Все предметы обстановки миниатюрного домика (клавесин, мебель, столовая и чайная посуда и проч.) были изготовлены на тех же фабриках и заводах, что и настоящие. На мини-клавесине можно сыграть незатейливую мелодию, только на фарфоровом блюде (блюдечке!) вместо румяного поросенка лежал зажаренный «мышонок». Нельзя не согласиться с А. И. Куприным, сказавшим: «Эта вещь драгоценна как памятник старины и кропотливого искусства, но она несравненно более дорога нам как почти живое свидетельство той обстановки… той среды, в которой попросту и так охотно жил Пушкин».

П. В. Нащокин был превосходным рассказчиком. Пушкин ценил этот дар и настойчиво убеждал друга записывать свои воспоминания. Некоторые устные рассказы Нащокина послужили Пушкину сюжетом для его произведений, в том числе повести «Дубровский» и поэмы «Домик в Коломне». Впоследствии сам Павел Воинович говорил, что он слышал «почти все произведения Пушкина от него самого еще до печати». Пушкин очень ценил критический талант своего друга, доверяя его взглядам и вкусу.

Поэт хорошо знал и жену П. В. Нащокина Веру Александровну (1811–1900). В ее воспоминаниях сохранены драгоценные подробности жизни Пушкина в последний его приезд в Москву в мае 1836 года. Вера Александровна намного пережила Павла Воиновича, своих детей и умерла в нищете. Правда, о ней вспомнили в 1880 году, когда открывали памятник Пушкину в Москве.

Похоронены Нащокины на 16-м участке. Место их упокоения отмечено черной гранитной стелой с надписью «Нащокины». Их могилу трудно отыскать, и пока она совсем не затерялась, необходимо поставить «сердечному другу» Пушкина и его жене достойный их памятник.

С ними вместе был похоронен брат жены Павла Воиновича – Лев Александрович Нарский (1817–1837), юноша с серьезными музыкальными интересами, вероятно, оркестрант Оперной труппы, а также художник-копиист. По свидетельству Веры Александровны Нащокиной, Пушкин познакомился с ее братом в 1833 году в доме ее отца. В конце 1833 года они вместе ездили в Петербург. По возвращении Нарский, вспоминала Нащокина, «восторженно отозвался о Пушкине».

Неподалеку от Нащокиных, в середине Тимирязевской аллеи, на 16-м участке, похоронен Владимир Иванович Даль (1801–1872) – писатель, лексикограф, ученый и врач. Черный приземистый крест из камня на его могиле и могиле его жены хорошо виден с аллеи (на аллее установлена также табличка-указатель). Последние годы он жил поблизости, любил ходить на Ваганьково и завещал похоронить его там. Для этого ему пришлось в старости принять крещение: иноверцев в Москве хоронили на Введенском кладбище.

Человек разносторонних талантов, Даль много сделал в области культуры и науки. В молодости был он морским офицером – лейтенантом российского флота, другом адмирала П. С. Нахимова, и хирургом. Всю жизнь он поддерживал дружеские связи с Н. И. Пироговым, с которым вместе окончил медицинский факультет Дерптского университета. Как писатель сочинял сказки, рассказы и повести под псевдонимом Казак Луганский (по названию города, где он родился в семье горного инженера). В 1830 году написал первый очерк «Цыганка», затем опубликовал обработанные им «Русские сказки», а в 1833–1839 годах – «Были и небылицы» в четырех книгах.

