Он мог дурачиться, конечно, но хоть раз забывал ли он о своей бдительности полностью? К этому вопросу я еще буду возвращаться, и довольно часто, так как я говорил с десятками людей, регулярно зачисляемых в «друзья» Тьерри, но все они, кажется, отзываются об этой «дружбе» с долей неуверенности. Жиль Гриманди, у которого, между прочим, нет причин держать зло на своего бывшего партнера, рассказал мне, что он не верит, что у Тьерри есть хоть один настоящий друг в футболе. Где-то еще – может быть, но точно не в мире, в котором он поселился с тех пор, как переехал в Монако. Он в этом смысле, конечно, не исключение. Довольно много футболистов страстно ненавидят свое каждодневное окружение. В большинстве случаев то, что они ненавидят больше всего – это невозможность доверять кому-либо из этого удушливого микромира. В результате они оказываются отрезанными; Викаш Дорасо является ярким тому примером. Но Тьерри никогда не испытывал ненависти к миру футбола. Казалось, он находит с ним общий язык, по крайней мере внешне. Наверное, он так неистово стремился к успеху, и этот самый успех настиг его так внезапно и таким удивительным образом, что в какой-то момент он прочувствовал некую цезуру, паузу, знакомую некоторым выдающимся личностям в мире спорта (я думаю сейчас о Доне Бредмене, например); наступает такой момент, когда безвозмездная, без какой-либо задней мысли, отдача становится почти невозможной, так как тот, кто отдает, слишком хорошо понимает, какую цену он потенциально заплатит за свою щедрость. И давайте не будем забывать, каким молодым Тьерри перешел из учеников в профессионалы. Арсен Венгер впервые поставил его в состав в игре французской лиги против «Ниццы», случилось это 31 августа 1994 года, тогда Тьерри едва исполнилось семнадцать лет. Чуть больше года до этого он временами появлялся в команде «Версаль» в региональной лиге; а сейчас он попал в самую гущу намного более опытных игроков, многие к тому времени уже были заслуженными легионерами и по возрасту годились ему в отцы. Легкой такая ситуация быть не могла. «Жизнь в футбольной академии – это война, – сказал он как-то в интервью журналу «Спорт» в 2008 году. – Все думают, что она безоблачна. Но нас двадцать четыре парня, и только один из нас пробьется. Я полагаю, что такая же вещь происходит с другими, когда они завершают свое обучение. Люди подходят пожать руку, желают друг другу успеха, но они только и ждут, когда ты упадешь лицом вниз. И то же самое происходит в футболе, но там все еще хуже, потому что вам надо вместе играть. Когда тебе пятнадцать, ты просто живешь в джунглях».

Неверно считать, что Венгер увидел в Тьерри нечто такое, что другие до него не замечали. Начнем с того, что на решение тренера повлияла череда травм – в результате основной нападающий команды, бразилец Сонни Андерсон, которого Тьерри боготворил, остался без партнеров в нападении. Юнец, на которого ставил Венгер против более опытных и готовых к игре легионеров, забил более тридцати голов в своем первом сезоне в национальном чемпионате среди юношей до 17 лет и десять голов в одиннадцати играх за честь Франции в этой же возрастной категории. Вопрос стоял, не должен ли Тьерри сыграть на более высоком уровне и проверить свои силы, а когда именно. Очень часто намекают, что когда Венгер привел своего бывшего протеже на стадион «Хайбери», то он лишь возобновил отношения, установившиеся еще пять лет назад во Франции. Это не совсем так. Венгер, когда у него появилась острая необходимость, обладал смелостью и предвидением, чтобы обратить внимание на семнадцатилетнего игрока. Но то, что он сделал с Тьерри, совсем невозможно сравнить с тем, как Дэвид Мойес, например, сначала поручился, а затем всячески защищал даже более молодого Уэйна Руни в «Эвертоне» или как Венгер самолично взращивал Сеска Фабрегаса или Джека Уилшира в «Арсенале». Начнем с того, что у эльзасского тренера просто не имелось на это времени. С самого начала сезона «Монако» демонстрировала тревожные признаки слабости, поэтому ставка на Тьерри была обусловлена отнюдь не примеркой того, что может ожидать его в будущем, но более насущными проблемами. Матч с «Ниццей» показал, что Тьерри не стал решением стоящей перед клубом проблемы, по крайней мере не на тот момент. Когда он на шестьдесят четвертой минуте покинул поле, его команда проигрывала 0:2 в дерби Лазурного Берега, привлекавшем десятитысячную толпу болельщиков, как минимум половина которых болела за соседний клуб: такова цена, которую ты платишь, играя за «Монако».

