– Это все отговорки, Исмаил. Повторяю: мне очень жаль малышку, но я не могу быть твоим посредником, заранее зная, что эта затея обречена на провал. Никто не захочет вытащить из бизнеса сорок тысяч долларов, чтобы помочь рядовому охраннику. Не будь слишком наивным.

– Что же мне делать, ведь счет идет на часы?

– Не знаю, Исмаил, – всплеснул руками эль-Сайед. – Хотя постой. Почему бы тебе не съездить в тот самый Международный госпиталь, куда тебя отправили, и уже там попытаться договориться с врачами. Вдруг у твоей малышки есть шанс попасть на бесплатную операцию?

Уже спустя полчаса Исмаил был в упомянутом госпитале и встретился с одним из кардиохирургов. Вернее, с одной – это была средних лет женщина-англичанка, прекрасно говорящая как на английском, так и на арабском языках. Но и она лишь развела руками:

– Ваша страховка действительно покрывает лишь незначительную часть расходов на операцию и последующую реабилитацию. Что касается бесплатных квот, то их всего четыре и все они уже распределены между больными. Если бы вы пришли чуть раньше…

– Но я не мог раньше: беда случилась с моей дочерью только сегодня.

– Сочувствую вам, но выделение новых квот – не моя компетенция. А начальник госпиталя сейчас в отъезде – будет в Каире только через неделю. Может быть, вам все-таки решится на операцию в том госпитале, где лежит ваша дочь? Другого выхода у вас нет.

Последние слова доктора занозой вонзились в сознание Исмаила и не отпускали его всю дорогу до автомобиля, оставленного им на стоянке у госпиталя. Но даже в салоне, когда он плотно закрыл дверцу и уронил голову на руки, обхватившие руль, эти слова продолжали пульсировать в его мозгу: «Другого выхода у вас нет… Другого выхода у вас нет… Другого…».

– Уважаемый Исмаил Фахми? – раздался над самым ухом убитого горем отца мужской баритон.

Исмаил поднял голову и увидел возле автомобиля крепко сложенного мужчину с уже тронутыми сединой висками.

– Да, это я. А в чем дело?

– Вы разрешите мне занять место в вашем «Рено» и объяснить вам причину моего появления?

Вместо ответа Исмаил дотянулся до противоположной дверцы и сам открыл ее нажатием ручки. Незнакомец обошел автомобиль и спустя несколько секунд уже сидел в кресле рядом с водителем. Это был заместитель резидента сирийской разведки в Каире Хафез Раджих, однако Исмаилу он представился другим именем – Мохаммед.

– Я слышал, что приключилась беда с вашей младшей дочерью: ей нужна дорогостоящая операция?

– Да, а откуда вы об этом узнали? Вы врач?

– Я частный детектив, – соврал Раджих. О беде, свалившейся на Исмаила Фахми, он узнал от своего осведомителя в отеле – того самого весельчака Ахмеда, однако сообщать об этом своему собеседнику, естественно, не стал. Впрочем, тот этим и не интересовался, занятый совершенно другими мыслями.

– Тогда причем здесь моя дочь? Ей нужна помощь профессиональных медиков, а не частных детективов.

– Я полагаю, что ей сейчас важна помощь любого человека, который сможет раздобыть сорок тысяч долларов.

– Вы хотите сказать…

– Да, вы угадали: у меня есть необходимые деньги, чтобы оплатить операцию вашей дочери.

– Вы шутите?

– Я, по-вашему, похож на шутника? Мне всегда казалось, что моя внешность располагает к другим оценкам.

– Я не это хотел сказать… – от волнения голос Исмаила сделался сиплым и ему даже пришлось прокашляться. – Так вы можете дать мне сорок тысяч долларов?

– Я могу их вам предложить в обмен на услугу.

– И эта услуга стоит сорок тысяч долларов?

– На мой взгляд, она стоит гораздо дороже, но я решил сэкономить. Мне кажется, вы сейчас в таком состоянии, что торговаться вряд ли станете.

– Спасибо за откровенность. Так в чем заключается эта услуга?

– Она имеет под собой служебную подоплеку. Я уже говорил, что представляю одно частное детективное агентство. Вот уже в течение нескольких месяцев мы разыскиваем одного мошенника, который обчистил всеми уважаемого бизнесмена. Фамилию последнего я вам называть не буду: это конфиденциальная информация. Так вот некоторое время назад он останавливался в том самом отеле, в котором имеете счастье работать вы. Я имею в виду «Найл Хилтон». И там он имел встречу с неким господином, с которым они разработали и осуществили упомянутую мною аферу. Чтобы изобличить их, нам необходимо раздобыть документальное подтверждение этой встречи, а именно видеозапись, на которой они были бы запечатлены вместе.

– А почему вы не обратитесь в полицию?

– Такова просьба нашего клиента. К тому же, если бы мы пошли законным путем, я бы с вами здесь не сидел и необходимых вам денег не предлагал. И, значит, судьба вашей дочери оказалась бы не завидной.

Напоминание о смертельно больной малышке вернуло Исмаила к реальности.

– Вы хотите, чтобы именно я раздобыл для вас эту видеозапись?

– Почему бы и нет, если все так удачно сошлось: вам до зарезу нужны деньги, а нам – эта запись? Тем более что раздобыть ее для вас не составляет большого труда: вы ведь работаете в охране в качестве оператора видеосвязи?

– Да, обслуживаю систему видеонаблюдения в отеле.

– Кстати, сколько времени хранятся на ваших видеорегистраторах записи?

– Три месяца.

– Значит, записи, которые запечатлены в конце июня, еще сохранились?

– Да, они автоматически будут стерты в конце этого месяца.

– Найти их легко?

– Естественно. Все записывается на жесткий диск, файлы автоматически располагаются по папкам: одна папка – одна дата.

– Качество у записей хорошее?

– Отменное, четыре года назад в отеле заменили всю видеоаппаратуру на более современную.

– Кто заменял, американцы из «Индастри электроникс»?

– Нет, из «Электролайт компани». Но сделали все окей: мегапиксельные IP-камеры, эшелонированная система защиты от несанкционированного проникновения извне и многое другое.

– Я так и думал.

– Что думали?

– Что американцы сделали все на славу. Но вернемся непосредственно к самим записям. Нас интересуют записи в коридорах и фойе.

– В фойе стоят длиннофокусные камеры с узким углом обзора и высоким расширением, а в коридорах – черно-белые узкообзорные камеры, которые дают лучшую картинку даже при слабой освещенности, то есть при полумраке.

– И какие именно участки фиксируют последние?

– В коридоре? Вход на лестничную площадку, в лифт и все двери номеров.

– Лица посетителей хорошо фиксируются?

– Более чем.

– Ну что же, нас это вполне устраивает.