Речь пошла о колбасе.

В тесноте, да не в обиде,

Стали есть не стоя-сидя.

За окном поплыл перрон,

Значит тронулся вагон.

Только слышен хруст и стук —

За столом едят без рук

Без салфеток, вилок, ложек

Столько рыл, копыт и ножек.

“Заплачу я лучше штраф,” —

Говорит слону жираф, —

Если можешь сдай назад —

Проскочили виноград!”

И в окошко тянет шею,

Так достанет он вернее.

Отвернулась шимпанзе —

В одиночку ест безе.

По вагону ходит Мишка,

Воду носит как мальчишка.

С телефонной трубкой слон —

То не трубка – телефон.

Всем разнес медведь напиться:

Кому так, кому в корытце.

Захотелось Мишке есть,

Попросил лису принесть

Из корзинки пышку с медом,

А пока решил с народом

Между Тулой и Ельцом

Перекинуться словцом:

“Вот скажи мне, обезьяна,

Только честно, без обмана,

Для чего изводишь грим,

Обезьяна – херувим?”

– “Ни пол слова, ни за злато

Не скажу без адвоката.

Ты, медведь, – не дипломат,

Оскорбил меня и рад!”

То ль от жиру, то ль спросонья

В разговор влилась хавронья:

“Говорил вчера верблюд:

Замуж девку не берут

Ни гиббоны, ни макаки

Не берут и всё, собаки!”

Мысль сверкнула у медведя:

“Если это шимпанзе,

Пусть она туда поедет,

Где фамилии на дзе.”

Подскочила тут лиса:

“Ей твои бы телеса,

Накладной еще курдюк —

Сразу б сбыли девку с рук.”

И медведю: ”Вот те пышка.”

Помрачнел чего-то Мишка,

А на пышке майонез —

Отказался наотрез.

Завертелась тут лисица,

Надо ж как– то объясниться,

Почему не сладкий мед

Попадет медведю в рот.

“У тебя на шее, Мишка,

Не мозоль, не просто шишка,

Не потертость, не порез,

А ужасный диатез!

Надо будет подлечиться,” —

Говорит ему лисица, —

Сбросишь в море лишний вес,

А бальзам здесь – майонез.”

– “Я, лиса, так околею,

Я ж зимой всегда худею.”

Ходит Мишка, сам не свой,

Крутит глупой головой.

А лиса в одно мгновенье,

Как бальзам для похуденья,

Свиньям тот же майонез

Продает тайком в развес.

А в углу вся в штукатурке

Обезьяна – вроде турка.

“Дай теперь, медведь, ответ:

Херувим я – или нет?”

Поезд дальше так идет,

Спать собрался весь народ.

Только звери не ложатся,

А желают разобраться,

Почему одним нет места,

А лисица как невеста

Пол вагона заняла,

Взятку что ль слону дала.

Убавлять стал бригадир

У лисицы лишний жир:

Положил на третью полку

Чемоданы – все без толку.

Остановка. Глядь – Тамбов —

Залезают пять волков.

А баран рогами с заду

Их толкает до упаду,

Промахнется – и под дых.

Посадил так четверых

Пятый, самый молодой,

Прыг на полку головой,

А оттуда на верблюда

Как посыпалась посуда,

Чемоданы, ваза, урна —

Вот теперь лисице дурно.

Волки вымели осколки,

Залегли на третьей полке.

За окном поплыл перрон —

Снова тронулся вагон.

Люд звериный к морю едет.

Шимпанзе идет к медведю:

“Дай, медведь, хоть раз ответ:

Майонез меняет цвет?”

Наконец, угомонились.

Ночью свиньям сны приснились,

Как бальзамом где потрут —

Сразу сбросят целый пуд.

3

Утром поезд встал у моря,

Под чинарою вокзал.

В телефонном разговоре

Слон такси всем заказал.

Звери стали понемногу

Забивать собой проход.

Слон кому отдавит ногу,

Кому хобот подает.

Вышли стройные газели,

Шимпанзе, осел, верблюд,

На такси газели сели —

Остальные трое ждут.

А в таксистах ходят зайцы,

Горлопаны – хохмачи,

Есть с косичкой как китайцы,

Просто есть бородачи.

Смотрят, как идет разгрузка,

И хохочут от души:

Бегемот в проходе узком

Чуть свинью не задушил.

Визг стоит на всю округу,

Волки прыгают в окно,

А павлины друг на друга

И на Мишку заодно.

А фазаны чемоданы

Держат строго на весу,

А потом как по команде

Их роняют на лису.

Льет медведь на бегемота

Ненавистный майонез,

Бегемоту зайцев рота

Помогает, чтобы слез.

Две хавроньи в ноги к Мишке

Вдруг упали и визжат:

“Майонезные излишки

Лей на рыльца, Мишка – брат!”

У медведя, сколько помню,

Сроду не было родни.

Вдруг об этом так нескромно

Объявили две свиньи.

Разозлился Мишка кровно

И пинками, говорят,

Из вагона поголовно

Всех выбрасывал подряд.

А потом залез на крышу

Под навесом отдохнуть,

А лисица сбоку: “ Миша,

Чемоданы не забудь.”

4

Утро. Море. Солнце. Крым.

Булочки с орехами.

Бегемот идет пустым,

А медведь с доспехами.

Необстроганный навес

За плечами высится,

С ним медведь в такси полез,

А таксист окрысился:

“Эй, пижон с уральских гор,

Отрастил бы бороду,

До тебя никто собор

Не таскал по городу!

Если ты, медведь, – цыган,