действительно есть истинный Христос» (ср.: Ин. 4, 42). И подлинно, в познании нашем надлежит полагать основание нашей веры.

«Отцы наши поклонялись на сей горе». Это сказала об Иакове и его сыновьях, потому что они поклонялись на горе Сихемской, или в Вефиле, или на горе Симгриацин[211]. Слова: «ни на горе сей, и ни в Иерусалиме будут покланяться», означают то же, что и (слова): «на всяком месте, где вспоминают о имени Моем» (ср.: Исх. 20, 24). Затем, так как женщина сказала: «Вы говорите, что только в Иерусалиме должно находиться место поклонения, а отцы наши на этой горе поклонялись», – дабы показать ей, что Бог не телесен, говорит: «истинно говорю тебе: ни на горе сей, и ни в Иерусалиме будут покланяться… но истинные поклонники будут покланяться» Отцу чрез Духа Святаго «в истине» (ср.: Ин. 4, 21, 23). «Ни на горе сей, и ни в Иерусалиме будут покланяться», – этим показал, что поклонение распространится по всей земле после того, как иссохнет смоковница, которая препятствовала поклонению (имеются в виду Иудеи; ср.: Мф. 21, 19).

«Если хочешь, Господи, можешь исцелить меня» (Мф. 8, 2). Прокаженный так рассуждал в себе: «Быть может, Он (так же) соблюдает закон, как Елисей, который не вышел к Нееману» (4 Цар. 5, 9-11). Это сомнение Господь разрешил прикосновением к нему и (вместе с тем) научил, что закон не может препятствовать законодателю. Или прокаженный предполагал, что Он чужд закону и противник закона; потому Господь исцелил его и тайно, и явно, дабы, будучи исцелен телесно, он не потерпел осуждения духовно. «Иди, покажи себя» (Мф. 8, 4), – то есть покажись ради священников. Так как он боялся прикоснуться к Господу, чтобы не сделать Его нечистым, то Господь Сам прикоснулся к нему, дабы показать ему, что Он не только не может сделаться нечистым чрез него, но Своим повелением и в (других) нечистых уничтожает нечистоту. То, что Господь показал прокаженному, сделал в целях испытания. Прежде, чем испытывать его в вере, знал его; искушать без предведения свойственно неведению. Господь разгневался на то и другое: ведь если бы не коснулся прокаженного, то чрез это в нем укрепилась бы мысль, что Господь боится проказы; а если бы коснулся его, то (тогда) в душе его возникла бы противоположная мысль, что Господь противник закона. Потому, простирая руку Свою, показал Божество и изгнал нечистоту; словом же уст Своих обнаружил Свой образ мыслей и устранил подозрение, что Он чужд закону и противник закона. Или, так как тот (прокаженный) был Иудей и от священников слышал, что Иисус – противник закона и враг Писаний, то думал, что Христос не хочет исцелять Иудеев.

«Если хочешь, можешь». Мысль и выражение просьбы обличают сомневающегося. Знаю, говорит, что ты можешь, хочешь ли – (сего) не знаю. А Господь за эту двойственность (тоже) показал ему двойное: порицание, поскольку разгневался на него, и милосердие, поскольку исцелил его. Разгневался на то, что (прокаженный) сказал: «если хочешь», (но) так как добавил: «можешь», – то исцелил его, дабы очистить как тело прокаженного от нечистоты, так и дух (его) от неправых мыслей. Научает же его словами: «иди», – к тем, которые сами нечисты и не могут научить тебя, и – «принеси дар» (Мф. 8, 4) за очищение свое. И говорит: «никому не сказывай», – дабы священники не подумали, что прокаженный вспомнил о них и принес жертву потому, что они обвинили (Иисуса). Молчи, говорит, а когда придешь к ним и спросят тебя, как ты исцелился, то пусть узнают, что Я блюду за тем, чтобы закон Моисея не оставался в пренебрежении.

«Если хочешь, можешь меня очистить». Человек тот видел, что Господь не всех мертвых воскрешает и не всех больных исцеляет, на этом основании он думал, что исцеляет (только) тех, кого хочет (исцелить), и потому сказал Ему: «Господи, если хочешь, можешь меня очистить». Вследствие этого Господь посредством неблаговоления показал, что Он исцеляет не по лицеприятию. Однако, поскольку (прокаженный) веровал, говоря: «Если хочешь, можешь меня очистить», то Господь исцелением его открыл, что Он не отвергает веры. Кроме того, так как прокаженный видел, что разными наставлениями, даваемыми относительно проказы священниками, прокаженные (только) обременяются, не получая от них исцеления, то обряды закона по этой причине потеряли в глазах его силу, и потому он сказал: «Если хочешь, можешь меня очистить». И Господь ради таковых (его) помышлений прогневался на него и потом повелел ему: «Иди, покажись священникам и исполни закон, который ты презираешь». Далее, сделал это потому, что прокаженный думал, что Христос имеет такое же мнение (о законе, как и он), поскольку видел, что Он нарушает нечто из закона. Но заметь и то, что Христос гневался не на него, а на проказу.

«Если хочешь, можешь меня очистить. И простер руку» (ср.: Мф. 8, 2, 3). Что простер руку, в этом, говорят, заключается нарушение закона, ибо по закону нечисто все, что касается проказы. Но Господь отнюдь не прикоснулся к прокаженному, а распростер над ним Свою целительную десницу. Оказался ли врагом закона, это мы увидим, перечитывая вновь то, что следует (в рассказе далее). Показал, что природа (сама по себе) есть благо, потому что пополнил ее недостаток, и, посылая его к священникам, утвердил священство. Затем, повелевая (ему) принести дары за свое очищение, разве (этим) не утвердил закон, как и тем, что добавил: «как повелел вам Моисей»? Много повелений о проказе дал им Моисей, но они не могли получить от них никакой пользы; с явлением же Христа явилось и исцеление чрез слово и отменило многие роды повелений (Моисея), к которым относится, кажется, и закон о проказе. «Иди к священникам для свидетельства их», ибо предписано было, чтобы они исследовали проказу перед очищением и после перенесения (очищения от) проказы служили свидетелями (выздоровления). Христос сказал это о повелениях древнего закона Моисея и призвал их в свидетельство Своего учения, говоря: «Как повелел Моисей». Этими словами научил, что они не отменяются Им, но (напротив) становятся глашатаями Его перед лицом народа.