Нина вздохнула и подчинилась. Выходит, он может интересоваться ее отношениями с Джо, а когда она задает ему вопросы личного характера, то он уходит от ответа. Понятно, почему он так поступает: не доверяет ей и опасается, что она использует сказанное против него. Или же считает, что Нину не может касаться его романтическое увлечение дочерью Джо. Она поняла, что ей ничего из него не вытянуть.

Нина думала, что исследовала все уголки этого чудесного сада, но тут Лоренцо протиснулся между разросшимися кустами розмарина и колючего утесника и пошел по извилистой тропинке, ведущей вниз к тенистой поляне. Он кивнул Нине, чтобы она открыла резную железную калитку в каменной стене. Калитка отворилась с трудом, издав жалобный скрип.

— Ее надо смазать, — заметила Нина.

Лоренцо засмеялся. Нина посмотрела на него, и вдруг ей стало стыдно за свою придирчивость.

— Простите, — еле слышно произнесла она. — Здесь похоронены члены вашей семьи?

Лоренцо от смеха чуть не уронил поднос.

— Боже упаси. Маму это развеселило бы. Нет, это не мавзолей. Это мамин храм. Она здесь собирает статуи богов.

Нина залюбовалась увиденным. Похожую коллекцию самых разнообразных мраморных и каменных изваяний она видела только в Британском музее. Укрытый за стеной сад был не так уж мал. Дорожки поросли травой, а красивые старинные скамейки из камня приглашали посидеть на них и отдохнуть. Терпкий запах лаванды, дикого тимьяна, розмарина и шалфея ударял в голову. Если бы сад находился не в жаркой и солнечной Сицилии, а в каком-нибудь холодном и сыром месте, то в нем вполне могли померещиться привидения.

— Скульптуры очень красивые, — со вздохом сказала Нина. — Здесь так… спокойно. — Она уселась на каменную скамью, подложив под себя ладони. — Мне кажется, ваша мама мне понравилась бы.

Лоренцо резко поднял голову и пробормотал:

— Сомневаюсь.

Нине это замечание показалось странным, но она тут же сообразила, что он мог посчитать ее навязчивой. Получилось, как будто она намекает на близкие с ним отношения, раз хочет встретиться с его матерью. Нина нервно сглотнула, отвернулась и стала смотреть на статуи. Некоторые из них были весьма эротичны: сплетенные в объятиях руки, прильнувшие друг к другу тела. Она вздрогнула — сравнение напрашивалось само собой, так как рядом находился Лоренцо Бьяччи.

— Выпейте вина.

Нина взяла протянутый бокал, надеясь, что он не заметил, как дрожит ее рука. Она хотела было спросить, не станет ли его мама возражать, если она нарисует одну из скульптур, но передумала, посчитав эту просьбу нескромной.

— Итак, — беспечно спросила Нина, сделав глоток и поставив бокал на землю, — что мне сегодня нарисовать? Ой, мы забыли про Карло! — воскликнула она, собираясь встать. — Я всегда беру его с собой в это время.

— Только не сюда, — остановил ее Лоренцо и многозначительно посмотрел на нее.

Нина прекрасно поняла его взгляд — огромный, глупый пес не позволит Лоренцо к ней приблизиться. Обстановка в этом укромном саду, где ароматы кружат голову, обостряет чувственность. А Лоренцо снова поедает ее глазами и ласково гладит ладони. У Нины закипела кровь.

— Хорошо… оставим это. Я хочу сказать, что… мне нарисовать вначале? — поправилась Нина.

— Может, мой рот? — выдохнул Лоренцо, и не успела она опомниться, как он перегнулся через скамью и прижался к ее дрожащим губам в крепком поцелуе.

В этом Эдеме, где даже статуи казались живыми, а сладкий запах растений ударял в голову, поцелуй особенно возбуждал. Для обольщения это было самое подходящее место на земле. И… самый подходящий человек. Как легко поплыть по течению и позволить случиться неизбежному! Пусть он любит ее до тех пор, пока она не превратится в камень и не останется здесь на века.

Наконец он отпустил ее. Ошеломленно заморгав, Нина подумала, что ее, вероятно, околдовал какой-то мифический бог.

— У вас глаза искрятся, — пробормотал Лоренцо и провел большим пальцем по нежному изгибу ее подбородка.

— Разве? — Она не знала, как освободиться от этого наваждения.

— Можно я их нарисую?

— Нарисуете?

— И все остальное тоже. — Он наклонился и чмокнул ее в нос.

Смущенная Нина молча наблюдала за тем, как Лоренцо схватил блокнот и стал искать чистый лист. Затем он открыл коробку с красками, налил воды в миску и выудил из пучка подходящую кисточку.

— Вы никогда не говорили, что умеете рисовать, — она наконец обрела дар речи.

— А вы никогда не спрашивали, — буркнул он, смешивая краски.

— Но вы задавали такие наивные вопросы, например, почему я использую много голубого цвета, когда рисую тени.

— Да потому, что у каждого свои собственные методы. Я склонен рисовать тени серой краской. Каждый по-своему воспринимает мир, вот почему все картины разные.

Нина удивленно смотрела на него. Он улыбнулся.

— Вы со мной не согласны?

Ей удалось выдавить из себя смех.

— Я просто поражена, вот и все. Я не предполагала в вас художественных способностей.

Да если бы она об этом догадалась раньше, то вообще не смогла бы рисовать в его присутствии!

— Не подглядывайте, пока я не закончу. — Он поднял темноволосую голову и кивнул на каменную скамью напротив. — Сядьте там. Так мне лучше видно, да и искушения меньше…

Нина вскочила и одернула майку. Он опять поддразнивает ее? Она не стала спрашивать, а пересела на другую скамью, где с каменного постамента на нее уставилась Минерва. Лучше быть от него подальше!

Мысли роились у нее в мозгу. Она старалась не думать о его словах и не обращать внимания на взгляды, которые он бросал на нее.

Факты говорили сами за себя. Их тянет друг к другу, хотя они скрывают это, занимаясь каждый своими делами. Но стоит одному из них потерять бдительность и допустить, чтобы между ними что-нибудь произошло, как это ужасно осложнит им жизнь.

Лоренцо глубоко увяз в проблемах Джо, но знает про него далеко не все. И доказательством тому служит она, Нина Паркер. Лоренцо ничего не известно о незаконной дочери Джо, а для нее слишком опасно дать волю чувствам. Лоренцо сказал, что эта женщина, София, подходит ему и что им следовало давно пожениться, но что-то помешало. Теперь им не нужны новые осложнения. А что Лоренцо имел в виду, говоря о темном прошлом Джо? Может, та красивая девушка, ее сестра, имеет к этому какое-нибудь отношение?

Как грустно быть совсем рядом с отцом и не встретиться с ним! Хоть бы просто пожелать ему счастья, не называя себя.

Нина попыталась расслабиться и забыть обо всем, но не смогла. Она сидела и смотрела на человека, который стал слишком много для нее значить. Она не должна влюбляться в него, ведь в конце концов ей придется уехать, и не стоит делать это с разбитым сердцем. Но чем больше она думает о Лоренцо Бьяччи, тем вероятнее, что все произойдет именно так.