«Доброе утро, Немецкий Турист. Завтрак будет готов через десять минут», — поприветствовали меня они.

«Что на завтрак?» — спросила я удивленно.

«Оладьи и вафли, — ответили мне ребята. — Но Терри нужно еще несколько минут, прежде чем начать кормить голодную шайку».

Немногим позже, когда я, заспанная, пробиралась к кухне Андерсонов, я почувствовала приятный запах свежесваренного кофе и увидела улыбку на лице Терри. Терри Андерсон стояла у плиты, одетая в розовую пижаму, и делала оладьи. Уже в половину шестого утра у нее во рту дымилась сигарета, в волосах были бигуди и розовые плюшевые домашние тапочки на ногах. Она поприветствовала меня радостным возгласом: «С добрым утром, дорогая!»

На МТХ ангелы пути отличаются друг от друга так же сильно, как и проходчики. Андерсоны, честно говоря, принадлежат к категории «Суровые, но добросердечные». И ничего не поделаешь: их просто нужно любить.

Девять голодных проходчиков накинулись на первую партию оладий, вафель, пока Терри стоически жарила следующую. Я отказалась от утреннего кофе, но съела семь вафель. Это, конечно, не было рекордом, так как Пакмэн, сидевший рядом со мной, съел десять.

Перед тем как попрощаться, Джо сфотографировал нас для своего альбома, посвященного МТХ. Путешественники один за другим незаметно проходили к неофициальной коробке для пожертвований, в роли которой выступала кружка для пива, находившаяся за диваном. Как и все ангелы пути, Андерсоны предлагали свою помощь бесплатно. Они рассматривают проходчиков в качестве просто друзей, с которыми они еще не познакомились. Они радуются разговорам с ними и их обществу. Но за пиво, еду и бензин для путешественников платят не они: перед уходом каждый путешественник оставляет небольшую сумму денег в качестве пожертвования. Конечно же, в рамках своих материальных возможностей.

С сигаретой в руке Джо и Терри крикнули нам на прощание: «Присматривайте там друг за другом, сумасшедшие хиппи…»

«Так точно», — подумала я и отвернулась.

23 мая — 3 июня 2004

Пустыня Мохаве — Сьерра-Невада, Калифорния, США

770–1123-й километры пути

Пустыня Мохаве абсолютно непредсказуема и полна экстрима. В некоторые дни сорокаградусная жара казалась висящим надо мной тяжелым одеялом, и иногда мне было практически нечем дышать. Любой дорожный мост по пути в течение дня превращался в какой-то лагерь для сумасшедших. Повсюду лежали упаковки от гамбургеров и высушенный коровий помет, и между этими упаковками и пометом в тени моста сидели, пережидая жару, путешественники, а несколькими метрами выше мимо с шумом постоянно проезжали машины.

Частное землевладение в пустыне Мохаве ограничивает возможность планирования прямого маршрута по необходимой местности. Вместо этого километры МТХ проходят прямо по дорогам вдоль практически бесконечного забора из колючей проволоки. Или по акведуку, подающему воду из озера Моно в город Лос-Анджелес. Это тоже своеобразное впечатление: идти по пустыне с языком, приклеенным к нёбу, слушая при этом шум текущей по трубам воды — так близко и так далеко. Акведук — это все-таки закрытая система водоснабжения.

Ландшафт был пустынным. Помимо пыльных кустов чапарали там росли огромные Джошуа-Три — вид агавы, который может вырастать до пяти метров в высоту. Снова и снова можно было наткнуться на мусор: остовы автомобилей, поломанные домики на колесах, частные свалки металлолома. За одним из заборов из колючей проволоки я даже увидела допотопные беговые лыжи. Каждую ночь я слышала вой койотов.

