– Ну что ж. Пожелание прекрасной дамы для меня закон. Будем считать, что мы вернулись на время нашего общения во времена короля Артура.

– Вот и прекрасно. С вами приятно иметь дело. Хватаете все на лету. Но вы не полностью ответили на мои вопросы. Как же насчет миллионов?

– Боитесь прогадать? – насмешливо заметил пассажир.

– Да уж, не хотелось бы зря время тратить, – не менее насмешливо отпарировала водитель.

– Ну что ж, это вполне разумный подход. Но, к сожалению, придется вас разочаровать. Свой первый миллион я еще не накопил. Говорят, это самое трудное дело, дальше само пойдет. Учеба в Принстоне, действительно, дорого обходится. Но мне повезло. Продержался за счет комбинированных источников инвестиций. Часть необходимых средств высылал отец, часть я зарабатывал сам, особенно во время каникул. А главное, за успехи в учебе получил стипендию от Фонда Форда. В принципе, можно было получить еще банковский заем на учебу, но для иностранца это сложнее. Кстати, мы уже почти приехали. Сейчас будет поворот направо, не пропустите, мисс водитель. Как раз возле вон того указателя.

Они съехали с трассы возле рекламного указателя «Ресторан «Лаки Милз» – «Удачная трапеза». Проскочив еще пару сотен метров по узкой, мощеной гравием дорожке, въехали в большой двор, огороженный живой изгородью в половину человеческого роста, и вырулили на парковку, где стояло уже почти с десяток машин.

– Давайте, вначале пройдемся, – предложил Патрик.

– Разомнемся слегка, и я покажу вам, как при наличии творческой фантазии и предприимчивости, при сравнительно небольших инвестициях можно переоборудовать обычную сельскую усадьбу во вполне приличный загородный ресторан. Точнее, создать целый ресторанный комплекс из ресторанчиков нескольких типов, с учетом самых разных вкусов. Мы пройдемся по всем, и вы выберете тот, который вам больше понравится. Посетителям обычно импонирует эта возможность свободного выбора. Обратите внимание вначале вон на то здание слева от нас.

Он повел рукой в сторону легкого, какого-то воздушного с виду одноэтажного деревянного строения на высоком каменном фундаменте.

У здания была необычная для здешних мест архитектура. Чем-то оно напоминало пряничный домик из сказок братьев Гримм. Впечатление еще больше усиливалось веселой, светло-розовой окраской стен под голубоватой черепичной крышей, сливающейся с таким же голубым, почти безоблачным небом. Казалось, домик вот-вот начнет подниматься ввысь, как воздушный шарик, оторвавшись от своего тяжеловатого фундамента.

– Внутри тоже все выдержано в легких, розовато-голубых тонах, с примесью белого, естественно. Создает романтичное и слегка легкомысленное настроение. По себе знаю. Посуда и блюда тоже призваны усилить этот настрой. При большом наплыве посетителей здесь часто играет небольшой Оркестр. Не знаю почему, но этот ресторан особенно любят одинокие женщины и пожилые супружеские пары. Вы психолог, вам легче разобраться в этом феномене. Поэтому здесь часто празднуют различные свадебные юбилеи и круглые даты рождения уже пожившие на этом свете люди. Хотите пройти во внутрь, посмотреть?

Марианна отрицательно покачала головой.

– Нет, пожалуй. Что-то не хочется. Наверное, отпугивает ваша фраза о пожилых посетителях. Хотя домик, конечно, очень симпатичный. Действительно, какой-то легкий, ажурный. Но во внутрь нет необходимости заходить. Вы так все красочно описали, что я легко могу представить все происходящее там, внутри. И потом, – насмешливо добавила она, – мы с вами еще пока не пожилая супружеская пара.

Патрик сделал вид, что не заметил слово «пока», и, взяв ее под руку, направился к другому зданию, низкому, приземистому, с небольшими оконцами, вытянувшемуся во всю свою немалую длину. Он продолжил свои пояснения, при этом как бы машинально перенес свою руку ей на талию и даже слегка спустил ладонь вниз, скользнув по верхнему изгибу бедра.

