– Слушай, Коннор… – Но внезапно голос пропал, будто не желая подчиняться мне и произносить эти слова.

– Не волнуйся сейчас ни о чем, давай просто вернемся ко всем.

По дороге в Метфорд я приняла решение, что наши с Коннором отношения ничего не значили. И не меняли. Внезапно рассказывать всем об этом – все равно что жаловаться для привлечения внимания. Не буду же я делать из этого трагедию с собой в главной роли. Даже Коннор заслуживал лучшего.

* * *

В Метфорде нам велели идти в библиотеку, где Софи тут же дала нам обоим большие кружки.

– В кафетерии сделали чай. Только мне кажется, они насыпали туда килограмм сахара – вроде как горячие и сладкие напитки полезны в таких ситуациях. Еще есть печенье. – Она наклонилась, чтобы наполнить кружку Кендры.

В каких «таких ситуациях»? Я прихлебнула чай и поморщилась – он обжигал язык раскаленным железом.

– Как Мириам? – спросил Алекс.

– Таша отвела ее наверх.

– Боги, что могло заставить его спрыгнуть? – подал голос Джамал. Все его движения были дерганными: он продолжал то засовывать, то высовывать руки из карманов и качать ногами туда-сюда. – Если хочешь покончить жизнь самоубийством – пожалуйста! Только вот зачем под поезд-то бросаться?

– Ты же не знаешь, что там случилось, – ответила ему Жасмин. – Может, он просто упал. Несчастный случай.

– Или кто-то толкнул его.

Все повернулись к Кендре, свернувшейся в клубок в углу дивана. Ее губы были плотно сжаты.

– Что ты ему сказала? – спросила она, обращаясь ко мне.

– Ты о чем? – Я почувствовала, как мои руки начинают трястись.

– Вы поссорились на станции.

– Да не ссорились мы, – соврала я.

– Я вас слышала. И Джамал тоже.

Джамал дернулся, шокированный, что его втянули в эти разборки.

– Я ничего особо не слышал.

– Ты прекрасно слышал, как Ким послала его в задницу, – прошипела Кендра.

Все отошли от нас на шаг, будто ожидая взрыва. Я поморщилась; надо было сказать что-то, но точно не правду.

– Он обвинил меня в том, что мы мухлевали вчера в Тауэре. Злился, что не выиграл.

– Этот чувак порой был настоящим говнюком, – добавил Джамал. Жасмин сильно ударила его по плечу. – Ну а что? Я же правду говорю.

– О мертвых не стоит плохо говорить, – упрекнула его Софи, одновременно ласково поглаживая его по руке. – Хоть мы все и в плохом настроении, нам нужно быть командой. Так что давайте не говорить ничего, о чем можем пожалеть, ведь мы даже толком не знаем, что случилось.

– Ким знает, – заговорила Кендра. – Ты ведь была ближе всего, когда это произошло. Наверняка что-то видела.

Я потрясла головой, снова чувствуя приступ паники.

– Ничего я не видела!

– Я стоял рядом с ней и тоже ничего не видел. – Алекс подошел ближе ко мне. Я захотела опереться на него, почувствовать его поддержку. – На платформе была толпа народу, и все случилось в один момент.

– И что нам теперь делать? – спросила Жасмин.

Джамал пожал плечами. Ответила Софи:

– Таша скоро спустится. А до того времени – просто сидим здесь.

– К черту, – Кендра встала на ноги, – я не хочу здесь оставаться. – И она выбежала из комнаты, громко топая ногами и кинув на меня недобрый взгляд. Она явно думала, что я в этом как-то замешана. Я сгорбилась, как черепаха, и Алекс ободряюще положил мне руку на спину.

Стоило остаться там с Коннором. С его телом. А не убегать, как остальные. Даже если я злилась, он заслуживал лучшего, чем лежать там в одиночестве. Мне стоило остаться, чтобы его воспринимали как человека, а не как подлежащий уборке мусор. Я должна была ему за все хорошее, что случилось между нами когда-то.

– Забей на Кендру, – обратился ко мне Алекс, – она просто в шоке.

– Чувак, мы тут все в шоке, – вставил Джамал.

Софи поправила футболку.

– Ладно, кому еще чаю?

Я видела, как она старается отвлечь нас и вернуться к нормальной жизни, к тому, что было у нас по плану этим утром. Я ценила ее попытки, но очень сомневалась, что получится.

Девятнадцатое августа

Осталось 12 дней

На следующее утро мы все встретились в кафетерии, хотя никому совсем не хотелось завтракать. Жасмин неохотно ковыряла свой тост. Джамал и Алекс взяли тарелки, но их яичницы давно остыли, превратившись в резину, а запеченные помидоры размякли, выпустив весь сок. Бросая частые взгляды на дверь, я ждала Мириам. Другие студенты мельком смотрели на наш стол и молча отворачивались. Никто не хотел сидеть рядом с нами. Будто наша трагедия заразна и нас стоило обходить стороной – при этом находясь достаточно близко, чтобы быть в курсе событий. Я хотела кинуть в них столовое серебро, лишь бы они перестали пялиться. Случившееся с нами не должно было развлекать их.

Я закрыла глаза; открыв их, увидела Коннора. Он сидел в одиночестве за столиком в углу. Я моргнула, но он никуда не пропал – сидел, наблюдая за нашей группой. Желая показать другим на него, я поняла, что парализована. Это все просто ужасная ошибка, на самом деле он в порядке! Всему наверняка есть логичное объяснение!

Только никакого объяснения не было. Я видела его труп. Я не могла перестать видеть его. Так что это было всего лишь мое воображение. Но Коннор продолжал смотреть на меня, хмуро сжав рот в узкую полоску. Выражение его лица было мне хорошо знакомо – смесь разочарования и усталости. Именно так он выглядел, когда сказал мне, чтобы я прекратила его преследовать. Когда я умоляла его дать мне – дать нам – второй шанс, понимая, что этого не произойдет. Так же он выглядел и вчера, обвиняя меня в использовании Алекса, чтобы досадить ему и заставить ревновать. На его лице было написано отвращение.

От его виска по лицу стала сочиться алая струйка крови. Затем еще и еще, все больше и больше. Я моргнула, и иллюзия пропала.

Бессонная ночь давала о себе знать. Я чувствовала себя оторванной от реальности. В какой-то момент ночью я пришла в себя, стоя перед раковиной в общей ванной комнате, и даже не поняла, как там очутилась.

Я зажала нос – от запаха бекона начинало тошнить.

– Как Мириам? – спросил Джамал.

Жасмин пожала плечами.

– Общежитие вызвало ей врача прошлой ночью. Мириам дали какое-то успокоительное.

– Я видел Ташу около полуночи – она сидела в холле. Ей пришлось позвонить родителям Коннора и рассказать о случившемся, – сказал Джамал, ковыряясь вилкой в застывшей яичнице.

– Они прилетят сюда?

– Не знаю, – Джамал отложил вилку, – особого повода для этого нет. Он же не пропал. Думаю, полиция просто отправит… – парень замолчал, и его кадык дернулся в горле, – тело домой на самолете.