Час спустя она поцеловала друзей на прощание, запихнула Колину в карман еще одно яблоко и буквально бегом поспешила на работу. Запыхавшись, она едва успела вовремя, готовая к еще одной неделе каторги.

Нет, не каторга, поправила она себя, а работы. Работы, приближающей ее к заветной цели. Еще немного, и у нее хватит денег на их общее с Шивон и Колином гнездышко. И они будут вместе навсегда. И никто, никто в целом мире не сможет их больше разлучить.

– Ты все сделала, что я тебе велела? – Кухарка, словно шарик, перекатывалась по кухне и то и дело заглядывала в котлы и сковороды.

– Да, мэм.

Если толстуха и обратила внимание, что кухня блестит чистотой, то не подала виду. Непонятно, довольна ли она тем, что на столешницах, на полу и даже на окнах нет и пятнышка. Она никогда не считала нужным выражать свои чувства в виде похвалы или одобрения.

Дни и ночи проходили в бесконечной тяжелой рутине. Лана знала, что как бы старательно она ни работала, одобрения от кухарки или экономки ждать не приходится. Работа должна выполняться немедленно и беспрекословно. И если придраться не к чему, то все равно не жди ничего хорошего; а если работа сделана небрежно, наказание будет суровым и последует незамедлительно. Среди горничных только и было разговоров, что о постоянных увольнениях слуг в доме.

Кухарка кивком указала на кипу грязных полотенец в корзине.

– Отнеси в прачечную и принеси чистые полотенца.

– Да, мэм. – Лана целый час ползала, отмывая пол, после того как, стоя на шаткой скамеечке, мыла окна. И теперь она старалась не тревожить ноющую спину, но не показывала свою слабость. Стоит только дать повод, и кухарка тут же напомнит, что если кого-то не устраивают условия работы, так на его место тут же найдется дюжина претендентов.

Со вздохом Лана взвалила тяжелую ношу на плечи и вышла из кухни. Дверь была открыта, и она заметила во дворе Шведку. Девушка, стоя на коленях, руками скребла широкие мощеные ступени перед входной дверью. Бедная девочка, подумала она. Ей кто-то говорил, что Шведка служит в доме уже давно и прислуживает в покоях хозяев. Но ей досталось за то, что много сплетничала вместо того, чтобы работать. В наказание Свенсон поставила ее мыть лестницу во дворе. Это была очень тяжелая работа, и к концу ее бедняжка, без сомнения, собьет костяшки пальцев в кровь.

Всю неделю экономка гоняла слуг как никогда. До нее дошли слухи, что Ван Энделы возвращаются из Европы. Нужно было срочно выбить все ковры, проветрить комнаты, в которых никто не жил уже несколько месяцев. Занавески сняли, постирали и вывесили на солнце. Вымыли все окна. В хозяйских покоях на третьем этаже перевернули матрасы и заменили белье. Кухарка совсем сошла с ума и в бешенстве требовала доставить лучшие продукты с рынка и близлежащих ферм, чтобы приготовить для хозяев особый ужин. Садовник расставлял по комнатам свежие букеты цветов.

И только Ван Эндел-младший, Уилтон, был к слугам еще требовательнее, чем обычно. Он каждый день приглашал к себе мужчин и женщин и устраивал шумные попойки. Поговаривали, что эти женщины вовсе не великосветские леди, а актрисы да уличные девки, привезенные для увеселения Уилтона и его друзей. Лана поначалу тревожилась, но остальные слуги будто не замечали ничего особенного. Они говорили, что для него это обычное времяпрепровождение и что наследник для Ван Энделов – сущее наказание.

Лана бегом бросилась в прачечную. Войдя в комнату, она почувствовала резкий запах щелока. Две девушки стоили у круглого, похожего на бочку, жерла. Туда они опускали мокрое белье. Барабан выжимал из него жидкость, и одежда выпадала в плетеные корзины с другой стороны. Четыре девушки таскали полные корзины во двор и развешивали сушиться. Им еще повезло, в солнечные дни работу можно было считать даже приятной. В промозглые зимние дни девушки дрожали от холода, собирая жесткое замерзшее постельное белье.

Лана бросила на пол грязные полотенца и поздоровалась с девушками. В ответ они лишь слабо улыбнулись и кивнули, не отрываясь от работы. Похоже, наказание Шведки возымело желаемый эффект. Свенсон может быть уверена, что по крайней мере в ближайшие дни все будут трудиться как пчелки. Кому охота часами ползать на коленях, отскребая конские лепешки и натирая парадный вход до блеска.

Лана подхватила корзину с чистыми полотенцами и направилась в столовую. Проходя мимо маленькой кладовки, она услышала какой-то приглушенный звук. Наверное, это кухарка, подумала она и поспешила дальше. Но не успела Лана сделать и шага, как звук повторился снова. На этот раз он был больше похож на женский плач. Кто-то вскрикнул, но крик оборвался.

Перехватывая корзину, Лана каким-то чудом нащупала круглую дверную ручку и открыла дверь.

На полу лежала Шведка, одежда ее была в беспорядке, и что-то еще сверху придавило ее.

Не что-то, а кто-то!

Мужчина. Он своим телом прижимал ее к полу. Одной рукой он зажимал ей рот, а другой шарил под юбкой. Он был так поглощен происходящим, что даже не обернулся. Лана не раздумывая подскочила и со всей силы обрушила ему на голову корзину. От удара корзина выскользнула из рук и из нее посыпалось чистое белье. Изрыгая жуткие проклятия, мужчина схватился за голову и покатился по полу, заворачиваясь в белые полотенца, как в кокон.

Воспользовавшись заминкой, Лана схватила Шведку за руку и помогла ей подняться. Ноги девушки заплетались, и Лана с силой потащила ее из кладовки. Дверь хлопнула и с силой ударила насильника по лицу. Заметив, что он пытается выбраться, Лана встала и веем телом навалилась на дверь.

– Помоги мне, – обратилась она к Шведке.

Та, еще не оправившись от шока, пошатываясь, подошла и тоже подперла собой дверь. Из кладовки доносились проклятия, негодяй со всей силы барабанил в дверь.

– Проклятие! Ты за это ответишь. – Его голос срывался от злости.

– Тащи сюда сервировочный столик, быстрее, – энергично зашептала Лана.

Шведка подкатила столик. Лана перевернула его и подперла им закрытую дверь.

Изнутри продолжали барабанить. Лана схватила подругу за руку, и обе они, не оглядываясь, бросились бежать. Остановились только на кухне. Лана перевела дух. Шведка рухнула на пол и разрыдалась.

– Ну-ну, – Лана гладила ее по голову, – успокойся, ты в безопасности. Это чудовище не осмелится здесь даже показаться. – Она огляделась по сторонам, схватила большой нож для мяса и стала размахивать им как мечом. – Я пойду разыщу Свенсон, и попрошу ее вызвать полицию.

– Полицию? Нет. Полицию нельзя, – Шведка заплакала еще громче.

– Тише, успокойся. Они помогут. Я расскажу им все, что видела.

– Ты ничего не понимаешь, – икая и утирая слезы краем передника, проговорила девушка.

– Почему же, понимаю. Ты не хочешь поднимать скандал, который может бросить тень на репутацию наших хозяев. Но это животное надо запереть, а ключ выбросить, чтобы он больше никому не причинил вреда. – С этими словами Лана выпрямилась. – Я позову кухарку и Свенсон. Они подскажут, как поступить.