– Это было убийство, – твердо сказал Фрэнк. – А его первая жена?

Несс захлопнул свою записную книжку и посмотрел многозначительно на Фрэнка.

– Ну, после всего, что я тебе только что рассказал, ты можешь сделать свои собственные выводы. Дело мутное. Никто ничего не знает или не хочет знать. Прислуга в его особняке молчит, как рыба. Больше ничего узнать мне не удалось. В деревне по соседству с Вандероем, конечно, бродят всякие слухи. Говорят, что у леди Изабель была армия любовников, что она обманывала своего мужа. Другие говорят, что он ее пытал, мучил и потом убил. Есть еще теория с неизлечимой болезнью и депрессией, повлекшей самоубийство. Я не знаю, что правда, а что нет. Боюсь, правду знает только сам сэр Уильям.

– Я уезжаю в Уэльс. Попытаюсь узнать, что там происходит, – сказал Фрэнк скорее самому себе. – Если этот Вандерой – безумец и на его совести уже три жизни, то и Элизабет в опасности. Надеюсь, еще не поздно!

Он хотел уже встать и уйти, но Несс придержал его.

– Если ты туда поедешь, будь осторожен. Вандерой не глуп. И сделает все, чтобы не подпустить тебя к Элизабет. Если же ты все-таки к ней прорвешься, попытайся все объяснить. Возможно, она не поверит, поскольку всего несколько месяцев назад вышла за него замуж. Ее привязанность к нему сильнее чувств к тебе.

Фрэнк усмехнулся:

– Если она вообще захочет со мной разговаривать. Я уже пытался с ней как-то поговорить о Вандерое, но она меня вообще выставила за порог.

Детектив сдержанно улыбнулся:

– Если ты хочешь помочь, то должен быть настойчивым. И крайне аккуратным с Вандероем.

– Может быть, мне стоит взять оружие?

– Не знаю. Ты готов стрелять, если до этого дойдет?

Фрэнк наморщил лоб и беспомощным жестом провел рукой по волосам.

– Вот именно, – сделал вывод Несс. – Ты знаешь о нем достаточно много, информация должна быть твоим оружием. Мне же не остается ничего другого, кроме как пожелать тебе удачи. Ну и будем надеяться, что мы оба неправы и все это наш вымысел.

* * *

В деревушке Иннинсфри находился небольшой постоялый двор, где можно было снять комнату. Фрэнку досталась простая комнатушка, с окнами, выходящими на особняк Вандероя.

Парень прислушался к совету детектива: он не хотел сразу растратить все имеющиеся у него, пускай и скромные, преимущества. К ним принадлежал, например, тот факт, что молодого человека здесь никто не знал, и никто не догадывался о его планах.

Официально Фрэнк был в отпуске, а хозяину гостиницы он в подробностях рассказал о своем хобби – фотографии. Он и вправду взял с собой хорошее фотоснаряжение. Всем людям, с которыми ему приходилось пересекаться, Фрэнк говорил, что приехал якобы ради фотографий редких птиц, гнездящихся на скалах Бристольского залива.

В первый же день своего пребывания в Иннинсфри он отправился на «фотоохоту». Путь к старому особняку проходил по живописному побережью, и поэтому здесь всегда полно других любителей прогулок. Это было Фрэнку на пользу: среди туристов он не выделялся. Ему удалось найти укромное местечко, с которого прекрасно виден особняк. Парень присел за кустом бузины, распаковал свой телеобъектив, настроил его и стал сантиметр за сантиметром изучать фасад здания. Он и сам не знал, что ожидал увидеть, полагаясь лишь на интуицию.

Дом, казалось, был пуст и необитаем: ни во дворе, ни на веранде никто не появился. После некоторого ожидания его терпение все же было вознаграждено: на узкий балкончик второго этажа вышла женщина. Фрэнк ее не знал. Среднего возраста, с темными волосами, завязанными в узел на голове. Фрэнк смог разглядеть даже бледное и серьезное лицо женщины. «Медсестра», – подумал парень, и его как будто кто-то уколол прямо в сердце. Но сам же себя и успокоил: «Медсестра была бы в белом халате. И потом, что ей делать на балконе?»

Несколько минут спустя женщина вошла внутрь и закрыла за собой балконную дверь. Долгое время вновь ничего не происходило. Фрэнк от скуки стал смотреть через объектив на скалы: даже они выглядели более живыми, чем особняк Вандероя. Камни казались мощными, неприступными и суровыми. Трудно поверить, что на этом месте уже произошло целых два убийства…

Он услышал шорох со стороны усадьбы и от досады хлопнул себя по голове: залюбовавшись красотой скал, Фрэнк пропустил Вандероя – тот садился в свой лимузин. Женщина с балкона подошла к лимузину. Показывая иногда рукой в сторону особняка, Вандерой что-то ей объяснял, словно давал какие-то наставления перед отъездом.

Когда машина выехала за ворота, Фрэнк вылез из своего убежища. Он подумал, что должен увидеть Элизабет. И сейчас, когда ее муж отсутствовал, он надеялся, что девушка не выставит его сразу. А если он все разложит по полочкам, возможно, получится убедить Элизабет покинуть это место.

Открывший дверь дворецкий был очень вежлив, но в то же время подчеркнуто холоден и не особо приветлив:

– Мне жаль, но миледи сегодня не принимает гостей. Будьте добры зайти в другой раз.

Он, было, уже хотел закрыть дверь, но молодой человек так быстро не сдавался.

– Послушайте, я завтра уезжаю… Я здесь случайно и очень маловероятно, что я здесь окажусь вновь в ближайшее время. Я бы не хотел уезжать, не повидав Элизабет. Мы старые друзья, я не буду ей докучать.

Дворецкий слушал его с бесстрастным лицом. Когда он вновь заговорил, чтобы отказать Фрэнку, в дверном проеме показалась дама с балкона:

– Что вам здесь надо?

Фрэнк повторил свою историю, стараясь произвести на нее приятное впечатление. Но и дама осталась неприступной.

– Миледи больна, у нее случился нервный приступ пару дней назад, – сообщила она. – Мне жаль, но у меня жесткие указания к ней никого не пускать.

– Может быть, все-таки вы сделаете небольшое исключение? Об этом никто не узнает, – продолжал Фрэнк упорствовать.

На мгновение она засомневалась, но потом решительно покачала головой:

– Не выйдет. Я не имею права. Приходите сегодня вечером, когда сэр Уильям вернется. Только он может разрешить кому-то видеть его жену.

Фрэнк понял, что напрямую внутрь не попасть. Он попрощался и оставил свою визитку, втайне надеясь, что слуги передадут ее сэру Уильяму: пусть знает, что Фрэнк рядом. Быть может, это заставит его нервничать и совершать ошибки?

У парня было недоброе предчувствие, когда он покидал особняк: Элизабет больна, и его самые мрачные предположения, похоже, оправдывались. «Не стоило оставлять визитку», – промелькнула мысль в голове Фрэнка, но не возвращаться же! Чем дальше удалялся он от дома, тем яснее понимал, что непременно должен проникнуть в него. Он решил сделать это с наступлением темноты.

Миссис Бакстер вернулась к Элизабет и поинтересовалась, не нужно ли ей чего? Девушка за последние дни неплохо отдохнула, хотя ужасы пережитого преследовали ее в снах. Спасибо, что не наяву! Уильям хорошо о ней заботился, а его клятвенное заверение, что они вернутся в Лондон, вселило в Элизабет новую надежду и жизненные силы.