Опять же данный конус должен был замкнуться где-то в районе горизонта. В данной ситуации у ученых была возможность провести мысленную ось этого конуса, то есть узнать место, куда точно должно было указывать круглое отверстие. Вольфхардт Шлоссер провел все необходимые для этого замеры и установил, что окно указывает в точку, где должно было всходить солнце в момент летнего солнцестояния: 48° от точки севера к востоку.

Поскольку со временем возникают некоторые изменения в точке восхождения солнца, то можно на основании астрономических данных установить, когда стали совершаться астрономические замеры в Экстернштайне. Однако остается вопрос, в какой момент делались замеры: когда первые лучи солнца только пробивались сквозь отверстие и падали на противоположную стену «высотной камеры», либо когда на стене отражался полный круг, либо лучи восходящего солнца исчезали из отверстия в нише. Так, например, в ирландской «коридорной гробнице» Нью-Грейндж, которая датируется 5-м тысячелетием до нашей эры, при восходе солнца в момент зимнего солнцестояния лучи света только некоторое время пробираются по изогнутому ходу, чтобы лишь на короткий миг появиться в сердце доисторического святилища[2]. Поскольку диаметры отверстия в задней стене ниши являются не идеально круглыми, то необходимо делать поправку приблизительно на 0,3. В данном случае ситуация выглядит следующим образом. В приведенной ниже таблице отображены данные по моменту появления первых лучей солнца через отверстие в нише, появление полного круга (среднее значение), а также исчезновения лучей.

Из этой таблицы следует, что астрономические измерения в Экстернштайне начались проводиться либо с 1800 года до нашей эры (самая ранняя дата), либо в самом начале нашей эры (самая поздняя дата). В любом случае отверстие в нише было проделано задолго до того момента, когда началась христианизация Германии.

Солнечные лучи, которые, проходя через отверстие в нише, попадают на противоположную стену, привлекали внимание не только древних германцев, наблюдавших за календарными циклами, но и современников.

Схема Нью-Грейнджа

Надписи, оставленные за долгие годы на стенах «высотной камеры»

Сейчас в «высотной камере» по пути следования этого луча света можно обнаружить огромное количество надписей, оставленных посетителями Экстернштайна в самые различные времена.

Вот каракулями написано, что в 1996 году скалы посещали некие Памела и Анжела. Из граффити можно узнать, что 3 мая 1995 года здесь находился какой-то Дирк Хусбер. А вот надпись, сделанная Донатой. Она предпочитала черный фломастер. Некие надписи и вовсе безымянные: «Я был здесь 21.10.96». Рано или поздно граффити посетителей конца XX — начала XXI века исчезнут, чего нельзя сказать про автографы людей века XIX. Те подходили к делу более обстоятельно. В дело, как правило, пускался молоток, долото или резец. Люди прошлого не стеснялись оставлять своё полное имя. Не исключено, что эту во многом варварскую традицию заложил в 1600 году граф Бентхайм, который непременно хотел оставить в истории сведения о том, что он принимал завтрак в Экстернштайне.

В 1964 году местный священник Карл Хублов не один раз наблюдал за перемещением светового диска по стене. Он решил запечатлеть на множестве фотографий процесс, когда свет проходил по «высотной камере». На некоторых отпечатках сохранилось изображение «мужского лица». Наверное, это самое убедительное из всех природных изваяний Экстернштайна. Оно находится на северо-западной стене «высотной камеры». Как и во многих других случаях, изначально в качестве «скульптора» в Экстернштайне выступила сама природа. В восточной части стены располагается подобие колонны, где, собственно, и было высечено лицо. Оно весьма выразительное. Лоб изборожден морщинами, брови сурово сдвинуты, переходя в мощный мясистый нос. Из глубоких глазниц на посетителей устремлен недовольный взгляд. Ноздри раздуты. Широкий рот приоткрыт в безгласном окрике. По щекам проходят глубокие складки, что придает облику каменного человека некую глубокую осмысленность. Кажется, он гневно кричит на неразумных туристов, оставляющих надписи на стенах культовых скал.

Лицо, высеченное в «высотной камере»

Исследование лица каменного человека показало, что оно подвергалось воздействию несколько раз в различные времена. Так, например, одна сторона лица обработана более тщательно, нежели другая. Один искусствовед писал о нем как об «Атланте, чьи изваяния были характерны для эпохи Возрождения». Действительно, аналогия кажется уместной, так как если предположить, что колонна должна была символизировать человеческую фигуру, то она получается подпирающей своды «высотной камеры». Высказывалось несколько версий относительно времени возникновения этого выразительного рельефа. Одни исследователи указывали на эпоху барокко, другие — на время пребывания кельтов в окрестностях Тевтобургского леса. В самом деле, в древней кельтской культуре была широко распространена традиция изготовления масок. Но почти на всех их лица были утонченными. Кельтские маски характеризовались легкостью, почти музыкальностью линий, что не имеет ничего общего с грубоватыми чертами лица каменного человека. Оно кажется самой сутью камня: массивное, тяжелое. Герхардт Тиггелькамп пытался провести аналогии с римскими украшениями сточных желобов. В нашей ситуации нет никакого смысла украшать внутреннее пространство помещения, которое имело явно ритуальное предназначение. В пользу эпохи Возрождения говорят многие факты. И не только Атланты, использовавшиеся в роли «держателей» балконов и сводов. Во-первых, именно в это время лицу пытались придать некую элементальную[3] выразительность, для чего использовались различные проявления природных стихий.

Схема ориентации скальных сооружений Экстернштайна на точку восхода солнца в момент летнего солнцестояния