У ног Пашаратида лежало копье. Подхватив его за древко, он сбежал по трапу к борту, перемахнул через леер и, держась одной рукой за веревки, принялся остервенело бить острием вниз. После каждого удара морская вода окрашивалась красным. У бортов корабля закипела пена. Пашаратид без устали продолжал колоть.

У суеверных моряков дельфины считались неприкосновенными. Ближайшие друзья духов из морских глубин, эти животные, по мнению мореходов, не могли причинить вреда. Но попробуйте причинить вред дельфину, тем более убить его, и за жизнь такого глупца, за судьбу его корабля никто не даст и ломаного гроша.

Испуганные моряки пытались вырвать копье из рук Пашаратида. Не скоро, но это им удалось, и оружие убийства полетело за борт. Некоторое время после этого разъяренный Пашаратид продолжал драться на палубе, куда его оттащили несколько человек, но от него никому уже ничего не было нужно. Довольно скоро драка утихла сама собой. Добрые друзья королевы, защитники бухты Гравабагалинен, одержали победу в схватке с человеком.

Ливень и ветер бушевали с небывалой яростью. Буря достигла апогея. Высокие водяные валы в невиданном бешенстве обрушивались на берег. Королева закричала, торжествуя победу. В своем восторге она очень напоминала свою мать, Шаннану Дикую; испугавшись, как бы королева снова не бросилась в воду, генерал ТолрамКетинет заботливо увел ее от беснующихся волн.

Из брюха туч в море и землю били молнии, которым вторили громовые раскаты. Несущиеся по небу тучи расступились, выпустив из своей завесы «Добрую надежду», словно озаренную призрачным серебряным светом. Оба сиборнальских корабля разделяло едва ли треть мили, и матросы на отстающем судне прилагали все силы, чтобы подоспеть ко входу в бухту сразу за товарищами.

Целая армия дельфинов, вырвавшись из горловины бухты, устремилась навстречу «Доброй надежде», словно по команде невидимого военачальника.

Внезапно море содрогнулось. Волны вокруг лорайского корабля словно вскипели. Находившиеся на берегу впоследствии клялись, что море вокруг «Надежды» действительно кипело. Вода пошла водоворотами и забурлила, в ней замелькали какие-то огромные тела. Вдруг поднявшееся из моря невероятных размеров существо стряхнуло с головы воду. Существо поднималось и поднималось, и так до тех пор, пока его темя не оказалось выше мачт «Доброй надежды». На морде существа горели жарким огнем глаза, а ниже зияла огромная, как ворота, зубастая пасть и вились напоминающие угрей усы. Вслед за первым из моря поднялись еще несколько чешуйчатых тел, толщиной в несколько раз превышающих человеческое. Они казались порождением бури и волн.

Судя по резким, дерганым движениям голов, змеи были разъярены. Некоторые из них, постояв над водой, снова ныряли и плыли кругами, показывая над поверхностью в напитанном влагой воздухе гладкие черные тела.

Огромная голова одного из змеев вынырнула у борта «Доброй надежды», подняв водяной вал, от которого корабль закачался. Два змея принялись за дело совместно. Они что было сил вспенивали море, заставляя его бурлить. От могучего удара хвостом борт каравеллы затрещал.

Еще через мгновение невиданные змеи исчезли. Там, где они последний раз появлялись на поверхности и куда нырнули уходя, вода лежала ровно, без волн, заряженная внутренним напряжением. Явившись на зов дельфинов, змеи вновь ушли туда, откуда нагрянули, в невероятные, тишайшие глубины океана. Человеку редко доводилось видеть их воочию, и тем не менее змеи-великаны составляли неотъемлемую часть круговорота жизни Гелликонии, приспособившейся к суровым переменам Великого Года.

На теперешней стадии своего существования змеи были бесполыми. Период их активного спаривания давно миновал. Когда-то летучие, змеи веками предавались лишь любовным утехам, неустанно производя потомство. Подобно гигантским стрекозам, они и им подобные кружили, ухаживая друг за другом, над бескрайними просторами полярных шапок планеты, где у них не было не только врагов, но и свидетелей их забав.