– Теперь обратите внимание на это сооружение. Сразу видно, что в прошлом это был либо хлев, либо амбар. Сохранена нарочитая грубость отделки, этакий примитивно-первобытный стиль. Стены облицованы тесаным камнем, крыша покрыта соломой. Давайте все же зайдем…

Не снимая руки с талии Марианны, новоявленный гид слегка подтолкнул ее вперед, в сторону окованной тяжелыми бронзовыми полосами входной двери, другой рукой предупредительно приотворив ее для своей прекрасной спутницы.

Его рука столь уверенно и прочно покоилась на ее бедре, вызывая ощущение спокойствия и надежности, что Марианна не стала жеманничать и сопротивляться, спихивая эту тяжелую мужскую длань. Это никогда не поздно будет сделать потом, если экскурсовод начнет переходить границы. Границы дозволенного, которые каждая женщина определяет сама для каждого конкретного мужчины, на каждый конкретный случай. И вносит свои коррективы по мере необходимости. Или эти изменения происходят сами, зачастую вне ее желания и воли, а она лишь следует ходу событий.

Ведь очень многое зависит и от самого мужчины. Всегда можно дозволить больше, чем планировалось, если это тебе приятно и если он того заслуживает. Например, как награду за его деяния во славу любви и своей возлюбленной. Или поддавшись искушению. Или мимолетному слепому капризу. Но бдительность, как говорит мамочка, никогда нельзя терять. Этим мужикам только дай волю, покажи свою слабость и увлеченность ими. Вмиг съедят, как кот мышку, вместе с хвостом и ушами, даже не умывшись предварительно.

Внутри «амбара», как она определила для себя это помещение, во всю длину по центру зала стоял огромный, грубо сколоченный деревянный стол, с расставленными по нему оловянными тарелками и кубками. С обеих его сторон тянулись столь же грубо вытесанные деревянные лавки. У стены был огромный очаг, над которым на цепях висел огромный железный котел. Длинный стол перед очагом заканчивался коротким поперечным столом. Как бы для президиума собрания, или для размещения вождей, чтобы видели всех своих подчиненных и подданных. На стенах висели старинные воинские доспехи времен набегов викингов: круглые деревянные щиты, обитые по краям железом или бронзой, копья, мечи, боевые топоры и секиры. В помещении царила мрачная, грубоватая и утилитарная простота древнего быта.

Все помещение явно имитировало пиршественный зал в жилище какого-нибудь конунга викингов или вождя кельтского племени. Быт, и оружие и у гэлов, и у англо-норманнов были примерно одинаковыми. Только говорили на разных языках. Для полного антуража прошлых времен не хватало только бочонков с пивом на столах, огромных туш кабанов и лосей, зажаренных или запеченных на вертеле целиком, и блюд с луком, чесноком и яблоками. Ну и еще, естественно, самих мускулистых и свирепых викингов или кельтов, обрызганных чужой и своей запекшейся кровью, обнявшихся за плечи и качающихся в такт своим диким боевым песням. И их столь же необузданных подруг, пытающихся вытащить из-за стола своих дружков хотя бы на время, чтобы тут же, в углу, предаться буйному разврату во славу Одина или Кухулина, а скорее, просто из-за нестерпимого зова похоти.

Она вдруг представила Патрика в этом зале, за этим столом, среди шумной толпы, в старинном боевом наряде, с огромной кружкой пива в правой руке, покрытой шрамами. И себя на его коленях, бесстыдно обнаженную по пояс и столь же пьяную, как ее возлюбленный и повелитель, удерживаемую от падения его сильной левой рукой. Она пытается обеими руками расстегнуть его широкий боевой пояс, украшенный связкой черепов побежденных в поединках противников, чтобы добраться до многообещающего содержимого, упрятанного внутри его просторных полосатых штанов. Выпустить на свободу его заждавшегося, рвущегося наружу красавца, чтобы дать ему поработать во всю природную мощь и прыть внутри своего сочного и ароматного естества…