Я сделала реверанс, и мы с миссис Чемперноун отправились к ветхим палаткам, что стояли на краю зеленой лужайки. Там жили акробаты.

Уилл Соммерс, все еще в гриме водяного, разговаривал с графом Лестером. Миссис Чемперноун стала ждать окончания их беседы, я же решила обойти палатку с другой стороны и отыскать Мазу.

Голову моего приятеля по-прежнему украшали остренькие ушки Пака, но вид у него был весьма печальный.

— Как там цыганенок Пит? — тихо спросила я.

Мазу тяжело вздохнул.

— Бедняга сильно поранился, — ответил он, качая головой. — Граф Лестер прислал своего лекаря и тот сказал, что Питу нужен хороший уход, и тогда поправится.

— Слава Господу, — воскликнула я, обрадовавшись, что малыш не погиб.

— Взрывом его отбросило назад, на острые камни, и он расшиб себе голову. Иначе бы Пит не пострадал, — продолжал Мазу, — я ведь научил его, как надо правильно группироваться, и всякое такое…

— Королева будет рада узнать, что Пита навестил личный врач графа, — сказала я.

Мазу отвел меня в сторону.

— Милорд, — он бросил взгляд на графа Лестера, который разговаривал с миссис Чемперноун, — просто в бешенстве. Он выгнал мастера фейерверков, который валялся мертвецки пьяный в кустах, а в это время запалы вместо него поджигала его дочь. Говорят, что она случайно сдвинула с места одну из укрепленных на каркасе петард.

Что ж, теперь понятно, отчего петарда пролетела над головой королевы!

Граф Лестер отправился в замок вместе нами, чтобы лично доложить королеве о подробностях происшествия. Он решительно шагал впереди, не произнося ни единого слова.

Королева была в своих апартаментах. Она была полуодета и лишь накинула на плечи меховую накидку.

Ее Величество жестом отослала фрейлин, а мне кивком головы приказала остаться. Опустившись на пуфик у ног леди Хелен, которая шила у огня, я принялась отчаянно зевать, потому что было очень поздно. Едва успевая прикрывать рот ладонью, я изо всех сил старалась не пропустить ни слова из беседы графа и королевы. Она так хотела.

— Ваше Величество, — сказал граф Лестер. — Я пришел доложить, что ваш протеже ранен, но, слава Богу, не смертельно.

Королева прижала руку к груди и облегченно вздохнула.

— А его родители с ним? Они знают, что случилось? — спросила она.

Граф покачал головой.

— Цыганенок сирота. Ему покровительствует мистер Соммерс.

Королева взяла кошель и открыла его.

— Пусть о нем позаботятся как следует…

— Я уже все устроил, Ваше Величество, — вставил граф. — Мой личный врач будет постоянно навещать его, пока мальчик окончательно не поправится.

Королева задумчиво покачала головой.

— Робин, дорогой, как это могло произойти! Ведь ребенок мог погибнуть! — в ее голосе сквозила печаль и нежность.

Граф Лестер встал перед королевой на колени и взял ее руки в свои.

— Ваше Величество, я в отчаянии! Столько происшествий за один день!

— Как вы думаете, Робин, — спросила королева, — может, и вправду это проклятие?

Граф покачал головой и решительно заявил:

— У меня нет времени на всякие суеверия! Нет, и еще раз нет! Будьте уверены, Элизабет, я камня на камне не оставлю, но докопаюсь до истины! — он поцеловал королеве руку и с озабоченным и усталым видом удалился.

Мне его стало даже немного жаль, хотя граф не обратил на меня ни малейшего внимания.

Королева сделала знак леди Хелен.

— Я бы хотела выпить поссет, чтобы поскорее уснуть, — сказала она. — Проследите, чтобы как следует смешали горячее молоко, эль, вино и добавили побольше ароматных специй. Леди Грейс поможет мне снять корсет.

Это была великая честь — только Смотрительница Королевской Спальни имеет право помогать королеве раздеваться.

Леди Хелен удивленно вскинула брови — обычно это меня отсылали за поссетом для королевы, — но, кивнув, удалилась — возможно, решив, что королева проявляет ко мне такое великодушие из-за моей больной лодыжки.

Едва леди Хелен вышла, как королева подозвала меня к себе.

— Ну что, дорогая Грейс, — сказала она, — что ты об этом думаешь? Что говорят акробаты? — Ее Величество не сомневалась, что я постараюсь увидеться с Мазу. Собственно для этого она меня к ним и отправляла.

— Они говорят, что мастер фейерверков был пьян и всю ночь провалялся в кустах. Граф его уже уволил, — ответила я.

Королева кивнула.

— Это правильное решение, — она опустила глаза, нахмурилась и покачала головой. — Но я совершенно ничего не понимаю! Милый Робин так всегда осторожен! Он проверяет каждую мелочь! И вдруг столько недоразумений!

— Три за один день, — уточнила я. — Это действительно странно. Седло, статуя, а потом фейерверк.

— Боюсь, это даст повод для сплетен. Станут говорить, что граф недостаточно заботится о моей безопасности, и что над ним тяготеет проклятье. Я должна заставить клеветников прикусить языки, Грейс. Милорд граф ни за что не стал бы подвергать мою жизнь опасности.

Я улыбнулась и сделала реверанс.

— Вы хотите, чтобы я провела расследование, Ваше Величество?

— Да, Грейс, дорогая. Но только, прошу, никаких безумных выходок. Возможно, это кто-то из врагов графа пытается подорвать мое к нему доверие и сорвать нам праздник. Пока не грянула очередная беда, Грейс, выясни, кто и что за этим скрывается.

Я опустилась перед королевой на колени и поцеловала ей руку, хотя на самом деле мне захотелось обнять ее, так она была грустна и взволнована!

Я страшно обрадовалась, что королева поручила мне такое важное дело.

— Конечно, тебе нелегко будет вести расследование, выполняя обязанности фрейлины, — продолжала королева. — Мы пустим слух, что твоя лодыжка, которая, как я вижу, совсем зажила, разболелась еще сильнее. Так у тебя появится больше свободного времени. Но на людях, Грейс, ты должна будешь постоянно помнить о своей хромоте. Как только разузнаешь что-либо важное, докладывай мне лично. А сейчас я подниму руки, и ты расшнуруешь мне лиф.

К возвращению леди Хелен с поссетом, мне удалось справиться с лифом, юбкой и съемными рукавами Ее Величества.

— Идите спать, Грейс, — приказала мне королева.

Я присела в реверансе и, удалившись, поднялась по лестнице наверх, в комнату фрейлин, где мои товарки готовились к отходу ко сну.

Элли уже собрала разбросанные где попадя сорочки и держала для Пенелопы Ноллис мягкую салфетку, ожидая, когда та закончит умываться. Олуэн расшнуровывала лиф леди Джейн, а Мери Шелтон помогала снимать гаун Кармине.