виду грузинское хлебосольство, но старался помогать им в решении административных вопросов. У меня имелся довольно высокий спортивный статус — ведущий тренер ЦСК ВМФ, Вооружённых сил СССР и спорткомитета СССР. Вид спорта к событиям, которые я описываю, отношения не имеет. Грузины есть грузины, и проводы за их счёт — это их условие. Причём, в «Кавказской пленнице» — так называли тогда гостиницу «Россия».

Помню, году в 1979 приехали в Грузию со сборной ЦСК ВМФ. Всё было хорошо, и погода стояла прекрасная, но денег на питание и размещение спортсменов выдали только в расчёте на десять дней. Что-то в финансовой части напутали. Но нас, то есть команду из двадцати пяти человек, продолжали кормить и после того, как эти средства закончились. Также не было претензий к оплате по проживанию. Я позвонил в клуб. Оттуда ответили, что деньги выслали почтовым переводом. Увы, они пришли за день до окончания сборов. Мои грузинские друзья узнали, что у нас проблемы, хотя я никому не сообщал. Было воскресенье, радовала прекрасная солнечная погода. Часть ВМФ, где мы жили, стояла на реке Риони. Очень красивое место. Наш тренерский состав и спортсмены договорились с пограничниками сыграть в футбол, а потом вместе попариться в баньке. Это мероприятие «сорвали» нам грузинские друзья.

Я жил на втором этаже. Посмотрел в окно — погода классная, думаю: «Сейчас позавтракаем и пойдём поиграем в футбол с погранцами». Вдруг в комнату заходит мой помощник. Я ему говорю: «Ну, готов к игре?» А он смеётся и отвечает: «Игры не будет». «Что, погранцы отказались?» «Да нет. Там внизу уже часа три тебя ждут Олег, Гиви и Шато. Не хотели тебя будить». Я вздрогнул, хотя ещё надеялся, что это шутка. Я ведь смотрел в окно и никого там не видел. А, оказывается, их черная «Волга» стояла у кромки футбольного поля. Рядом — накрытый стол. На нём вижу жареного поросёнка и бочонок вина. Вокруг стола стоят мои друзья, замкомандира заставы, ещё пара пограничников и наши тренеры. Мне было хорошо это видно, так как поле находилось метрах в пятнадцати от здания. Я удивился: «Что ж они, специально из Тбилиси приехали? Это же через горы. Километров четыреста!» Но факт, как говорится, был налицо.

Вышел. Поздоровался. Спрашиваю: «Что случилось? По делу?» Они смеются: «Да просто соскучились!» Гиви протягивает мне конверт. «Здесь 1000 рублей. Отдашь, когда будет возможность. Спортсмены не должны страдать». Уважаемый читатель, в то время это были очень большие деньги. Спортсмену на питание в день тогда выделялось от трех до четырёх рублей.

Затем все вместе, не сговариваясь, подняли стаканы с вином: «Начинаем отдыхать. Давай за встречу!» Я выпил вина, к слову сказать, пограничники и тренеры были уже в хорошем состоянии. Не один стакан вина уже влетел, но матч должен был состояться. «Порядок есть порядок», — как говорил Марк Красс, проводя децимацию. Чтобы быстрее продолжить праздник, решили провести два тайма по двадцать минут, только поменяться воротами. Мои друзья играли в футбол очень прилично. Быстро нашли им форму, и отправились на поле. Кто выиграл, если честно, я не помню. Победила дружба. Вот это настоящие друзья!

Мы провели хорошие сборы, не снижая нагрузок. Без отличного питания в спорте высших достижений результат невозможен. Конечно, не обошлось без курьёзов. За три дня до окончания сборов несколько моих воспитанников совершили ночной налёт на мандариновую рощу. Обидно то, что к нам относились очень дружественно, и мандарины привозили бесплатно. Но в семье не без урода. Как потом выяснилось, участвовали в этом не только трое спортсменов из ЦСК ВМФ, но и из других обществ, команды которых находились на сборах. Но задержали только наших. Их отвезли в отделение милиции. Можно, разумеется, говорить высокопарные фразы о чести советских спортсменов, что это пятно на весь коллектив… Скажу просто. Я взял вину за проступок спортсменов на себя.

Меня хорошо знали во властных и силовых структурах Поти. В маленьком городе — все друг другу в какой-то степени родня. Я много лет дружил в Валерием Гигидзе. В то время он был заместителем начальника потийского порта. Человек чести. Он часто давал нам заработать на разгрузочных работах в порту. Я, тренеры и спортсмены были ему благодарны. Трудились мы аккордно, почти бегом. В общем, работа воспринималась как тренировка силовой выносливости. Валерий узнал о проступке наших спортсменов и закрыл этот вопрос и в милиции, и в горкоме партии. Через два дня всех старших тренеров команд, находившихся на сборах в Поти, вызвали туда.

Уважаемый читатель, хотелось бы отметить, что в то время городской комитет был пострашнее милиции. Именно в горкоме решали, заводить дело или нет. А самое главное, давали разрешение на проведение сборов в их городе. Совещание проводил второй секретарь. Он являлся родственником Гигидзе, кстати, как и начальник потийского отделения милиции. Секретарь, как и должно быть, начал с политики. Говорил о нехватке продовольствия в стране, о том, что мы помогаем развивающимся странам, что ЦК КПСС Грузии выделяет квоты на продовольствие для питания спортсменов, что старшие тренеры плохо ведут воспитательную работу в коллективах. «Вот два дня назад произошёл нехороший случай». Я затих: если произнесут мою фамилию и, что ещё хуже, название общества (задержали ведь только наших), то тогда…

И вдруг слышу, не веря своим ушам, секретарь говорит, что только в ЦСК ВМФ правильно и системно ведётся такая работа, и это заслуга старшего тренера, да ещё называет мои звание и фамилию. В общем, немая сцена из комедии Гоголя «Ревизор». И что всем остальным представителям обществ надо подтянуть воспитательную работу в своих коллективах, иначе для спортивных сборов город Поти будет закрыт. «Все свободны. А вас — обращаясь ко мне сказал секретарь — прошу остаться». Ну, думаю, продолжение следует. Все вышли. Тут секретарь подходит ко мне, обращается по имени-отчеству, обнимает и говорит: «Поедем. Валерий тебя ждёт в портовом ресторане. Отметим окончание сборов и твой отъезд». После этого случая все тренеры были в напряжении. Они так и не поняли, кто есть кто, но меня и моих грузинских друзей это не волновало.

Кладбище, или еще одна зарисовка к жизни в Поти

Октябрь. Час ночи. Возвращаемся от друга. Выпили вина с хорошей закуской, были в норме, вины за собой не чувствовали, тем более,