Следующая игра принесла очередное поражение, 0:1 в пользу «Гавра». Анри вышел на замену на последние полчаса и не показал в атаке ничего большего, чем в своем дебютном матче на стадионе «Луи II». Ослабленную травмами, разрываемую внутренними противоречиями и интригами, которые частично объясняют, почему отставка Венгера произошла так быстро и в такой грубой форме, команду «Монако» после семи матчей от зоны вылета отделяло три очка. Тренера, который только летом жестко отказался от предложения мюнхенской «Баварии» в надежде, что ему дадут полную свободу действий в восстановлении клуба, уволили через несколько часов после того, как генеральный директор клуба назвал его «памятником Монако». Такое решение, а особенно манера, в какой оно принималось, потрясли французский футбол. Жерар Улье, к которому обратились с предложением занять вакантную позицию, отверг его, не думая ни секунды. Правда, не все были столь же принципиальны. Такие «наемники», как Раймон Гуталс и Бора Милутинович, выразили свою заинтересованность разобраться с заклятием на Ле-Роше. Однако клуб решил справиться с неразберихой внутренними ресурсами и выбрал тандем из двух бывших игроков «Монако», Жана Пети и Жан-Люка Эттори – они занимали свою временную должность до февраля 1995 года, когда место главного тренера занял другой бывший игрок клуба – Жерар Банид, он и останется в этом качестве до конца сезона. Тьерри пребывал в это время в запасе, так как очевидно, что Пети, Эттори и Банид по вполне понятным причинам разыгрывали карту опытных игроков. Сначала это была борьба за выживание, а затем – ровный подъем к верхней трети таблицы. Несмотря на то что Тьерри сыграл только шесть матчей в чемпионате, во всех случаях выходя на замену, он привлекал внимание широкой публики, особенно после того, как эффектно оформил дубль в ворота «Ланса» 28 апреля 1995 года. На двадцать второй минуте Микаэль Мадар получил травму головы, что заставило Банида обратить внимание на своего молодого нападающего. Все, что Анри совершил в этом матче, прекрасно дополняя Юрия Джоркаеффа, – это унизил своего будущего, правда мимолетного, партнера по «Арсеналу» Гийома Вармюза: вратарь в тот день вытащил из сетки шесть мячей. Первые два гола Тьерри представляли собой шедевр, равный всем последующим в его карьере по технике, интеллекту – и самоуверенности.

Джоркаефф увидел, как его молодой напарник мчится к воротам, и понял, что тот может выйти один на один; он несколько переусердствовал с пасом, однако это заставило Вармюза выйти на его перехват – он был уверен, что будет на мяче раньше Тьерри, который тем не менее опередил вратаря, уведя мяч прямо из-под перчаток. Однако сделать предстояло еще многое. Сначала обыграть Вармюза – это Тьерри мог сделать, только удаляясь от ворот, поэтому из штрафной он был вытеснен. Оттуда, с расстояния 16,5 метра, он бросил взгляд на защитников, лихорадочно бросившихся оборонять свои пустые ворота. Угол для удара был настолько острым, что, казалось, у Тьерри не было иного выбора, как отдать передачу кому-нибудь из приближающихся партнеров. Но у Анри появились другие планы. Показалось, что принятие решения заняло вечность. Наконец он отправляет мощный крученый мяч в «паутину», как говорят французы, прямо в угол между перекладиной и дальней штангой. Этот ошеломляющий гол достоин быть включенным в список претендентов на лучший гол в сезоне; запомнился он даже не совершенством исполнения, а дерзостью – и заодно простым фактом находки Анри ответа на неразрешимый вопрос. Много позже, когда я спросил Арсена Венгера, что же именно сделало Тьерри «превосходным» в его глазах, от ответил: «Высокий футбол постоянно предоставляет игрокам бесконечное количество возможностей: из них игроки должны выбрать только одну в течение доли секунды. Великий игрок, такой как Тьерри, почти всегда найдет то единственное решение, которое, как вам казалось с края бровки, вообще не существовало в природе».