Вскоре после начала атак в районе Железных Ворот в Прахово прибыл начальник инспекции минно-тральной службы на Дунае капитан 1 ранга Лаутеншлегер. После того как выяснилось, что пройти Железные Ворота невозможно, он приказал потопить все корабли. При выполнении этого приказа пришел противоположный по своему характеру новый приказ, согласно которому следовало прекратить не только затопление судов, но и отправку 1200 гражданских лиц, в том числе женщин и детей. Этот последний приказ оказался чистейшей глупостью. Контр-адмирал Циб послал на самолете свою секретаршу в Белград, где она должна была добиться отмены этого приказа. Тем временем очередная партия эвакуированных была отправлена на поезде, а следующая была задержана. Вышедший поезд впоследствии подорвался на мине, подложенной партизанами, и сошел с рельсов, в результате чего было убито 30 человек. Оставшихся в живых переправили в ближайший город, который в ту же ночь был взят партизанами. Майор Рее в своем докладе в Белград, переданном через секретаршу Циба, предлагал эвакуировать Прахово. Не получив в ближайшие два дня ответа, контр-адмирал Циб 7 сентября снова вылетел в Белград, где ему стало известно, что полк «Бранденбург» в ближайшие дни прибудет в Прахово и обеспечит затопление кораблей и отправку людей. Действительно, через несколько дней этот полк появился, но расквартировался в Неготине. Тем временем русские и румынские войска перешли Дунай и стали сосредоточиваться на южном берегу. Затопление всех кораблей оказалось уже невозможным. Русские захватили 12 груженых судов. Полк «Бранденбург» и остатки группы Циба в течение пяти недель в условиях постоянных атак партизан и авиации пешком добирались до Белграда.

На этом и закончилась операция, в результате которой погибло свыше 200 немецких судов. Тем не менее удалось спасти от русского плена большое количество экипажей и беженцев.

Как во время Гражданской войны в США 1861–1865 годов, вели бои тихоходные, почти не бронированные суда на малой дальности против сильных береговых укреплений, часто в окружении противника, постоянно продвигаясь по сложному фарватеру.

Отход почти 200 судов соединения выявил многочисленные необычные проблемы командного, психологического и тактического характера, большинство из которых удалось решить, несмотря на неблагоприятные условия.

Контр-адмирал (инженер) П.В. Циб искусно управлял действиями громоздкого соединения. Наряду с этим ему пришлось импровизировать и организовывать снабжение быстро разраставшейся группы продовольствием и горючим.

Поскольку немецкие корабли, находившиеся на Черном море, не вошли своевременно в Дунай, как это было предусмотрено ранее, их боевой мощи и командования не оказалось в распоряжении, что значительно повлияло на малоподвижность «группы Циба».

Определенным немецким инстанциям в Румынии уже несколько недель до румынско-советского перемирия было ясно, что готовится переворот. Но из политических соображений было запрещено предпринимать какие-либо широкие предварительные мероприятия, начинать своевременную эвакуацию и даже планировать ее. Поэтому контр-адмирал Циб при отходе из Браилы так и не смог выяснить, сколько кораблей и людей по пути ему предстоит взять с собой, где находятся румынские войска и мониторы и какие меры, возможно, предпримет немецкая сторона, чтобы оказать помощь его соединению. Не было карт, связи и приказов! Продовольствие, питьевую воду, дрова, боеприпасы, лоцманов и так далее приходилось добывать по пути. При этом румыны относились явно враждебно, а болгары — уже слишком безучастно. Еще один элемент слабости и неопределенности заключался в моральной конституции ехавших вместе экипажей и гражданских лиц. Развал фронта, перемирие и переворот в Румынии, бессмысленные всевозможные слухи, естественно, нехорошо сказывались на моральном состоянии немцев. Едва ли у них были еще иллюзии по поводу исхода войны. Они только пытались не попасть в плен к русским.

На кораблях находились моряки, солдаты сухопутных войск, солдаты штрафного батальона, гражданские лица, женщины и дети, русские добровольцы и так далее, поэтому предпринимать какие-либо действия было нелегко. Почти непрерывный поход привел к сильному переутомлению экипажей. Во время боя командир «Uj 110» фон дер Брюке бросал в командира орудия пустые кофейные чашки, «так как тот уже не хотел продолжать огонь»! И все же экипажи выдержали, в боях им помогали гражданские и даже женщины. Русские военнопленные и «добровольные помощники» тоже боролись за живучесть кораблей. А на «Uj 110» пленный русский офицер вел огонь из орудия, расчет которого погиб…

Хотя соединению в решающие дни перед началом отхода не удалось связаться с каким-либо вышестоящим немецким штабом, командование соединения принимало серьезные самостоятельные решения, такие как сохранение моста в Черноводе, затопление тяжелых немецких судов и включение в свой состав мелких флотилий. Когда связь с командованием была восстановлена, последовали новые, часто бессмысленные приказы, такие как прекратить дальнейшую эвакуацию гражданских лиц или удерживать Прахово плохо вооруженными и полностью изнуренными экипажами!

В тактическом отношении также вскрылись новые факты. Прежде всего в ходе операции выяснилось, что корабли КТ, которые приняли на себя основную тяжесть борьбы, не были пригодны для действий на реках. Ввиду большой осадки, они могли ходить только по отдельным, наиболее глубоким рукавам Дуная. Другие военные корабли, как самоходные морские паромы, самоходные паромы Зибеля и саперные суда, обладали малыми боевыми возможностями. Более 50 торговых судов, входивших в группу Циба, вообще для ведения боя не были пригодны. Скорость судов на переходе была очень мала и не превышала 4–5 узлов. Многочисленные суда не имели машин, и их приходилось брать на буксир. Очень трудно было организовать связь между судами в группе, насчитывавшей до 200 единиц, идущих в ордере длиной 25 км. По этой же причине не представлялась возможной какая-либо общая организация управления артиллерийским огнем.

Большая часть судов не имела какого-либо бронирования или очень незначительное, артиллерия не была пригодна для стрельбы по закрытым целям. При этом дистанции между судами и берегом составляли всего лишь несколько сотен метров!..

Во время всего отхода судов «группы Циба» ни разу не появилась ни советская, ни румынская, ни немецкая авиация, что, безусловно, решительно повлияло на успех действий этой группы. То, что старый немецкий блеф о 200 пикирующих бомбардировщиках еще подействовал, объясняется только абсолютно запутанным положением румын. По-видимому, во всех немецких ВВС уже невозможно было собрать 200 исправных пикирующих бомбардировщиков…

Соединение Циба прошло четыре румынских укрепленных района, и в двух из них (Черновод и Калафат) оно встретило сопротивление. Два других укрепленных района немцы прошли свободно, подготовив это предварительными переговорами с румынами. Представляется удивительным, что прорывы через укрепленные районы, сопровождавшиеся ожесточенными боями, происходили ночью, а мирные проходы через такие районы в соответствии с договоренностью с румынами осуществлялись в дневное время. По всей вероятности, прорывы в дневное время в условиях противодействия со стороны румын оказались бы невозможными. Трудно объяснить, почему румынская артиллерия, развернутая на заранее подготовленных бетонированных позициях, или башенная румынская артиллерия не сумела полностью уничтожить немецкие корабли, которые шли с небольшой скоростью и на заранее известных и малых дистанциях. Скорее всего, румынская артиллерия не была подготовлена для стрельбы в темное время суток. Румыны не использовали прожекторов. Кроме того, румыны не использовали против немецких кораблей минные постановки. Две мины, которые уничтожили минные прорыватели, видимо, были поставлены западными союзниками.