оборонное значение: в случае обострения ситуации мы рассредоточим рабочую силу по пригородной зоне, где ее массово уничтожить просто не смогут. И оттуда будем возить людей на предприятия. Единственное «но», на пороге апрель, посевная на юге уже началась. Готовить постановление требуется быстро, иначе год потеряем.

– Тащить начнут все с предприятий.

– Начнут. А фининспекторы на что?

Сталин снял трубку и приказал вызвать нескольких человек, в том числе Сабурова. То есть идея прошла. Пока ожидали людей, поинтересовался ходом исполнения его распоряжения по выпуску ширпотреба. Я раскрыл папку и начал выкладывать документы на подпись.

– Так много?

– Там у нас конь не валялся, товарищ Сталин.

– Какие принципы заложены и во сколько это встанет?

– Принцип: максимально загрузить строящиеся и проектируемые атомные электростанции с реакторами «Брест». Основной упор сделан на развитие бытовой электротехники, средств связи и коммуникации, включая телевидение. Распорядился при всех заводах военно-промышленного комплекса открыть цеха по производству товаров для населения, так как имеющихся заводов и фабрик группы промышленности «Б» явно недостаточно. Перекраивать бюджет пока необходимости нет. Обойдемся примерно 20 процентами резерва СовМина. Если удастся запустить дачное строительство, то вернем средства в течение полутора-двух лет.

– Общее постановление готово?

– Вот оно.

– Я подписываю, остальное – рабочим порядком.

– Так будут валютные расходы, есть необходимость участия в выставке в Париже. Я отдал некоторые разработки в НИИ ВВС, потребуется патентная поддержка, так как такое пока никто в мире не выпускает.

Сталин черканул сверху синим карандашом: «Согласовано. СовИнТоргу – обеспечить».

– Начал переписку с Итеном, товарищами Торезом и Тельманом по вопросу присоединения к Парижской конвенции по охране промышленной собственности, без чего выход на международный рынок чреват серьезными издержками. Это по поводу патентного права. Но буду настаивать на том, что обратного хода это не имеет. У нас с этим вопросом не слишком считались.

Сталин отмахнулся, это его пока совсем не интересовало. В ходе обсуждения вопроса о загородном строительстве выяснилось, что такое постановление готовилось в 1938 году, но было заморожено по политическим соображениям. Плюс ощущалась сильная нехватка строительных материалов, большая часть которых шла на сооружение оборонительных линий вдоль старой и новой границы СССР. В настоящее время мы даже экспортируем стройматериалы в страны, где война разрушила города и поселки. Так как необходимые для начала работ объемы были мной уже подсчитаны, минимум определен их порядок, провалились попытки комиссара 2-го ранга ГБ Круглова и генерал-лейтенанта Осокина отказаться от проведения этой работы, из-за того, что они успели сократить ГУМПВО до предела, оставив на всю страну четыре тысячи человек личного состава. Только для проведения контрольных функций. Открутиться им не дали, и уже вечером 28 марта о принятом решении узнала вся страна.

Первое постановление касалось только промышленно развитых городов. В дальнейшем его действие распространили на все предприятия страны, за исключением сельских районов. Там увеличивать на девять соток приусадебный участок было затруднительно, да и земля принадлежала самим крестьянам и колхозам. Сами решат, что делать. Ну, а мне, в нагрузку, это направление оставили. Собственно, весь стиль руководства сводился к тому, чтобы времени вообще ни на что не оставалось. Сколько я протяну на работе в таком темпе? А кто его знает! В сентябре, правда, выделили две недели для отдыха в Крыму. И снова: Москва, Кремль. Хочу обратно! В Чкаловск, где бываю сейчас урывками.

Тем не менее связь с авиапромом, МинСредМашем и спецкомитетом № «2» постоянно поддерживалась. Меня держали в курсе проведения всех работ. Несколько раз приглашали участвовать в «мозговом штурме» на заводах № 84 и 88. Ведь ими самими была инициирована «глобальная перестройка» ракеты V-2, завод по производству которых вывезли полностью из Пенемюнде. В остальные страны это изобретение так и не попало, так как ракета не была достроена в Германии. Там V-2 полететь не успела. Впервые успешно она стартовала в 1942 году в Капустином Яру под Сталинградом. Двигателями занимались Глушко и Тиль, корпусом Королев и Розенплентер, системами управления Пилюгин и Греттруп. За прошедшее время они успешно форсировали двигатель Тиля до 35 тонн тяги. На заводе № 84 наладили серийный выпуск модернизированных двигателей. Ракета Р-1 и «старая» ФАУ-2 довольно успешно летали, особенно V-2. Р-1 летала нестабильно, уступая старой ракете в точности и надежности. Я про этот момент, естественно, читал у Чертока. Дело в том, что «форсированный» двигатель при запуске частенько «чихал», пока не разогреется до необходимых температур, а созданная немцами аппаратура управления таких рывков на старте не допускала и «обнулялась». Сбрасывались на ноль автоматы наведения, и ракета либо уходила в сторону, либо оставалась на столе и требовала демонтажа. На совещании с участием Сталина в начале 1943-го председатель спецкомитета № 2 Келдыш поставил еще более сложную задачу: собрать четыре двигателя в один пакет. Испытывались они практически на таком же стенде, что и ФАУ-2, который имел все «недостатки» предыдущего. Даже «плавный» набор мощности не помогал избавиться от «хлопков». Но виной несхода со стола были не «хлопки» двигателя, а разъем штекера пяточного контакта, который сделали еще в Германии, который в результате вибраций размыкался и срывал предстартовую подготовку ракет после команды «зажигание». Вся переделка заняла всего один день, и «пакетная» ракета успешно стартовала, показав дальность в 820 километров. Пересчитав полученный результат, Королев и Глушко подошли ко мне и показали будущую «семерку». А шел 1944 год, апрель месяц. Дескать, давайте рискнем!

– Вы для чего сейчас испытывали пакет?

– Чтобы убедиться, что все работает.

– Не совсем так, чтобы вы поняли, что обеспечить одновременный пуск всех двигателей даже в одном пакете очень сложно, а вы приносите проект, в котором камер уже двадцать, плюс подруливающие. Требуется переход на другое топливо, самовоспламеняющееся. Или установка химического поджига смеси.

– Как это?

– Ну, например, вот так: на выходе установить емкость с самовоспламеняющимся горючим, которое продавливается в камеру основным. При этом оно с основным горючим не должно реагировать. Только с кислородом.

– Зачем менять отработанную технологию? – спросил Глушко. – Вот взгляните, это новая форкамера, по моим прикидкам, с ней мы получим 60 тонн тяги.

Он протянул схему разработанной и испытанной камеры. Это для будущего рд-103 и 105.

– Прекрасно, но пара керосин-кислород гораздо более энергоемкая и дешевле. А имеющаяся у вас камера ее не выдержит. Расплавится. Если вы работаете с жидкостями, то облицуйте изнутри камеру сгорания медью, тонким слоем, и сделайте оребрение внутренней части внешней рубашки. При этом значительно возрастет