Сражение продолжалось.

* * *

Повозку, в которой ехал Гориан, безжалостно трясло на ухабах. Его постоянно подбрасывало на жестком сиденье и ударяло о борт. Чувствовал он себя так, будто ему надавали тумаков. А еще Гориан находился в затруднении. Они встанут и некоторое время будут идти вперед, но этого слишком мало. Весьма скоро они падут. Он снял ладонь с макушки Кессиана, и мальчик расслабился, хотя выглядел по-прежнему озабоченным.

— Что случилось, отец? Кто они такие?

— Говорил же я тебе, чтобы ты не заигрывался с энергетическими следами, — проворчал вместо ответа Гориан. — Тебе следовало сосредоточиться на том, чтобы люди держались как надо и могли идти.

— Я этим тоже занимался.

По лицу Гориана промелькнула улыбка: несомненно, занимался.

— Похоже, мне нужно следить за тобой, не так ли, Кессиан? Не так уж ты мал и неумел, как прикидываешься.

— Не понимаю. — Озабоченность на лице Кессиана усугубилась.

— Вот и хорошо.

Гориан потер ладонями твердую, зеленовато-бурую кожу на лице: за последние несколько дней стало еще хуже. Слишком много работы, слишком много сил уходит на обеспечение продвижения. И труднее всего работать с морем. Энергии вроде бы полно, она повсюду, но все так изменчиво, что контакты беспрерывно обрываются то здесь, то там. Хорошо еще, на острове до мертвых можно дотянуться сквозь камень, не говоря уж о верхнем травянистом почвенном слое.

Но этого оказалось недостаточно. Этому идиоту Катичу потребовалось слишком много времени, и он не проявил должной бдительности, хотя Гориан его и наставлял. Из горла Восходящего вырвалось сдавленное рычание. Этот удар сапогом стал для него личным, невыносимым оскорблением.

— Кто они такие, отец?

— Враги. И они забрали то, что мне нужно.

— Но разве это не окении, отец? Те, о которых всегда рассказывал Ардуций.

— Да, но даже они научились меня бояться.

— По-моему, тот человек сказал что-то другое.

— Без тебя знаю, что он сказал! — рявкнул Гориан, и Кессиан вздрогнул. — И вообще, оставь меня в покое. Мне надо подумать.

Очень многое шло правильно, как и ожидалось. Но он был так одинок. Если бы только Миррон согласилась разделить его ношу. Кессиан при всех его удивительных способностях все-таки ребенок, каркулас всего лишь пассивные проводники, и предводители мертвых могли полностью удерживать их сосредоточенность на мертвецах лишь при личном участии в процессе самого Гориана. В результате ему приходилось прилагать такие колоссальные усилия, что возникали сомнения, оправданны ли они? Но дело того стоило. Должно стоить.

Стукнувшись в очередной раз о борт повозки, Гориан встрепенулся и вернулся к текущим планам. Сейчас на очереди Когти, укрепившиеся в Нератарне. Сделать все, чтобы от них избавиться, предстоит королю Царда, а потом, исполнив предназначенную ему роль, он присоединится к своему сыну под знаменем Гориана. Живые уже практически сделали все необходимое и дальше могли пригодиться лишь в ином качестве. Во всяком случае, большинство из них.

— Я могу помочь тебе, — сказал Кессиан.

— Не сейчас, мальчик. Я устал.

— Тогда предоставь этот день мне, — предложил мальчик. — Мы ведь просто двигаемся, и все. Не наблюдай за мной. Помоги тем, на море, искать то, что тебе нужно.

Возможно, мальчуган в конце концов начал кое-что понимать. Гориан присмотрелся к нему и нашел его немного вымотанным. Но сама по себе мысль о том, чтобы чуть-чуть отдохнуть от одновременного контакта со столькими объектами, возможно, была не так плоха. Похоже, здесь им ничего не угрожало. До Нератарна еще далеко, а ему желательно бы заняться разработкой новых способов поддержания дееспособности своих людей, а то не ровен час попадают где стоят, без всякого вражеского вмешательства. Разложение тел перерастало в серьезную проблему.

— Ты действительно считаешь, что справишься?

— Я справлюсь, отец, — кивнул Кессиан. — Дай мне возможность доказать это. Ты нуждаешься в отдыхе больше, чем я. Вот отдохнешь, глядишь, и от этой зелени избавишься. А то я как взгляну на тебя, мне не по себе становится.

— Бояться нечего. Это знак прикосновения Бога к земле, помни это. Все в порядке. Хорошо, договорились. Займись этим, удерживай их. Используй каркулас в той степени, в которой потребуется. Но если столкнешься с трудностями, сразу скажи мне. Я не рассержусь. Главное, не допусти, чтобы кто-то из них пал. Вот тогда я действительно разгневаюсь. Поднять такое количество заново гораздо труднее, чем поддерживать их в движении.

— Я не подведу тебя, отец.

— Да уж, постарайся.

Передача полного контроля над делом Кессиану как процесс особой сложности не представляла, однако ощущалась как вручение беспомощного младенца на попечение неуклюжему взрослому. Впрочем, сознание Кессиана восприняло дело без напряжения, и, как мог проследить Гориан, мальчику для этого даже не требовались постоянные мысленные усилия.

А вот сам Гориан в момент отключения от дела испытал колоссальное облегчение и прилив энергии, тут же почувствовав себя таким бодрым и оживленным, каким не был уже много дней. Сознание его очистилось. Кессиан вздохнул и откинулся на сиденье.

— Ты в порядке, малыш?

— Да, отец, хотя это и вправду бремя.

— Подумай о том, насколько больший груз приходится на мои плечи, и порадуйся. Я буду рядом, на случай, если понадоблюсь.

— Спасибо, отец.

Гориан снова улыбнулся, но его сознание уже уносилось далеко-далеко. На юг, к Тирронскому морю, еще южнее, к Эсторру, и дальше. На морских путях его людей подстерегали окении, и ему следовало найти способ с этим покончить. С ними только один каркулас, но зато четверо предводителей мертвых. Этого наверняка хватит.

Но сначала ему нужно кое в чем удостовериться. Гориан потянулся сознанием назад, на север, вдоль энергетических линий. Мир развертывался перед ним словно карта, где густым серым цветом были обозначены массы мертвых, сосредоточенных на побережье Гестерна и отплывавших через море со всей возможной быстротой, какую могли обеспечить прибывавшие за ними корабли. Медленно пульсирующие бурые и синие токи обозначали энергию океана, которую он использовал и перенаправлял, чтобы вдыхать подобие жизни в тех, кто находился в трюмах и на палубах трирем. Каждый день пребывания в плавании все больше и больше ослаблял их, и поддержание должной формы выматывало и его, и каркулас.

А севернее Эсторра сиял перемещавшийся по направлению к Нератарну свет, столь яркий, что ошибиться было невозможно. Энергетическая сеть, через которую Гориан управлял мертвыми, посылала ему беспрерывные сигналы о передвижении этой силы, мощной, опасной, но при этом приводящей его в неистовое возбуждение.

Итак, Восходящие уже больше не прятались во дворце, ожидая своей судьбы. Они отправились за ним.