– Не буду, – пообещала в ответ и даже вновь принялась за омара.

А сама только и думала, что о возможности добраться до персонала и попытаться воззвать к их помощи.

Здесь и вправду было жарко. Даже вечером, когда опустилась темнота, и в ней был лишь плеск океана. Я сидела на берегу, перебирала прохладный песок и думала о том, что сейчас, запертая настолько близко к Титову, впервые за то время, когда он забрал меня себе, не чувствую удушливости. Это чувство было эфемерным, но оно имелось, и игнорировать его было глупым.

Я не знала, что Влад станет делать, когда я вернусь обратно. Снова потребует исполнения супружеского долга? Я ведь уже поняла, что протестовать смысла нет. А это значит, что я ему отдамся. Уже не буду пытаться избавиться от близости, потому что это бесполезно. Просто приму всё как данность.

Поднявшись на ноги, я направилась в сторону бунгало, а когда добралась до него, с удивлением обнаружила… что Титов спит. Едва вошла в просторную спальню, увидела Влада, лежащего на кровати навзничь. Он раскинул руки и мирно спал. И у меня сердце сделало рваный удар, а следом ещё один, потому что в этот момент мой новоявленный муж снова был точь-в-точь как Сева.

Суровые складки на лбу и возле губ разгладились. Мрачное лицо больше не было таковым, и Влад стал так похож на моего Всеволода…

Нет, мне даже думать нельзя об этом!

Я постояла так немного, глядя на Титова и отгоняя от себя те воспоминания, которые приносили лишь боль. А потом сделала то единственное, что было правильным. Развернулась и побежала искать хоть кого-то из сотрудников этого «маленького рая».

– Ай донт андестэнд, – с белозубой улыбкой сказал мне смуглый парень в белой рубашке и брюках. Он повторил эту фразу в десятый, должно быть, раз, в ответ на мои попытки пояснить на ломаном английском, что мне требуется.

– Да чёрт бы вас всех подрал! – выкрикнула я и вышла из небольшого здания.

На улице было темно. Ко всему, поднялся ветер, а с неба стали падать капли дождя. Крупные и тёплые, они касались обнажённой кожи и мне хотелось поёжиться. Стало страшно.

Я побрела в сторону пальм. В центре острова они росли большой группой. Возвращаться к Титову не хотелось. Даже если он спал до сих пор и я могла рассчитывать на отсутствие расспросов, находиться с ним в одном бунгало я не желала.

Дождь полил сильнее, превращаясь в настоящий тропический ливень. Я передёрнула плечами и побежала к деревьям. И едва добралась до них, как небо разверзлось и окружающая действительность вспыхнула от яркой вспышки. А сразу следом за ней раздался такой грохот, что у меня заложило уши.

– Мамочки! – пискнула я и сделала то, чего было делать категорически нельзя – юркнула под сень пальм, желая лишь одного – скрыться от разбушевавшейся стихии.

Прижавшись к одному из пальмовых стволов, я обхватила себя руками. Зажмурилась, потому что мне было так страшно, что я не представляла, как выжить в этом всём и не свихнуться. Так и видела, как следующая вспышка молнии попадает в дерево, под которым я сижу, и как я превращаюсь в уголёк.

Все мысли о том, что умереть будет правильнее, улетучились. В этот момент я так отчаянно хотела жить, что тело сводило судорогой от желания вскочить и помчаться туда, где я окажусь в безопасности.

– Лина!

Мне показалось, что я ослышалась. Голос Севы, такой настоящий, близкий, запомнившийся мне до чёрточки… Это был именно он, я не могла ошибаться.

Но могла ослышаться… поэтому так и продолжала стоять, вопреки здравому смыслу пытаясь слиться с пальмой.

– Лина-а-а-а! – снова донеслось до меня и я тихо всхлипнула.

Может, всё уже произошло? В дерево ударила молния и я умерла? И теперь Всеволод рядом, пришёл за мной из другого мира?

– Сева! – пискнула я, всё же отлепляясь от дерева. Побрела, куда глаза глядят, понимая, что ливень лишь усилился.

– Лина! Ли-ина-а-а-а-а!

Снова вспыхнула молния. Я зажала уши руками и зажмурилась, но всё равно раздавшийся грохот был таким сильным, что мне показалось, будто я оглохла. А после закричала.

– Сева! Сева, я здесь!

Сорвалась с места, побежала, куда глаза глядят… И когда увидела Всеволода в намокших джинсах и прилипшей к груди футболке, помчалась к нему.

– Лина… господи… как ты? – выдохнул он, прижимая меня к себе. В голосе – столько отчаяния и страха, что я даже сомневаться перестала. Передо мной был именно Сева. И я вжалась в него в ответ. Вцепилась с такой силой, что меня было невозможно от него оторвать.

– Сева… Сева, как же я скучала, – шептала, так и продолжая цепляться за него. А он в ответ тоже вжимал меня в себя, и не было ничего слаще понимания, что это мой муж. Что он вернулся ко мне.

– Как ты? – снова повторил он, и я запрокинула лицо.

– Уведи меня отсюда, прошу, – сбивчиво зашептала, вглядываясь в такие родные черты.

Он весь промок. Эти отросшие волосы, с которых стекала вода. Эта борода, в которой путались дождевые капли. И смотрел на меня так, как будто видел впервые.

– Уведи меня… пожалуйста, – повторила я, и Сева, подняв меня на руки, быстро пошёл в сторону бунгало.

Я знала, что всё вот-вот закончится. Знала, что морок развеется, но продолжала цепляться и цепляться за Всеволода и свой самообман.

Мы оказались в гостиной, где Влад поставил меня на ноги. Да, именно Влад, потому что сейчас я со всей неотвратимостью поняла, как сильно ошибалась.

– Почему ты… куда и зачем ушла? – выдохнул Титов, глядя на меня.

С его волос на лицо стекала вода, которую он даже не пытался стереть. А горящий взгляд, направленный в мою сторону, не обещал ничего хорошего.

– Просто гулять ушла и… тут этот ливень. Я заблудилась.

Решила лгать, но ведь выбора у меня не было. Если Владу доложат, зачем именно я отправилась на улицу накануне ливня – тогда и стану объясняться. А если нет?

– Лина…

Титов выдохнул моё имя таким тоном, что у меня вновь по телу мурашки побежали. Так хотелось закрыть глаза и опять представить, что рядом Сева… Но мне нельзя было этого делать. Получить наказание от погибшего мужа – было выше моих сил, а ведь Влад меня определённо накажет.

– Иди в душ, – приглушённо сказал он наконец, и я сорвалась с места и побежала в сторону ванной.

Сорвав с себя мокрую насквозь одежду, я залезла в душевую кабину и включила горячую воду. Меня начал бить озноб. Всё случившееся было слишком острым и болезненным, и я больше не хотела подобных чувств. Яростно стирая с себя любые напоминания о дожде и о том, как меня прижимал к себе Титов, я простояла под душем несколько минут, прежде чем выйти из ванной и всё же решиться отправиться в спальню.

Влад стоял возле окна и смотрел на бушующую стихию. Когда я вошла, обернулся, и на лице его я увидела… растерянность.