В противоположный коридор выходит только четыре двери. Что за ними – оставалось только предполагать. Комната охраны с оружейкой, комната для шоферов – а что еще? Наверняка телеграф и секретная часть – помещение для шифровальщиков. Пятая дверь – опять же в торце коридора. Выходит, что в холодильник можно попасть из двух дверей? Зачем бы такие «архитектурные излишества»?

Теперь подвал… Агасфер нарисовал прямоугольник, провел вертикальную черту, отделяющую добрую треть – там холодильная машина и ледник. Между лестницей и внутренней перегородкой – четыре небольших помещения. Может быть, камеры для задержанных? Или кладовки для хранения всякого барахла? Архивные помещения?

Застекленную входную дверь закрыла чья-то тень, и Агасфер, поспешно пряча свои чертежи в карман, скользнул на кровать. В дверь негромко постучали, и она тут же приоткрылась.

– Дверь открыта, заходите! – крикнул Агасфер. – Кто там?

Дежурный секретарь, оказавший за дверью, широко распахнул ее, пропуская вперед консула Одагири. Агасфер вскочил с кровати.

– Что случилось, Одагири-сан?

– Ровным счетом ничего, – консул улыбнулся углами рта. – Вот решил поинтересоваться – как вы?

– Благодарю, Одагири-сан, чувствую себя вполне сносно. Прошу присаживаться.

Консул бросил быстрый взгляд на стол, покачал головой:

– Я гляжу, вы не торопитесь выполнять рекомендации доктора, господин барон: порошки не тронуты. Напрасно, напрасно, Берг! Докторов надо слушать, – Одагири сел на скрипнувший под ним стул. – Ну, раз уж вы не спите… Когда вы сегодня вернулись, барон, я забыл сказать, что отправил по поводу вашего исчезновения депешу в Токио. И уже получил ответ, в котором сообщается о выезде сюда какого-то полковника Осамы. Кто это такой, Берг?

– О-о, сам Осама! Строго между нами – это разведка, Одагири-сан. Второй отдел императорского Генштаба. А вы уже сообщили в Токио о том, что я жив и здоров?

– Полагаю, будет лучше, если вы сделаете это сами, барон, – Одагири не сводил глаз со стола, на котором осталось несколько листов чистой бумаги и карандаш. – Наверняка у Токио будут вопросы по поводу вашего похищения. Вы можете набросать текст депеши прямо сейчас, я передам ее в секретную часть, они зашифруют и немедленно отправят. Тем более что вы, насколько я знаю, еще ни разу не связывались с Токио по результатам вашей миссии – если не пользуетесь, конечно, неизвестными мне каналами связи…

– Мы с вами, Одагири-сан, уже говорили об этом, – Агасфер позволил себе чуть поморщиться. – Прежде чем докладывать о результатах в Токио, я хотел познакомить с ними вас. И я не забыл, что обещал сделать это до конца нынешней недели. Так что у меня есть еще чуть больше суток для выполнения обещания.

– Благодарю. Так как мы поступим с депешей в Токио, барон?

– Пожалуй, вы правы – депешу отправлю я. Кстати говоря, я еще не ознакомился с узлом телеграфной связи консульства и вашей секретной частью. Так что можно и депешу отправить, и посмотреть кое-какую документацию, Одагири-сан…

– «Кое-какую документацию»? – Одагири слегка нахмурился. – Я не уверен, что в перечень ваших полномочий входит знакомство со строго секретными шифровальными кодами консульства и квитанциями входящих и исходящих телеграфных сообщений. Это же относится и к нашей дипломатической почте.

– Перестаньте, Одагири-сан! – рассмеялся Агасфер. – Я же не имею в виду вашу личную переписку. Что касается секретных кодов, то большинством из них я владею и так. И могу использовать почти любой шифр, используемый в системе нашего МИДа – кроме, конечно, так называемых одноразовых кодов. Однако именно последние вами не используются по той простой причине, что Шанхайское консульство связано с Токио прямым кабелем, без подстанций на чужой территории.

– Но как же… – Одагири осекся.

– Не смущайтесь, Одагири-сан! Вы хотели выразить сомнение по поводу моих способностей потому, что ваши соглядатаи не нашли в моих чемоданах ни шифровальных таблиц, ни кодовых блокнотов и прочей чепухи?

– Я не приказывал обыскивать вашу квартиру и чемоданы, господин Берг, – почти искренне возмутился консул.

– Оставим это, – попросил Агасфер с тонкой улыбкой. – Тем более что меня интересует не сама переписка консульства, а организация работы секретной части. Я думаю, что будет достаточно беглого знакомства с журналами регистрации входящих и исходящих депеш. И конечно, проверка выполнения офицерами-шифровальщиками должностных инструкций по обеспечению секретности.

– С вами легко договориться, господин Берг, – Одагири поднялся с явным облегчением. – Я тотчас же отдам телеграфистам и шифровальщикам распоряжение о вашем допуске. Кстати, и телеграф и шифровальное отделение находятся практически за этой стенкой, в другом коридоре. Если у вас возникнут какие-то вопросы – я буду в консульстве до семи часов пополудни. Прошу вас всё же отдохнуть, барон!

– Не хочется сбивать биологические часы организма, Одагири-сан. Если я высплюсь днем, то бессонная ночь мне гарантирована. Лучше уж лечь спать пораньше. Так что я сейчас составлю депешу в Токио, познакомлюсь с консульскими телеграфистами и шифровальщиками, полистаю журналы – а потом уже отдамся порошкам и советам докторов.

Выпроводив консула, Агасфер набросал короткое сообщение о своем инциденте с китайской бандой, однако поставил в графе «получатель» цифровой код не своего куратора Осамы, а чиновника из МИДа. Если Осама собрался ехать сюда – пусть едет. Так будет даже лучше, решил он. Одно дело – жульничество могучей пятерки с утаиванием от Токио части нелегальных доходов, и совсем другое – пиратские нападения на корабли дружественной державы. Это пахло международным скандалом и могло иметь далеко идущие последствия. Попадать в такие жернова Агасферу совершенно не хотелось – пусть берет на себя ответственность Осама!

Выждав еще полчаса, он надел свежую сорочку и отправился на поиски консульского телеграфа и «секретчиков». Оба охранника, мимо которых пришлось проходить, при виде Агасфера вскочили, почтительно поклонились. Искать долго не пришлось: за одной из дверей в другом коридоре слышался приглушенный стук телеграфного аппарата. Дверь, однако, была заперта – пришлось звонить. Стекло «глазка» на мгновение потемнело, и дверь распахнулась. Агасфер представился, однако телеграфисты (их было двое) уже были предупреждены о визите ревизора и встретили его почтительными поклонами.

Хозяйство у телеграфистов оказалось небольшим: два новейших приемо-передающих аппарата. На длинном столе в углу стояли в ряд несколько машин, имеющих отдаленное свойство с пишущими. Визитеру объяснили, что эти машины переводили набираемый на клавиатуре текст в перфорацию на телеграфной ленте.

Агасфер пробыл у телеграфистов не более четверти часа. Столь же коротким был и его визит к шифровальщикам из секретной части: его интересовала не столько документация, сколько замки на дверях и график ночных дежурств. Замки порадовали его своей простотой. С дежурными ситуация была посложней: удалось только выяснить, что при отсутствии особых распоряжений начальства телеграфисты на ночь покидали консульство, оставляя на вахте одного из шифровальщиков. Он мог и принять экстренную депешу, и поставить в известность о ней начальство.