Жизнь постоянно побуждает нас развиваться и брать ответственность за свою жизнь. Как упрощенно это ни звучит, личностный рост становится неизбежным условием перехода через Перевал. Конечный смысл этого перехода заключается в том, чтобы вплотную исследовать свои зависимости, комплексы и страхи, не прибегая к посредничеству других людей. От нас требуется перестать злиться на других за то, что выпало на нашу долю, и взять на себя полную ответственность за свое материальное положение, эмоциональное состояние и духовное развитие. Мой собственный аналитик однажды сказал мне: «Вы должны превратить работу над страхом в свое повседневное занятие». Это была ужасная перспектива, но я знал, в чем заключается его истинная сущность.

Эта повседневная работа заставляла меня осознавать все свои страхи и находить в себе силы, чтобы с ними справиться.

При переходе через Перевал у нас часто все еще сохраняются обязательства перед детьми, экономические обязательства и служебные обязанности. Хотя внешняя жизнь продолжает требовать от нас наращивать усилия, для продолжения личностного развития нам следует сделать некий внутренний поворот, чтобы, изменяясь, распознать, наконец, в себе ту личность, которая когда-то была целью нашего странствия.

Окончание этапа доминирования Эго, то есть исчезновение иллюзии человека о том, что он знает, кто он такой и в какой мере он владеет ситуацией, неизбежно приводит к противоречию между Персоной и Тенью. Диалог в среднем возрасте между Персоной и Тенью – это установление необходимого равновесия между реальной политикой общества и внутренней истиной отдельной личности. Персона (в переводе с латыни – «маска») – это более или менее сознательная адаптация Эго к условиям социальной жизни. Мы формируем множество персон и ролей, которые всегда оказываются вымышленными. Одна часть нашей личности взаимодействует с родителями, другая – с работодателем, третья – с возлюбленным. Хотя Персона человека – это необходимое средство для его самопредъявления внешнему миру, мы склонны путать Персону окружающих нас людей с их внутренней сущностью, а также отождествлять себя с исполняемой нами ролью. Ранее считалось, что при изменении ролей мы ощущаем потерю своего Я. Персона скрывает человеческую индивидуальность, но, как заметил Юнг, по существу, «в ней нет ничего реального: она представляет собой необходимый компромисс между личностью и обществом»[34]. В той степени, в какой мы отождествляем себя со своей Персоной, то есть со своим социальным Я, мы будем испытывать тревогу, когда нам придется лишиться внешней адаптации и обратиться к внутренней реальности. Тогда одним из аспектов перехода через Перевал становится радикальное изменение нашего взаимоотношения с собственной Персоной.

Так как первая половина жизни в основном уходит на создание и укрепление Персоны, мы часто пренебрегаем своим внутренним миром. Мы скрываемся в свою Тень, представляющую собой ту часть личности, которая подверглась вытеснению или осталась неосознанной[35]. В Тени содержится все то, что является жизненно важным и одновременно проблематичным для человека: это, вне всякого сомнения, гнев и сексуальность, но вместе с тем и наслаждение, и спонтанность, и неугасимый огонь творчества. Фрейд вкратце отметил, что невроз является ценой, которую человечество платит за цивилизацию. Социальные требования, с которыми человек сталкивается, начиная с семьи, в которой он родился, расщепляют содержание психики и тем самым увеличивают его Тень. Тень – это травма, которая наносится человеческой природе из-за внедрения коллективных социальных ценностей. Поэтому конфронтация с Тенью и ее интеграция позволяют исцелить невротическое расщепление и восстановить процесс развития личности. Юнг пришел к следующему выводу:

К середине жизни человека понуждают вытеснить значительную часть своей личности. Например, во время перехода через Перевал у него часто выплескивается гнев, поскольку прежде подавление гнева всегда одобрялось окружающими. Индогерманский корень angh, от которого происходит слово гнев (anger, а также anxiety – тревожность, angst – страх, и angina – ангина), означает «ограничивать». Практически любая социализация ограничивает природные импульсы, а потому вполне следует ожидать аккумуляцию гнева. Но куда исчезает энергия, связанная с этими природными импульсами? Часто она подпитывает наши слепые амбиции и приводит к употреблению наркотиков для приглушения этих импульсов, или заставляет нас совершать насилие над собой или другими людьми. Если человека приучили к тому, что гнев – это грех или моральное падение, он просто теряет способность самостоятельно ощущать ограничения. Признание гнева и умение направить его в определенное русло могут стать чрезвычайно сильным стимулом для изменений. Тогда человек просто отказывается жить в противоречии с самим собой. При длительном культивировании Персоны столкновение Тени с гневом всегда становится мучительным и вызывает боль, но при этом человек обретает свободу, позволяющую ему получить ощущение собственной реальной сущности, что становится необходимым шагом к избавлению от внутреннего расщепления.

Другие столкновения с Тенью тоже вызывают боль, поскольку человеку приходится считаться с множеством эмоций, не соответствующих нормам, принятым в мире Персоны. Речь идет об эгоцентризме, зависимости, вожделении и ревности. Раньше наличие в себе этих качеств можно было отрицать и проецировать их на других: тот человек – пустой, этот – слишком амбициозный, и т. д. Но в среднем возрасте способность к самообману постепенно истощается. Однажды посмотрев утром в зеркало, мы увидим там своего врага – самого себя. Несмотря на то, что встреча со своими совсем не лучшими качествами может вызвать боль, их признание начинается с прекращения проекции их на окружающих. Юнг предполагал, что самое лучшее, что каждый из нас может сделать для всего мира, – это избавиться от проекций своей Тени. Требуется немало мужества, чтобы сказать: в мире плохо то, что плохо в нас; в браке плохо то, что плохо в нас, – и так далее. И в такие моменты примирения мы улучшаем мир, доставшийся нам в наследство, и узнаем средства, помогающие нам исцелить себя и свои отношения с окружающими.

Вместе с тем встреча со своим Я означает и возвращение вспять, чтобы взять с собой то, что осталось невостребованным: joie de vivre[37], нераскрытые способности, детские надежды. Если бы можно было представить психику в виде мозаики, то нет никаких сомнений, что нам никогда бы не удалось сосчитать все ее элементы, но каждый признал бы необходимость исцеления и вознаграждения травмированной души. Поэтому мужчина, хотевший научиться игре на пианино, и женщина, желавшая поступить в колледж или в полдень поплавать на яхте по морскому заливу, – любой из них может сделать то, о чем мечтал, но почему-то не смог воплотить в жизнь. Нам не дано выбирать структуру своей психики, зато мы можем выбирать, одобрять ли ее содержание или порицать его. К тому же многие из нас не чувствуют себя достаточно свободно, чтобы признать реальность своего Я. Нам не хватало родительского одобрения или родительского отношения к жизни в качестве примера для подражания. Мы усвоили это родительское пренебрежение и запрет на развитие своих возможностей. Получение разрешения на самореализацию – очень существенный аспект, характерный для среднего возраста. То, что человек смертен, что время его жизни ограничено и что никто не освободит его от ответственности за свою жизнь, побуждает его делать все возможное, чтобы в большей степени быть самим собой.