М а р к у (рассматривая пивную бутылку). Правда ведь? Что же это? (Пробует снова.) Это — ром… (Удивленно.) Каким образом в пивной бутылке оказался ром?

Л и я. Это не ром, а «Рон…», «Рон Кейни», поверьте уж мне. Его полагается пить гораздо меньшими дозами.

М а р к у (отводит стакан от рта). Да?.. «Рон Кейни»!

Л и я. А ваши дети? Где они учатся?

М а р к у. Петре — на юридическом… а теперь… он злится. Не спрашивайте почему. Я могу только предположить, что его выводит из себя визит Ониги. О Мелании я вам уже говорил. Скоро поедет за границу. Ее пригласили на фестиваль камерной музыки в Зальцбург… Нет… нет… В Эдинбург… постойте, что-то в этом роде… или Мариенбад.

Л и я. В Мариеибаде — кинофестиваль.

М а р к у. Правда? Может быть, Рошфор? (Присвистывает, ставит стакан на стол.) Действительно, это довольно-таки крепкий напиток. А вы еще хотите взять у меня интервью… Почему именно у меня? Нет ли здесь ошибки? Я живу как все…

Л и я. Ошибки у нас бывают, но в данном случае все верно… Вам что, так трудно признать, что вы незаурядная личность?

М а р к у. Ах вот вы как… Все дело в том, что я не очень-то люблю о себе говорить… Разве это проявление неучтивости?..

Л и я. Нет, скорее всего — скромности…

М а р к у. Петре утверждает, что это хуже чем скромность… Мой сын считает, что из-за этой черты характера моя жизнь не удалась… Что я мог бы достичь гораздо большего, если б повседневно заботился о самоутверждении. Вы меня понимаете? Но я никогда не стремился к чему-либо особенному, хотел быть лишь тем, кем являюсь: скромным ученым, приносящим пользу окружающим. Впрочем, вряд ли я мог бы стать кем-нибудь еще… Зачастую моя голова уподобляется счетной машине, там жужжат цифры, формулы… Даже здороваться забываю… (Смеется.) Вот Онига, тот совсем другой, но, как ни странно, его манера поведения тоже не устраивает Петре… Онига в некотором роде — полная противоположность моей «отрешенности», и тем не менее там, в окопах, мы прекрасно ладили, великолепно дополняли друг друга. (Пауза.) В газетах много писали о нашем подвиге в горах!.. (Пауза.) Я собирал все газеты и хранил, вероятно потому, что был молод и гордился этим подвигом. (Пауза.) Собирал я, может быть, еще и потому, что Онига после той аварии находился в больнице, а я ждал, пока он поправится, чтобы вместе заняться каким-нибудь делом. Я вам говорил, что Онига попал в авиационную катастрофу? Итак, я покупал по два экземпляра каждого номера, чтобы дать Ониге комплект, когда он выпишется из больницы. Он выписался, но не успел ко мне заехать, его срочно направили на какую-то далекую стройку… Он слал мне письма, извинялся, утверждал, что приедет и мы долго не будем расставаться.

Пауза.

Л и я. Налейте мне, пожалуйста, еще немного.

М а р к у. Пейте на здоровье, представьте, что вас обслуживает бармен в буфете телецентра. (Пауза.) Вы говорили, что пишете и комментарии к фильмам. Над каким фильмом вы работали перед приездом сюда?

Л и я. Над фильмом о сталактитах… и сталагмитах. О терпении. Идея комментария — сходство людей со сталактитами и сталагмитами. Глупый комментарий! (Какое-то время прислушивается к упражнениям Мелании.) А если он не приедет?

М а р к у (удивленно). Онига?!

Л и я. Как бы там ни было, я должна вернуться двенадцатичасовым ночным поездом. Можно отсюда позвонить в Бухарест?

М а р к у. Конечно. Вот телефон. (Ведет ее в соседнюю комнату.)

Их силуэты видны сквозь старинную стеклянную стену, отделяющую гостиную от столовой. Улыбаясь, М а р к у  возвращается со стопкой газет. Медленно, как зачарованный листает их, его взгляд выражает радость. Вдруг появляется  П е т р е, будто он все время находился на сцене. Не вынимая рук из карманов кожаной куртки, молча смотрит на отца. У него вид раздосадованного человека, который неоднократно присутствовал при этой сцене, сам ее не одобряет, но ничего поделать не может. Марку поднимает глаза и видит его. Чуть улыбаясь, продолжает заниматься газетами. Берет несколько из них, хочет показать сыну, затем нетвердой рукой кладет на место и начинает снова их перебирать. Просматривает. Его взгляд выражает множество чувств: укор, страх, усталость, нежность, одержимость, гордость, любовь, стыд… Оба молчат. Из соседней комнаты тихо, монотонно доносится голос Лии. П е т р е, взглянув в комнату, где виден силуэт Лии, исчезает так же незаметно, как появился. М а р к у  уходит. Раздается звонок. Входит  О а н а, нагруженная покупками.

О а н а. В этом доме некому дверь открыть. (Смотрит вверх, прислушивается к упражнениям Мелании.)

Л и я (появляясь из соседней комнаты). Разрешите вам помочь?

О а н а (с симпатией). Милая моя, разрешать-то разрешаю, да что толку? Все пакеты неразрывно связаны между собой. Иначе я не смогла бы их дотащить до дому. Лучше пройдите в ванную и приведите в порядок ресницы. Тушь стерлась. (Присвистывает от удивления при виде бутылок.)

В дверях появляется  М а р к у, покашливает. Л и я  направляется в ванную.

(Выкладывает покупки.) Надо надеяться, я не зря закупила весь рынок.

М а р к у. Ониге всегда нравилось, как ты стряпаешь.

О а н а. С тех пор прошло немало времени. Да и у него прибавилось… (Воздерживается от язвительного слова.) Я хочу сказать, он прибавил в весе, и в должности его повысили. Постарел. А с возрастом люди становятся привередливыми.

М а р к у. Но он же мой ровесник. И ты прекрасно знаешь, что я никогда не был привередливым.

О а н а. Ты ешь все, что тебе подадут, потому, что ты молод и останешься молодым до последнего вздоха. И знаешь почему? Ты просто-напросто не успеваешь стареть… Ты так занят, настолько поглощен своей работой, что забываешь о самом главном. (Смеется.) Интервью готово?

М а р к у. Я отложил беседу до приезда Ониги. Может быть, девушка возьмет интервью у нас обоих. (Довольно посмеивается.) Правда, это хорошая и полезная идея? Два старых товарища по оружию!..

О а н а. А она согласна?

М а р к у. Она еще не знает… Думает, что я в плохой форме и поэтому откладываю интервью. (Смеется.)

О а н а. Отодвинь, пожалуйста, пиво.

М а р к у. «Рон»… Я отодвину, но это «Рон»… если бутылке можно присвоить название ее содержимого.

О а н а. Где Петре?

М а р к у (с легким отчаянием в голосе). Не понимаю, что с ним творится. Как только он узнал, что приезжает Онига, перестал со мной разговаривать. Не выходит из своей комнаты.

О а н а. Ты с ним поругался…

М а р к у. Вовсе нет… Он просто злится. Вот недавно он неожиданно явился сюда, я в это время просматривал газеты. Когда я поднял глаза, то увидел его взгляд. В нем была ирония. Не знаю, чем ему мешают мои газеты. По-моему, его раздражает, что я сохраняю их, листаю иногда. (Чуть улыбается.) Он говорит, что я листаю свое прошлое. Допустим, это так…