В. Г. Белинский отмечал реалистический и демократический характер произведений Даля и считал его после Н. В. Гоголя лучшим рассказчиком среди писателей того времени. Несмотря на ярко выраженные гуманитарные устремления, Владимир Иванович всю свою жизнь оставался государственным служащим. Будучи человеком чести, он поставил перед собой невыполнимую задачу: искоренить взяточничество среди чиновников…

Знакомство Даля с Пушкиным относится к осени-зиме 1832 года, когда он подарил поэту свои «Русские сказки. Пяток первый». Ближе они познакомились в 1833 году в Оренбурге, когда Пушкин ездил собирать материал для «Истории Пугачева». Даль в ту пору служил чиновником по особым поручениям у оренбургского губернатора. Они вместе посетили Бердскую крепость – прототип Белогорской крепости в «Капитанской дочке»; Владимир Иванович познакомил Пушкина с людьми, еще помнившими Пугачева. С того времени между ними установились дружеские отношения. Тогда же Пушкин подарил Далю рукопись сказки «О рыбаке и рыбке» с надписью: «Твоя от твоих. Сказочнику казаку Луганскому, сказочник Александр Пушкин», а позднее переслал ему «Историю Пугачевского бунта».

По совету Александра Сергеевича Даль начал собирать и толковать слова и выражения русского языка и его диалектов, в результате чего был создан его великий «Толковый словарь живого великорусского языка». Это был самый главный труд Владимира Ивановича, которому он посвятил более пятидесяти лет. Эту работу он не прекращал даже на русско-турецком фронте, где был полковым хирургом. Рассказывают, что однажды турки захватили обоз, где находились все материалы ученого, относящиеся к «Словарю». И тогда Даль, с разрешения своего начальства, во главе небольшого отряда совершил налет на турок и отбил драгоценные для него материалы, проявив при этом большую личную храбрость…

За свой «Толковый словарь» Владимир Иванович был удостоен звания почетного академика Петербургской Академии наук и награжден золотой медалью имени Ломоносова, высшей наградой Академии. Очень ценен и составленный им сборник «Пословицы русского народа».

К 1836 году относится стихотворное послание Даля «Александру Сергеевичу Пушкину», в котором он приветствует издание «Современника». Тогда же он посылает для «Современника» свою статью «Во всеуслышание» (сохранилась в бумагах Пушкина-редактора). В конце 1836 года Даль приехал из Оренбурга в Петербург, и их встречи возобновились. После ранения Пушкина на дуэли Владимир Иванович безотлучно находился у постели умирающего поэта как врач и как друг. По свидетельству Даля, тогда Пушкин в первый раз сказал ему «ты» и, сняв с руки перстень-талисман, подарил на память. Последние слова поэта были также обращены к нему. После смерти Пушкина Наталья Николаевна подарила Далю на память о муже сюртук, простреленный на дуэли. В. И. Даль оставил воспоминания и рассказы о Пушкине и записку о ранении и смерти поэта.

Находясь длительное время на службе в Оренбурге, Даль объездил и изучил обширный Оренбургский край; как ученый-этнограф оставил описание жизни и обычаев многочисленных народностей, населявших этот край, по площади превосходящий несколько стран Европы вместе взятых. Так он стал профессиональным биологом и зоологом, его перу принадлежат написанные для школы учебники «Биологии» и «Зоологии», по которым училось не одно поколение русских людей. Но все было это уже после гибели Пушкина…

В начале Тимирязевской аллеи (13-й участок) покоится приятель Пушкина – граф Федор Иванович Толстой («Американец») (1782–1846). На надгробие – стелу из розового гранита – указывает установленная на аллее табличка с надписью: «Ф. И. Толстой».

Федор Иванович Толстой был богатым и храбрым гвардейским офицером. Хорошо владел пистолетом и шпагой, но имел прескверный характер, что приводило к частым ссорам. На дуэлях он убил одиннадцать человек, за что его дважды разжаловали в рядовые. Но начиналась новая война (Федор Иванович – доблестный герой Отечественной войны), и за личную храбрость его вновь произвели в офицеры. Его плавание рядовым матросом в кругосветной экспедиции И. Ф. Крузенштерна было у всех на устах. За время этой одиссеи он перессорил весь экипаж шлюпа, за что был высажен на остров у Северной Америки и некоторое время жил среди алеутов, в большом почтении и уважении. В 1805 году пешком вернулся через Камчатку в Петербург. Получил прозвище «Американец», а А. С. Грибоедов в своей комедии «Горе от ума» окрестил его «алеутом».