ученый К. Куруниотис. В 1938 г. для изучения Западной Мессении создается объединенная греко-американская экспедиция во главе с Куруниотисом и К. Блегеном, сотрудником Американской археологической школы в Афинах. Весной 1939 г.ими были открыты руины большого дворца, отождествленного с дворцом гомеровского Нестора. В одном из небольших помещений дворца на скамье и на полу лежали глиняные таблички с надписями того же письма, которым пользовались критяне. Эти бесценные документы предстали археологам в таком состоянии, что, казалось, их невозможно сохранить: зачастую глиняные таблички рассыпались уже при прикосновении к ним. Но прошло пятьдесят лет с начала раскопок Шлимана, и археология накопила большой опыт обращения с памятниками. Таблички были спасены.

Раскопки в Пилосе, прерванные Второй мировой войной и немецкой оккупацией Греции, возобновились в 1952 г. Одно время археологическую экспедицию возглавлял большой знаток эгейской культуры С. Маринатос. Дворец Пилоса и прилегающие к нему постройки занимали плато, возвышавшееся над окружающей местностью на высоте 4—7 м. Дворцовый комплекс был обнесен оборонительной стеной с башнями и воротами. Судя по кладке стены и находкам, оборонительные сооружения Пилоса относятся к XVI в. до н.э.

Главный корпус дворца представлял собой двухэтажное здание длиной 50 м и шириной 32 м. На первом этаже было около 20 помещений. Главное из них — мегарон, сходный с тронными залами дворцов Микен и Тиринфа. В центре мегарона находился глиняный очаг, окруженный четырьмя колоннами. Напротив очага стоял трон, от которого сохранился лишь след в полу.