– Вдохни, – скомандовал Илья, поднимаясь на ноги.

Зоя судорожно вдохнула. Сложно сказать, что выглядело ужаснее, переломанная женщина или Илья при свете дня.

– Что с остальными? – спросил он, рывком поднимая ее на ноги.

– Заперты в подвале.

– Отлично. Дверь там толстая, биться будут долго.

Разметав кости по полу, несколько он выкинул в окно, самые крупные взял с собой.

– Пусть теперь попробуют собрать его назад, – жутко оскалил он безгубый рот. – Где Снежа?

– В бойлерной.

Покачиваясь, они вышли в коридор, выпустили девочку, что тут же вцепилась в Зою.

– Ищите что-нибудь съестное. Нужно уходить отсюда, – скомандовал он.

Дверь в подвал ходила ходуном, вместе с ней дрожал весь дом. Илья нашел ключи от машины. Стоило им выйти на улицу, к ним бросились собаки, обращенные в бегство одним взглядом косплеера Кощея.

Когда машина завелась, Зоя едва не заплакала от счастья. Забравшись на переднее сидение с Снежаной на коленях, она наблюдала, как Илья переключает какие-то кнопки, дергает рычаги. С несильным толчком машина двинулась с места.

– Пристегнитесь, – не повышая голоса, мрачно приказал Илья.

Выехали за ворота. Хотелось смеяться, но вместо этого она разрыдалась.

Время шло, а расследование увязло на месте. Едва он хотел составить фоторобот похитителей, как на свидетелей нападала амнезия. Записи с камер оказались случайно стерты. Там было немного, но даже пара секунд человека в куртке со спины больше, чем он имеет сейчас.

Бабушка Трубецкой говорить с ним отказалась, а после Сухарь разбушевался, дескать, донимают пожилую женщину. Старуха – та еще ведьма, уходя, Кирилл чувствовал, как щиплет затылок от ее злословия, что вполне могло бы вылиться в небольшое мерзкое проклятие.

Рапортовать в штаб о провале не хотелось, и Кирилл продолжал посещать родственников погибших, которые наотрез отказывались говорить. Включили пластинку про несчастный случай, повторяя подозрительно похожие фразы. Первое время люди, связанные с Морозовым, избегали Кирилла, но небольшое денежное вознаграждение и обещание не раскрывать личность автора показаний, заставили некоторых передумать.

– Не, Илья не стал бы бежать от банка, – шептал мужчина, у которого Морозов снимал офис. – В городе ему удалось дать хорошую рекламу, и сарафанное радио привлекло людей в его контору. К тому же он часто работал на выезд, разбираясь с проклятиями, словно настоящий детектив.

– Часто он работал вне города?

Машина стояла за городом, вне зоны поисковых систем. Свидетель курил вонючую сигарету, заполняя салон едким дымом. Глаза его то и дело обращались к конверту с деньгами, что Кирилл оставил на приборной панели.

– Не слишком. Деревенские ему не доверяют, лучше к шаманам или местным ведьмам сходят. Но после прошел слух, что он не состоит в местном ковене, и люди к нему потянулись.

– Местные не жалуют ковен?

– Не слишком. Ценник у них конский, но даже если заплатишь, это не гарантирует результат.

– Вы хорошо общались с Морозовым, знаете, над чем он работал в последнее время?

– Мы каждую пятницу сидели в баре. Он бесплатно снял несколько мелких проклятий с моего сына.

– Может, он рассказывал о работе?

– О, из него сложно вытянуть что-нибудь про работу. Магическая этика и все такое. Но в последние несколько дней он занимался проклятием какой-то девочки. Не косоглазием или чирьем, а настоящим смертельным проклятием.

– Снежана Трубецкая?

– Да! У нее бабка какой-то видный пост в местном ковене занимает. Как-то при мне ее люди пытались его подкупить, но Илья пошел на принцип.

– После чего и пропал.

– Ага.

– Почему вы не рассказали об этом полиции?

– Чтобы тоже пропасть, – невесело усмехнулся он и плюнул в окно, – нет, спасибо. У меня семья, подыхать из-за заморочек магов мне не хочется.

Откинувшись на спинку сидения, Кирилл вздохнул. Поблагодарил информатора и отвез назад в город. Могла ли Сухарева Нина Леонидовна отдать внучку, пусть и нежеланную, на растерзание демон знает кому? Почему бы и нет, она ведь прокляла девочку. Нужно добиться аудиенции с Сухаревой, но пока ее брат сидит в полиции, это ничего не даст.

Работая дома, Кирилл стал все чаще ловить попытки постороннего подключения. Потому, собрав аппаратуру, уехал за город. Машина покинула пределы города, пейзаж за окнами менялся, мысли текли медленно. Запах сигарет давно выветрился, но старая привычка, едва получив повод, не желала отпускать. Хотелось курить.

Похитители постарались выбрать уязвимых, одиноких людей. Ковены печально известны привычкой продавать личные данные учеников и клиентов третьим лицам. Но есть ли в этой истории третья сторона? Если нет, то даже с поддержкой в полиции они действуют слишком нагло.

От шаманов могли избавиться как от неугодных. Первый мог лечить людей в обход кассы, второй не мог отклониться от морального ориентира, а значит бесполезен для ковена. Морозов получил некую услугу от ковена, а после повздорил с Сухаревой. Чернову продали как невидимку. От Трубецкой избавились как от бастарда. Стоит поискать списки проклятых и проанализировать. Быть может, удастся перехватить их у следующей жертвы.

Темнело. Лес тяжело шумел. Местность изобиловала холмами, от того и резкими поворотами, с давно не крашенными бортиками, невидимыми в темноте. Машина уходила все дальше, проложив большой круг, через несколько окрестных деревень, чтобы въехать в город с другой стороны.

Когда днем он позвонил в пансионат, ему ответили уже не так вежливо, как в прошлый раз. На просьбу предоставить список контактов Черновой, ответили отказом, заявив, что это конфиденциальная информация. В конце пригрозили прокурорской проверкой за то, что вмешивается в дела пансионата, превышая должностные полномочия.

Мимо по встречной полосе пронеслась машина. Свет фар на секунду высветил водителя. Игра света сделала его лицо кошмарным, похожим на мертвеца. Кирилл невольно вздрогнул. Машина унеслась в темноту, оставив его с неприятным ощущением.

Не найдя ничего на Чернову, он вбил: Птичкина Кристина Семеновна. Навскидку год рождения. На лобовое стекло высветился список, по фотографии он нашел нужную. Список дел, в которых она упоминалась. Украли телефон, стала свидетельницей драки, штрафы за превышение скорости. Качнув пальцами, он отмотал список к началу.

Это уже интересно.

Машина катала его по насыпным деревенским дорогам, по колее среди леса. Подпрыгивая на ухабах, мешая читать дело.

Дело Вронцовского ковена он помнил, только потому что некоторые его детали прогремели в узких кругах. Чародеям дела, что творились во Вронцовском пансионате, не понравились. Настолько, что его имя постарались вымарать из всех документов и файлов. Колдуны ковена расползлись по щелям, словно тараканы от включенного света. Кого-то удалось выловить, другие со временем, уверовав в свою безнаказанность, вышли сами. Их переловили, для чародеев не существовало срока давности и раскаяния. На свободе остались самые изворотливые.