За одним исключением. В ту ночь, когда разбилась Сьюзен (а она погибла по-глупому, оттого что быстро водила машину, хотя ее много раз предупреждали), в ту ночь он сдержаться не мог. Неторопливо, методично брал одну за другой книги из шкафа и изо всех сил швырял через всю комнату. Тяжелые тома ударялись о стену и бесформенной кучей падали на пол с разлетающимися страницами и вдрызг разорванными корешками. Глупо и бессмысленно он доставал и бросал эти чертовы книги, пока не испортил все до единой. И только позднее спохватился – ведь все эти книги принадлежали Сьюзен. Джон сам не понимал тогда, насколько в горе своем был зол на нее за эту ужасную и бессмысленную гибель.

Но при чем же тут Мэриан Уэллс, почему своим отказом она вызвала такое же чувство? Неужели его так раздосадовало, что будет не с кем оставить Эмму? Или, может быть, Джон высказал больше правды, чем сам осознавал, когда вспомнил, каким неуступчивым игроком был? Что говорить, терять Мак-Рей никогда не любил.

И все же у него хватило здравого смысла понять, что Мэриан сейчас не до совместных ужинов и романтических встреч. Все, что ей нужно, так это спокойствие и немного удачи, чтобы найти дом по душе и по карману. И больше ничего.

Он спросил как-то, стоит ли приводить Эмму, пока Мэриан подыскивает дом и готовится к переезду. Можно было бы пристроить дочку на время к кому-нибудь. Но Мэриан взглянула на него с обидой, которую и не пыталась скрыть.

– Господи, нет конечно! Эмма не создает никаких проблем. Она даже помогает мне управляться с близнецами…

К тому же деньги, которые Джон платил каждый понедельник, были отнюдь не лишними. Но когда он добавил еще десять долларов, Мэриан решительно вернула чек.

– Вы и так платите мне более чем щедро, Джон. Я не могу принять это.

– Упрямица, – проворчал он, доставая чековую книжку.

Она слегка улыбнулась.

– От такого слышу.

Мак-Рей тут же выписал новый чек. – Я приеду в среду вечером забрать животных, согласны?

– Да, конечно. – На этот раз улыбка у Мэриан получилась более грустной. – Я знаю, что говорила вам это и раньше, Джон, но… спасибо вам еще раз.

– А время-то идет, – сказал он хмуро. – Осталось всего восемь дней. Что вы собираетесь делать, Мэриан?

Она независимо вздернула подбородок.

– В крайнем случае сниму что-нибудь на время.

– А как насчет собак и кошек?

– Родители некоторых моих подопечных готовы приютить их на несколько недель, если это потребуется.

Джон был неприятно удивлен, задет и обижен. Почти как ребенок, которому сказали, что он недостаточно большой, чтобы его помощь могла что-то значить. Почему он так уверен, что Мэриан не к кому обратиться за помощью? Конечно, у нее есть друзья, наверняка есть где-то родные. Просто Мак-Рею очень хотелось, чтобы эта женщина нуждалась именно в нем.

«Неужели все мужчины воображают себя сказочными принцами, а женщин– спящими красавицами?»

Вспомнив об этом, он иронически хмыкнул: увы, он для Мэриан лишь один из многих. Один из тех, кого не посвящают в семейные дела и не подпускают к ним слишком близко.

Мэриан глубоко вздохнула и постаралась взять себя в руки.

– Я согласна, – выдавила она, хотя примитивный, похожий на коробку дом, стоящий позади крошечного газона, восторга не вызывал.

– Чудесно, – сказала хозяйка. – Но, как я уже говорила, вы должны будете внести определенную сумму как задаток за возможный ущерб, нанесенный вашими собаками и детьми.

– Я очень внимательно присматриваю за детьми, – ответила Мэриан сквозь зубы.

Эта пухлая, крикливо одетая женщина не вызывала у нее симпатий, да и плата за дом казалась чрезмерной, но Мэриан была уже в отчаянном положении и выбирать не приходилось. Новое пристанище – довольно невзрачная развалюха с крохотными спальнями, обшарпанной ванной и кухней, которая сошла бы за каюту на прогулочном катере.

Но все же это был дом. Двор огорожен забором, а главное, хозяйка разрешила Мэриан брать детей, как и прежде, что хоть как-то решало проблему заработка.

Не раздумывая больше, Мэриан выписала чек на сумму, которая опустошила ее скудные финансы.

– К сожалению, я не смогу дать вам ключ, пока не выехали прежние жильцы, – развела руками хозяйка. – Я уверена, вы понимаете. И вот еще что: договоримся, что вы платите пятого числа каждого месяца. Если захотите перекрасить стены или переклеить обои, делайте это за свой счет, но прежде посоветуйтесь со мной.

– Договорились.

– Надеюсь, собак вы будете держать во дворе?

– Да, конечно.

Улыбка женщины сделалась жесткой.

– Я буду наведываться регулярно, чтобы взглянуть, как у вас тут дела. Если будут проблемы – можете в любое время оставить мне сообщение на автоответчике.

Мэриан с трудом удалось выдавить ответную улыбку и поблагодарить домовладелицу. Когда та уехала, Мэриан как можно бодрее обратилась к Анне, Джесси и Эмме:

– Вот и наш новый дом. Можем переезжать на будущей неделе.

– Прежний мне нравится больше, – наморщила нос Эмма. – Этот какой-то безобразный.

– Этот тоже неплохой, – возразила Мэриан, хотя и не очень чистосердечно. – Мы приведем его в порядок. Вот увидишь.

– Он такой грязный.

– Нынешние жильцы покрасят его перед тем, как уедут, – заверила Мэриан. – А если они этого не сделают, сделаю я.

Трое детей недоверчиво уставились на нее. Чтобы отвлечься от этого разговора, Мэриан снова взглянула на дом. Из груди ее вырвался вздох.

– Ну, пошли.

В машине Эмма пристегнула ремень и подождала, пока Мэриан устроит малышей на заднем сиденье и усядется за руль.

– А знаете, – заявила девочка, – папе не понравится этот дом.

Как будто мне самой нравится, раздраженно подумала Мэриан. И ответила чуть язвительно:

– В таком случае рада, что ему не придется жить в нем.

– Наш дом намного лучше, чем этот. У нас паркетные полы, по ним здорово скользить. И три ванные. И папа позволил бы держать Родо и Эджи в доме.

– Чтобы царапать ваши красивые паркетные полы? – Мэриан остановила машину, прежде чем выехать на шоссе, и повернулась лицом к девочке. – Маленькая моя, мы просто не можем переехать к вам. Думаю, ты понимаешь почему.

Эмма несогласно мотнула головой и буркнула:

– Нет.

Мэриан ласково погладила темноволосую головку девочки.

– Ты бы хотела представить, что Анна, Джесси и я – это твоя семья, не так ли? – мягко сказала она. – И что я твоя мама?

Эмма взглянула на нее огромными карими глазами, влажными от слез.