Вдруг погода впала в другую крайность. Из-за воронки в горах Техачапи дует настолько сильный северо-западный ветер, что здесь поставили самую большую в Калифорнии станцию с ветряными мельницами. Для каждого проходчика это в полном смысле слова «потрясное впечатление», да и для меня тоже: я старалась (при весе в почти восемьдесят килограмм плюс рюкзак) при подъеме не потерять равновесие при порывах ветра. Чем выше мы поднимались в горы Техачапи, тем холоднее становилось. Наверху на хребте проходчики укрылись от ветра в низких зарослях и, трясясь, сделали перерыв на обед. Они были одеты в шапки, перчатки и теплые куртки.

Пустыня Мохаве пропустила нас через свои жернова и беспощадно отсеяла некоторых. Увы, Красивые Ноги был не единственным проходчиком, который попрощался с нами в первые недели. Мэтт и Бен, с которыми я начала поход в Кампо, даже не успели получить клички и сошли с пути уже через две недели. Они сошли так же, как и еще четверо парней, с которыми я познакомилась на вечеринке, посвященной открытию, еще пять недель назад, как с подающими надежду проходчиками.

Но я и не думала сдаваться. Несмотря на полное отсутствие подготовки, у меня вопреки ожиданиям не было проблем с телом: не было ни прыщей, ни боли в коленях или в голенях, только некоторая боль в мышцах в первые дни. Свою дневную норму в тридцать три километра я выполняла с легкостью, идя лишь чуть-чуть медленнее, чем остальные. Бронзовый загар и сброшенный лишний вес: я была уже на пути к тому, чтобы превратиться в робота, который может пройти десятки километров.

В самом начале пути мне было абсолютно все равно, дойду я до Канады или нет. «Путь — вот она, цель», — думала я. Но теперь я вбила себе в голову: я обязательно дойду до границы.

3 июня 2004

Кемпинг «Кеннеди Мэдоус», Калифорния, США

1123-й километр пути

«Если я сейчас увижу еще хоть один кактус, начну кричать», — объявил Бак 30, как только вошел на веранду универмага «Кеннеди Мэдоус» и кинул рюкзак и треккинговые палки в угол.

«Да уж, следующие несколько недель не увидеть кактус маловероятно», — сказала я, ухмыльнувшись.

«Ну, я надеюсь, вероятно, — смеясь, ответил Бак 30 и открыл дверь с москитной сеткой, ведущую в магазин. — И поэтому я пойду и возьму двухлитровую холодную бутылку с колой в качестве напитка, чтобы отпраздновать прожитый день».

«Кеннеди Мэдоус» — это ворота в горы Сьерра-Невада. Уже тогда мы находились на высоте примерно две тысячи метров. В следующие три недели мы будем на высоте до четырех тысяч метров идти от перехода до перехода — и так на всем протяжении гор, пока не пересечем их.

В июне эта дорога часто может быть недоступна. В зависимости от того, сколько осадков выпало зимой, к этому времени большая часть Сьерра-Невады покрыта снегом. Если год выдался снежным, то проход сквозь горы невозможен. Путешественникам нужно либо переждать снег, что может настолько сбить график, что они не успеют добраться до канадской границы до наступления зимы, либо объехать Сьерра-Неваду и позже вернуться назад, чтобы пройти этот участок. Это большая проблема Соединенных Штатов, где расстояния огромны, а сеть государственных дорог практически отсутствует. В конце зимы проходчики со страхом наблюдают за увеличением толщины снежного покрова через интернет, чтобы оценить, с каким количеством снега им придется столкнуться в июне. Часто поздний весенний снегопад заставляет похоронить все оптимистические надежды на неснежный год. Сьерра-Невада — это вместе с тем самое большое ограничение на всем МТХ. Так что нет никакого смысла начинать путешествие с мексиканской границы в середине апреля, поскольку в начале июня пройти через Сьерра-Неваду не представляется возможным. Проход в обратном направлении, то есть с севера на юг, также очень рискован, поскольку есть возможность добраться до гор сразу после первого снегопада. Но мне в этом году повезло. Уже зимой толщина снежного покрова была ниже средней, и никакой поздний снегопад не смог бы изменить ситуацию в худшую сторону — у нас был год с немного отличающимися в лучшую сторону показателями снежного покрова.