— Нет.

— Она мне все время снится... И в таких видах!.. А я Машу Хотимскую люблю, я тебе говорил. Получается, что я изменяю Маше? Да?..

Ну что? Что я мог ему сказать?!

— Не дергайся. Ни черта ты никому не изменяешь. Сны от тебя не зависят. Эта девчонка из вашего класса поедет с нами в Манхэттен?

— Конечно...

— Покажи мне завтра эту лахудру. Я ее быстро отучу хватать тебя за ЭТО... А теперь — спокойной ночи, Тим, — сказал я и вышел. Ах, как мне было жаль Тимура, душу которого раздирал такой клубок страстей!.. И одновременно я был рад тому, что могу считать этот разговор высшей формой мальчишечьего доверия ко мне. Такое дорогого стоит...

Рут перед сном принимала душ, и я без проволочек смог вылезти через кухонное окно, перепрыгнуть на дерево и спуститься во двор.

* * *

Бог мой!.. Я просто не узнал вчерашнюю грязную, хамскую, постоянно чешущуюся стаю вонючих жлобов и немытых потаскух!..

Передо мной предстало такое чистенькое и благопристойно-умильное Котово-Кошачье сообщество, что заподозрить кого-нибудь из них в чем-то предосудительном было бы если не святотатством, то, во всяком случае, непростительным и оскорбительным грехом.

Кошки-бляди, независимо от возраста, все поголовно выглядели юными и невинными! А уж добродетель из них сочилась наружу прямо из каждой дырки.

Коты-разбойники — разномастные убийцы, жулье и ворюги, подавленные собственной чистотой и прилизанностью, запуганные грядущими жизненными переменами, смущенно слонялись по двору, словно «...еще трезвые крестьяне в самом начале престольного праздника». Эту фразочку я взял из одного Шуриного очерка о деревне. Помню, она мне тогда очень понравилась...

Котята — еще вчера дикая, жестокая банда уличного хулиганья, — насильно вымытые старшими Котами и Кошками, теперь неумело играли в слащавые, домашне-оранжерейные Котенковые игры: прятки, ловля собственного хвоста и прыжки друг через друга. При нечаянном столкновении никто из них не вопил другому со зверской рожей: «Ай фак ю, сука!..», а извинялись (!) и вежливо бормотали: «Ах, как мне, право, жаль...»

Такой метаморфозы я не ожидал! Я как увидел все это — так и сел на задние лапы. Подвернул под себя хвост — сижу, глазам не верю...

Нет, прав был Шура, когда говорил, что во мне есть все задатки несокрушимого ЛИДЕРА! Ну что ж... Как говорится, Бог нам в помощь.

— Леди и джентльмены! — начал я небольшой цитаткой из одного фильма, который я еще в России видел по телевизору.

Там главарь одного преступного концерна собрал всех своих коллег, партнеров и подельников с семьями на свой юбилей и вступительное слово начал именно с того, что сказал:

— Леди и джентльмены!..

Начав точно так же, я напомнил своим, что нет на свете существ более Прекрасных, более Грациозных, более Свободолюбивых, чем Коты и Кошки, за которыми уже идут остальные представители Котово-Кошачьего рода — разные там Гепарды, Ягуары, Пантеры, Тигры. Поэтому я счастлив видеть уважаемых леди и джентльменов преображенными и свободными! Отныне и навсегда никто никому не обязан рабски лизать яйца и прочие места! Хочешь лизать яйца? Не можешь совладать с желанием? Вот тебе, пожалуйста, твои собственные яйца — лижи, сколько твоей душе угодно. Хоть до посинения!.. Заставить это делать кого-то насильно никто не имеет права, если не хочет разделить участь Вагифа...

Дальше я сказал, что рад им доложить — вчерашняя встреча с Мадам, предводительницей крупнейшего клана Крыс нашего района, прошла в доверительной беседе, результатом которой явилось важное соглашение о взаимном ненападении и посильном партнерстве и сотрудничестве.

— Надеюсь, — сказал я, — что представители клана Мадам сейчас слышат нас, и если кто-то из них захочет внести свои поправки или предложения по заключенному договору, то безопасность гарантируется...

— Спасибо. Если позволите, позже, — раздалось у меня за спиной.

Я тут же повернулся и увидел в проеме полукруглого подвального окошка Главного Советника Мадам — старого седого Крыса в окружении черт знает какого количества охраны!..

Мы раскланялись, и я повернулся к своим.

Я напомнил им, что еще вчера просил к сегодняшнему сходняку приготовить свои соображения по перестройке.

В рядах Наших почувствовалось легкое замешательство, и после тихих и недолгих препирательств вперед был вытолкнут пожилой Кот с бедноватой, местами вытертой шерстью, явно интеллигентного вида. В прошлом.

— Дорогой мистер Мартин! — взволнованно сказал он, делая ударение в моем имени на букве «А» и, конечно, не имея понятия о нашей замечательной букве «Ы». — Каждый новый день приносит нам ваш новый подвиг. Вчера — эта кошмарная личность Вагиф, сегодня — бандит с ножом, напавший на миссис Истлейк!..

«О, черт побери! Откуда они-то знают про этого кретина с ножиком?!» — подумал я.

Как я и предполагал, пожилой потертый Кот оказался далеко не дураком: он тут же прочитал мои мысли и немедленно объяснил:

— Первую информацию о происшествии на Девяносто девятой улице мы получили от... — Кот сделал легкий полупоклон в сторону Крыс, торчавших в подвальном окошке. — От наших новых... м-м-м... союзников, если можно так выразиться...

— Можно, — сказал старый седой Крыс. Потертый Кот достойно и благодарственно кивнул седому Крысу и сообщил, что вторая информация поступила от Кошки, служащей непосредственно в русском магазине, на глазах которой все и происходило.

— И поэтому, — продолжил пожилой Кот, — сегодня мы счастливы предложить вам, мистер Мартин...

Беленькая, пушистенькая поблядушечка уже шла ко мне, зазывно покручивая попкой с хвостиком, и я понял, что если сейчас не прерву пожилого Кота, наше первое деловое совещание превратится черт знает во что! Ибо я уже видел, как несколько Котов и Кошек собираются выступить именно в таком же хвалебно-истерическом ключе: «Да здравствует наш новый Царь-батюшка — самый великий, самый смелый, самый-самый-самый!!!»

— Моментик! — решительно гаркнул я. — Попрошу умерить восторги. В моих поступках, как во вчерашнем, так и в сегодняшнем, нет и малейшего намека на то, что вы так пышно называете ПОДВИГАМИ. Никаких героических поступков я не совершаю. Все вы обладаете теми же возможностями. Это нашему Виду и Роду дано свыше. И не пользоваться этим подарком природы я считаю преступлением! Попрошу перейти к делу. Насколько я понял, наиболее важной, я бы сказал, «жизненной артерией» как для нас, так и для наших коллег из клана миссис Мадам является участок Девяносто девятой улицы от Шестьдесят пятой роуд до Квинс-бульвара. Пожалуйста, перечислите мне все возможные точки приложения наших сил по правой стороне улицы, если стоять хвостом к Квинс-бульвару.

Коты и Кошки, освободившись от необходимости льстить мне и подлизываться, наперебой заорали:

— Ресторан «Регистан» открыли недавно бухарские евреи!..