Нахмурившись, Страйк переводил взгляд с фотографии на фотографию, остановившись на Дженнифер Уэйс с ее пышными волосами и матовой помадой, навсегда застывшей в 1980-х годах. Со времени своей поездки в Кромер Страйк пытался выяснить все, что мог, о способах, с помощью которых кто-то может вызвать припадок у эпилептика, и, насколько он мог видеть, единственной правдоподобной возможностью было бы отменить лекарство или, возможно, заменить настоящее лекарство каким-нибудь неэффективным веществом. Но если предположить, что Уэйс действительно подмешал что-то в таблетки своей первой жены, как он мог знать, что припадок произойдет именно в этот момент, когда Дженнифер была в воде? Как способ убийства это было до смешного рискованно, хотя, по общему признанию, не менее рискованно, чем водить ребенка купаться в надежде, что море навсегда скроет ее тело.

Поглаживая небритый подбородок, детектив размышлял о том, не зацикливается ли он на том, что может оказаться тупиком. Может быть, он вступает в ряды конспирологов, которые видят скрытые заговоры и хитроумные схемы там, где другие, более здравомыслящие люди говорят, как Шелли Хитон, “Забавное совпадение”, и живут дальше? Было ли это самонадеянностью, спрашивал он себя, думать, что ему удастся проследить связь там, где это не удавалось никому другому? Возможно, но ведь его и раньше называли самонадеянным, чаще всего женщина, которая теперь лежала в свежей могиле на Бромптонском кладбище, и это еще никогда не мешало ему делать именно то, что он задумал.

Глава 68

Девять на втором месте означает:

Бездна опасна.

Нужно стремиться к достижению только малого.

И-Цзин или Книга Перемен

Странное настроение, казалось, охватило ферму Чепмен с тех пор, как участники сменили спортивные костюмы на белые. В воздухе витала нервозность, чувствовалось напряжение. Робин заметила, что члены церкви стали еще более аккуратны в общении друг с другом, как будто некая скрытая сущность постоянно наблюдает и оценивает.

Эта общая тревога усилила тревогу Робин. Хотя в своем последнем письме Страйку она не совсем солгала, но и не сказала всей правды.

Когда они с Эмили вернулись в заброшенную кабинку в Норвиче и рассказали свою историю о том, как Эмили упала в обморок в туалете, Тайо, похоже, принял их рассказ за чистую монету. Как бы он ни был рад возвращению Эмили, основная часть его гнева была направлена на Цзяна за то, что он потерял ее из виду и отдал на милость людей-пузырей, и большую часть пути обратно на ферму Чепменов он провел, бормоча в затылок брата оскорбления и проклятия. Цзян ничего не ответил, но продолжал сгорбившись молча сидеть за рулем.

Однако в течение последующих нескольких дней Робин заметила изменения в отношении Тайо. Несомненно, большая сумма денег, которую Эмили должна была собрать самостоятельно, а также очень маленькая сумма, оставшаяся в ящике для сбора денег в ларьке, вызвали у него подозрения. Несколько раз Робин ловила на себе недружелюбные взгляды Тайо, а также замечала косые взгляды других посетителей Норвича. Когда Робин увидела, как Амандип поспешно отгоняет Вивьен и Уолтера, приближающихся к ней во дворе, она поняла, что дело было именно в ней. Робин задалась вопросом, рассказала ли Вивьен кому-нибудь о том, что она назвалась своим настоящим именем, и если да, то как далеко распространилась эта информация.

Робин понимала, что достигла абсолютного предела допустимых ошибок, и, поскольку она не была готова заняться сексом ни с Тайо, ни с Джонатаном Уэйсом, теперь ее дни на ферме Чепменов были сочтены. Как именно она собирается уходить, она еще не знала. Потребуется определенное мужество, чтобы сказать Тайо и Мазу, что она хочет уйти, и, возможно, ночью будет легче перебраться через колючую проволоку по периметру. Однако ее насущной задачей, учитывая, что время уже явно поджимало, было определить приоритетные задачи и как можно быстрее их выполнить.

Во-первых, она хотела воспользоваться тайной договоренностью с Эмили и выудить из нее как можно больше информации. Во-вторых, она решила попытаться организовать разговор с Уиллом Эденсором один на один, чтобы иметь возможность сообщить сэру Колину свежую информацию о его сыне. И наконец, она решила попытаться найти топор, спрятанный на дереве в лесу.

Она знала, что даже такая ограниченная программа будет непростой. Умышленно или нет (Робин подозревала, что это так), но с тех пор, как они вернулись в Норвич, ей и Эмили давали задания, которые держали их как можно дальше друг от друга. Она заметила, что в столовой Эмили всегда находилась в окружении одних и тех же людей, как будто был отдан приказ постоянно держать ее под наблюдением. Дважды Эмили пыталась сесть рядом с Робин в столовой, но ей преграждал путь один из тех, кто, казалось, постоянно следил за ней. В общежитии Робин и Эмили несколько раз встречались взглядами, и в один из таких случаев Эмили мимолетно улыбнулась, а затем быстро отвернулась, когда вошла Бекка.

Поймать Уилла Эденсора в одиночку было непросто еще и потому, что общение Робин с ним всегда было незначительным, а после их совместной работы на овощной грядке она редко получала от него задание. Его статус на ферме Чепмена оставался статусом подсобного рабочего, несмотря на его явный ум и трастовый фонд, а совместная работа всегда проходила под присмотром и не давала возможности пообщаться.

Что касается топора, якобы спрятанного в лесу, то она понимала, что искать его ночью с помощью фонарика неразумно — вдруг луч заметит кто-то из окон общежития. К сожалению, искать в лесу при дневном свете было почти так же сложно. Если не считать того, что этим участком невозделанной земли иногда пользовались как детской площадкой для игр, то он практически не использовался. И, если не считать Уилла и Лин, побывавших там незаконно, и молодого человека, обыскивавшего его в ту ночь, когда пропал Бо, Робин ни разу не видела, чтобы туда заходил взрослый человек. Как ей удастся ускользнуть от выполнения задания или оправдать свое присутствие в лесу, если ее там обнаружат, она сейчас не представляла.

После поездки в Норвич Робин, похоже, получила новый гибридный статус: частично подсобный рабочий, частично высокопоставленный рекрут. Ее не приглашали обратно в город для сбора средств, хотя она продолжала изучать церковную доктрину вместе со своей группой. Робин чувствовала, что ее пожертвование в тысячу фунтов стерлингов сделало ее слишком ценной, чтобы полностью низвести ее до статуса подсобного рабочего, но при этом она находилась на негласном испытательном сроке. Вивьен, которая