почти половину карты. Зигзагообразные пурпурные ноги дотягивались до нас и уходили дальше. В глубине его выпученного брюха находился зеленый яркий круг.

— Она ужасна! — Лилит вцепилась в мою руку. — Что это означает?

— Компьютер преобразует данные наших приборов в эту картину Аномалии, — сказал я. — Паутина — на самом деле силовые линии магнитных полей. Ноги — гравитационные вихри, один из них подхватил нас. Брюхо — участок, где наши приборы не действуют. Именно там пришельцы открыли ворота…

— Капитан, — резко вмешался Кен, — давайте попробуем настроить телескоп. Мы летели вслепую — не астронавигация, а удача вывела нас на станцию. Мне бы хотелось узнать, что там творится.

— Можно попытаться, — сказал я. — Однако наши лазеры и радары не действуют, а телескопу требуется источник света…

— Попробуйте, — сказал настойчиво старик. — Думаю, свет там будет.

Я приблизился к панели управления телескопом. Мы стояли и смотрели на северную стену. Свет — туманные, размытые контуры звезд — был явно недостаточным. А центр Аномалии оставался черным.

— Там воронка, сэр, — сказал я Кену Стару. — Пока нет света, мы не увидим машин.

— Погодите. — Кен Стар затаил дыхание. — Там будет свет.

И свет появился. Тонкое бледное перышко выплыло из–за края воронки и понеслось к центру. За ним второе. Метеоры росли, увеличивались в числе.

— Это осколки, которые отбили от станции их микроснаряды, — сказал Стар. По пути туда вы встретили метеоритное облако. Они дадут достаточно света, чтобы мы могли заметить эти машины.

Секунды я стоял, не дыша. Воображение мое слишком разыгралось. Эти точки и перышки — частицы нашего собственного астероида, летящие перед нами в невообразимую бездну. Мы были слишком близко от них.

— Капитан! — произнес Стар громче. — Прежде, чем свет погаснет…

Хотя пальцы не слушались меня, я нашел зеленоватый образ пришельца, находящегося к северу от Аномалии. Он двигался, дрейфовал к югу. Когда стало светлей, мы увидели три другие зеленоватые тени, стоящие на страже этой черной бездны.

— Этот объект, — сказал Стар еще громче. — Мы движемся навстречу. Можно улучшить изображение?

— Нельзя, пока не станет светлей.

При этом скудном освещении огромные вражеские машины казались крошечными зеленоватыми пятнышками. Поначалу ничего другого я не видел. Затем я увидел смутное пятно, появившееся перед нами из тьмы. Вспыхнула новая искра, и это понятно стало отчетливым.

Я услышал, как вздохнула Лилит.

— Машина, — произнесла она. — Корабль!

— Мать всех машин! — прохрипел со стороны дверного проема Жиль Хабибула. — Она преследовала нас, когда мы пробирались из этой вселенной.

Машина состояла из восьми подобных шаров, соединенных вместе. Веретенообразная, она сужалась к концам. Три изогнутые трубы представляли собой обойму для шаров. Я вздрогнул, такой она показалась мне чужой и огромной.

— Должно быть, она очень велика!

Я пытался представить, насколько она велика. Если те серо–зеленые мотыльки, летящие ей навстречу, в сотни раз превосходили крейсер Легиона, то она, видимо, в сотни раз превосходила их самих.

— Она смертельно велика! — прохрипел старый Хабибула. — Это чудовищная мать кораблей!

Я недоверчиво повернулся к Кенту Стару.

— Это действительно корабль?

— Скорее, космическая крепость, — сказал он. Не меньше десяти миль от носа до кормы, если можно так выразиться. Средний шар мили две в диаметре, и вы даже вообразить не в силах, чем он заполнен.

— Вы хотите сказать?..

Он кивнул.

— Мы были на борту. — Он вцепился в белую бороду. — И достаточно долго, чтобы она успела отрасти.

— Годы! — просопел старый Хабибула. — Смертельные годы страха и печали!

Он отстал, когда мы направлялись в цилиндр, и теперь я понял, что он проверил целость своего багажа. Карманы его куртки оттопыривались, а в детской ладошке он держал открытую бутылку редкого земного вина.

— Что вы хотите сказать? — Глядя на растущее изображение огромного чужого веретенообразного корабля, я повернулся к Кену Стару. — Что вы там открыли?

— Погодите, капитан. — Он поднял желтую кисть. — Я хочу посмотреть.

Осторожно продвигаясь, как заправский космонавт, старый Хабибула приблизился к столу. Аккуратно поставил бутылки вина. Вытащил из карманов банки с икрой. Мы тем временем стояли и смотрели на увеличивающийся объект.

Мы увидели, как в центральном шаре открылся люк — тусклая темная дырочка. Мы увидели, как четыре искорки приблизились к нему и одна за другой исчезли в нем. Мы увидели, как отверстие закрылось.

— Люк достигает полутора тысяч футов в диаметре, — сказал Стар.

— Среди приборов, окружающих его, есть труба, по моим представлениям, — антенна для получения радиосигналов. Этот вход нашел Жиль.

Я с уважением посмотрел на старого Хабибулу. Он открывал банку с икрой. С помощью маленького карманного приспособления, которое можно было использовать как открывалку и как ложку, он отправил черные шарики в рот. Он сглотнул.

— Это было отчаянное предприятие. — Глаза цвета ржавчины сверкнули. — Находясь на службе у Легиона, я десятки тысяч раз рисковал драгоценной жизнью. Однако никогда мне не бывало так страшно, как в этот раз!

— Если бы не особый талант Жиля, мы туда не попали бы, — признал Стар.

— Но никогда еще мой гений не встречался с такой опасностью! — простонал старый Хабибула. — Вы знаете, что с помощью моего искусства я сослужил немалую службу человечеству. Я проник в черный город злобных медузиан! Я открыл путь в мир чудовищных кометчиков! Я разгадал подлый замысел Василиска! Однако никогда еще я не подвергался такому испытанию.

Он помолчал, глотнув из бутылки.

— Там, за черной Аномалией, мы попали в жуткую вселенную, которую вы себе представить не можете. Если бы не мой драгоценный гений, мы погибли бы там.

— Даже несмотря на способности Жиля, мы едва не погибли.

Кен Стар стоял, глядя на смутное изображение отвратительной машины. Когда я начал нервно расспрашивать, что он встретил за Аномалией, он оборвал меня раздраженным жестом.

— Мы были там слишком долго, — пробормотал он. — Я слишком устал, и слишком многое случилось. Когда я увидел станцию, я надеялся, что мы оказались в безопасности. Но сейчас, поскольку мы попали в Аномалию во времени, я полагаю, нет смысла вдаваться в подробности.

— Но… Кен! — В голосе Лилит звучал страх. — Неужели нет способа спастись?

— Никакого. — В голосе его звучало глухое отчаяние. — Мы ничего не можем сделать.

— Ваша теория подтвердилась? — настаивал я. — Вы попали в иное пространство–время?

— Я расскажу вам, что смогу, — сказал он. — Однако в другое время.

— Садись, Кен. — Старый Хабибула помахал бутылкой своего драгоценного вина. — Если мы обречены на смерть в стерилизационном луче, словно жалкие вши, давайте не будем умирать от голода!

Мы сели за стол, как в тот раз, в кают–компании. Хабибула пустил по кругу бутылку вина, ревниво следя за нею выпученными глазами. Лилит и я не