С наступлением Великого Лета летучие змеи, совершив перелет на юг, к океанам, селились в морях, в том числе и в море Орла, названном так в честь змеев не слишком сведущими в орнитологии рыбаками прошлого. На далеких островах, Пуриче и Лордри, змеи сбрасывали крылья. Лишенные конечностей, извиваясь, сползали в море и исчезали в его глубинах.

В море змеи проводили все лето и в конце концов умирали. Огромные тела шли на корм ассатасси и другим морским обитателям. Прожорливый молодняк был известен под именем скаппер, рыба-ящерица. На самом деле скапперы рыбами не были. С первым дыханием зимних холодов они выбирались на сушу и принимались обживать иную стихию, уже под другим именем, внушающим ужас и отвращение: Червь Вутры.

В теперешнем бесполом состоянии змеи были взбудоражены воспоминанием о своем давнем прошлом. Воспоминания эти принесли им дельфины, со следами запаха, собранного возле королевы королев во время ее периодов. Вне себя от снедающей их страсти, змеи свивались в клубок, стискивая что есть силы друг друга в объятиях; но ничто не могло вернуть им силу и сладость того, что они познали когда-то в прошлом.

Зловещее явление из глубин сломило боевой дух плывущих на борту «Союза» и «Доброй надежды». Гравабагалинен слыл вотчиной армии призраков. Теперь захватчики убедились в этом на собственном опыте, став свидетелями явления духов глубин. Поставив все возможные паруса, сиборнальские корабли бросились навстречу буре, взяв курс на запад. Вскоре облака укрыли их, и они исчезли из вида.

Дельфины тоже исчезли.

Но шторм не утихал, и волны долго еще обрушивались на камни скалы Линен с монотонным грохотом, разносящимся по всему берегу.

Защитники Гравабагалинена, не сделав ни единого выстрела, вернулись под защиту деревянного дворца.

Стук дождя по крыше дворца эхом разносился по его залам. Дождь утихал - менялся и звук, но тут ливень, словно спохватившись, принимался за дело с новой силой.

Военный совет под председательством королевы собрался в главном зале дворца.

– Во-первых, нам нужно точно понять, с каким человеком мы имеем дело, - сказал ТолрамКетинет. - Советник СарториИрвраш, расскажите нам, что за тип этот Пашаратид, и, пожалуйста, говорите кратко и по существу.

Поднявшись, СарториИрвраш погладил ладонью лысину и поклонился королеве. То, что он намеревался сейчас сказать, без труда могло вместиться в несколько коротких фраз, хотя при этом вряд ли могло кому-нибудь показаться приятным. Он извинился за то, что начнет с упоминания о прошлых неудачах, но так уж устроена жизнь: будущее всегда смыкается с прошлым и эти связи редко бывают понятны даже мудрейшим из мудрых. Например, он может рассказать, как…

Заметив, что Оди Джесератабхар делает ему страшные глаза, он решительно перешел к ответу на поставленный вопрос, резко вскинув при этом плечи. В его бытность придворным советником в Матрассиле в обязанности СарториИрвраша входило распутывать дворцовые интриги. В ту пору, когда светлой памяти брат королевы королев ЯфералОборал был еще жив, ему, советнику, удалось разузнать, что Пашаратид - подвизавшийся тогда послом своей страны - пользовался благосклонными услугами одной юной особы, простолюдинки, дочки содержательницы дома терпимости. При этом он, советник, слышал от отца короля, ВарпалАнганола, что Пашаратид не упускал случая подсмотреть купание королевы королев, полюбоваться ее нагим телом. На основании всего изложенного становится ясно, что это человек похотливый, совершенно беспринципный и отчаянный и что его, по слухам, могла держать в узде только жена - которая, вполне возможно, теперь мертва.