Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как же хорошо, что американец поспешил вслед за ней. Он чувствовал, что сейчас может что-то произойти и оказалось все именно так. Увидев Россию на полу без сознания под солнцем, мужчина не думая кинулся к ней, попутно снимая с себя пиджак. Спрятав лицо русской от лучей, он поднял ее на руки, выискивая комнату, где будет хоть немного прохладно и где солнце не сможет до добраться до них. Этим бункером оказалась уборная. Не важно женская или мужская, главное спасти его возлюбленную.
Толкнув ногой дверь, он перешагнул порог туалета, оглядываясь по сторонам. Пусто. Ни единой души. Осторожно уложив россиянку на холодную плитку, США расстегнул ее дубленку, снял меховую шапку и открыл сумочку девушки, в надежде найти там лекарство. Как же хорошо, что она всегда их носит с собой. Шприцы и салфетки с антисептиком. Только он никогда не делал уколы. Видел, но не брал в руки. Но сейчас не до нежностей и страха. Если не помочь, то Россия умрет. Вспоминая учения Беларуси и Эстонии, Штаты оголил ягодицу русской, обработал ее антисептиком и, спустив воздух, сделал первый в жизни укол. Руки тряслись, но жизнь россиянки важнее.
Подложив под ее ноги дубленку, он достал из кармана носовой платок, включил кран, смачивая белоснежную ткань под холодной водой, а после протер ее лицо, в надежде, что русская очнется.
Казалось, время тянулось очень медленно до того момента, когда она открыла глаза, хватаясь рукой за голову.
- США? - заметила россиянка его бледное, но радостное лицо.
- Господи, Россия, ты меня так напугала. Но все хорошо. Я успел спрятать тебя от солнца, теперь все будет хорошо.
- Не будет. Зря ты помог мне. - Устало произнесла та, даже не двигаясь.
- Ты чего, Рос?
- Ничего. Я просто больше не могу. Мне это так надоело. Лучше бы я вообще не рождалась. Эти мучения, эти горы таблеток, хмурые мины врачей. Я не могу жить полноценно, как обычный человек. Еще и работа…. Просто хочется закрыть глаза и ничего не слышать и не видеть.
- Рос, не надо так говорить.
- А как, США? - не сдержала девушка слез, постепенно переходя на крик. - Каждый день я просыпаюсь с мыслями о страхе, таблетках и одиночестве. Я умру одна. В этом темном холодном доме. Иногда у меня просто появляется мысль выйти во двор и увидеть солнце, наплевав на то, что умру. Я не думала о суициде, но сегодня, когда я упала, ко мне пришло озарение, хоть теперь я получу то, что так хочу. Это спокойствие. Этот мир без мучений! Но ты меня спас и опять я заперта здесь! Лучше всем будет, если меня не станет! Я больше не могу!
- Рос. Без тебя никому лучше не станет.
- Почему ты так уверен?! - истошно кричала Россия, посмотрев на него полными слез глазами. - Все только и беспокоятся за меня! Они думают, что должны помочь мне! Тонны жалости, тонны этих взглядов, наполненных разочарованием и усталости! Не хочу больше их видеть! Я хочу быть как все! Хочу гулять, кататься на велосипеде, загорать под солнцем, встретить человека, который будет обо мне заботиться! Я тоже хочу семью! Дайте мне эту нормальную жизнь!…
И внезапно она замолчала, чувствуя чужие губы на своих. Американец, сжимая ее запястье, коснулся ладонью здоровой щеки русской, продолжая ее целовать. Лишь тихое мычание россиянки позволило ему оторваться от ее губ. Он надеялся на удивление, но не на эти полные разочарования и печали глаза.
- Зачем ты это сделал?
- А ты не поняла?
И опять слезы тихо скатываются по ее бледным щекам.
- Если это из жалости, то не надо было. Меня это не успокоит.
- Ты дура? Я не настолько низкий человек, чтобы целовать кого-то только потому, что у него проблемы. Рос, ты совсем ничего не понимаешь?
Получив в отрицательный ответ, мужчина тяжело вздохнул и со всей серьезностью, что у него была, посмотрел на девушку.
- Значит, я вновь тебе все объясню.
И опять поцелуй. Нежный, осторожный и неторопливый. Она уже не сопротивлялась и не хныкала, полностью отдавая себя США. А он пытался передать России все свои чувства, показывая, как она для него важна.
- Рос, теперь понимаешь? - тихо спросил Штаты, оторвавшись от ее сладостных губ.
- Если я скажу “нет”, то ты опять меня поцелуешь?
- Да. - Заметил он в васильковых глазах долгожданные игривые огоньки.
- Тогда, нет.
Тихо засмеявшись, американец вновь поцеловал русскую, понимая, что его чувства взаимны. Она обхватила руками его шею, зарываясь пальчиками в густые пепельные волосы. Они не помнили ничего, забыли о боли и печали. Оба наслаждались друг другом.
- Милая, я люблю тебя.
И эти слова, способные вызвать у нее и улыбку, и слезы. Россиянка в порыве радости, притянула его к себе, повторяя те же слова, смущенно пряча взгляд. Они сидели на холодной плитке, крепко обнимая друг друга, не смея произнести и слова.
- Я говорю, такая погода долго не будет держаться, но Болгария продолжает настаивать на своем. Упрямый баран. - Открыл дверь в туалет Польша, продолжая разговор с Индией.
Но парочка, сидящая на полу, и огромный ожог на щеке девушки, заткнул их обоих, прекращая беседу о глупом споре.
- Вы чего тут делаете? США! Что с Россией?! - испугался поляк, быстро подбегая к ним.
- Индия, вызови скорую. Скажи, что человеку плохо. - Попросил его США, поглаживая Россию рукой по волосам.
- Зачем?
- Нужно, чтобы официально ей поставили диагноз. Да, милая. Тебе больше нельзя скрывать своей болезни. Завтра я заберу тебя в Вашингтон. Все для перевозки готово. И в исследовательском центре для тебя подготовили палату. Все твои родные будут получать информацию о твоем здоровье. И я каждый день буду тебя навещать. Когда они все соберут, тебя отпустят домой. Я тебе помогу. Без поддержки ты не останешься. Я тебя не оставлю.
***
Стоя напротив двери на улицу, русская крепко сжимала руку Штатов, боясь сделать свой первый шаг.
Как он и обещал, россиянка уже на следующий день оказалась в столице
