По немецким данным, летом 1943 г. добровольных помощников насчитывалось около 220 000 и 60 000 составляли «добровольцы» охранных подразделений.

Таким образом, в конце Второй мировой войны на службе Германии находилось около 300 тыс. бывших советских военнопленных и гражданских лиц. При этом в период с 1941 по 1945 г. через эту службу, в том числе полицию, вспомогательные службы, охранные и боевые части могли пройти более 400 тыс. советских военнопленных и гражданских лиц. Но среднестатистической цифрой следует считать 300 000. Проверить эту цифру можно и другими расчетами. С конца июля до ноября 1941 г. из лагерей военнопленных было освобождено 318 770 человек (немцев Поволжья, прибалтов, украинцев – 277 761 и белорусов).

С 1942 по 1 мая 1944 г. немцы освободили 823 230 военнопленных, в основном вступающих в добровольческие, охранные и другие формирования. Всего – 1 100 991 человек бывших военнослужащих Красной армии (в том числе военнообязанные и гражданские лица).

160 тыс. военнопленных отказались вернуться на Родину. Таким образом, оставшиеся около 140 тыс. военнопленных (в том числе гражданские лица, белоэмигранты, их потомки – минимальный процент) – солдат и офицеров, находившихся на немецкой службе, были возвращены на Родину по репатриации.

Возмездие Советского государства предателям и изменникам своего народа было неотвратимым и правомерным… Безусловно, были и перегибы, тем не менее большинство людей из этого числа получили вполне заслуженные наказания.

Парадокс заключается в том, что Указом Президиума Верховного Совета СССР «Об амнистии советских граждан, сотрудничавших с оккупантами в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.» от 17 сентября 1955 г. из мест заключения освобождались лица, осужденные на срок до 10 лет лишения свободы включительно за совершенные в период войны пособничество врагу и другие преступления. Наполовину сокращались сроки свыше 10 лет за те же преступления и освобождались из мест заключения независимо от срока наказания лица, осужденные за службу в немецкой армии, полиции и специальных немецких формированиях. Освобождались от ответственности советские граждане, находящиеся за границей, которые в период войны сдались в плен врагу или служили в немецкой армии, полиции и специальных немецких формированиях.

Однако только 29 июня 1956 г., почти через год, ЦК КПСС и Совет министров СССР приняли постановление «об устранении последствий грубых нарушений законности в отношении бывших военнопленных и членов их семей».

В нем говорилось: «Наряду с разоблачением некоторого числа лиц, действительно совершивших преступления, в результате применения при проверке во многих случаях незаконных провокационных методов следствия было необоснованно репрессировано большое количество военнослужащих, честно выполнявших свой воинский долг и ничем не запятнавших себя в плену».

С 1945 г. все освобожденные и репатриированные военнопленные сводились в батальоны и направлялись для постоянной работы на предприятия угольной и лесной промышленности в отдаленные районы. Таким было наказание даже для тех, на кого не было компрометирующих данных.

После войны военнопленных продолжали привлекать к уголовной ответственности, причем большинство из них совершенно незаконно. Бывшие военнопленные и их родственники ограничивались в правах.

Вот это действительно можно назвать трагедией, ведь большинство из 1 млн 866 тыс. военнопленных, вернувшихся на Родину, ни в чем себя не запятнавших, стали изгоями и долго жили «вне общества»…

После публикации судебного очерка о Власове и его сообщниках в Военно-историческом журнале за 1990 г. редакция получила один из откликов из Германии:

«Имеющаяся статья „Власовцы на службе у фашизма“ неправдоподобна уже с самого заголовка. Она не просто разочаровала, она ошеломила…» Подписал письмо Иоахим Хоффманн из Фрайбурга.

На этого историка-исследователя «власовского движения» до сих пор ссылаются в России и за рубежом многие современные историки. Все они связывают его с политическим режимом в СССР.

Неоднократно упоминаемый К.А. Александров видит в этом главную причину столь «массовой коллаборации». Он пишет: «В подавляющем большинстве случаев это был акт отчаяния, выразившийся в стихийном вооруженном протесте сотен тысяч людей против коллективизации 1929–1932 гг., последовавшего за ней голода и повсеместных репрессий НКВД 1937–1939 гг., преследовавших не только политические, но и социально-экономические цели». Если бы все было именно так, то советский народ однозначно проиграл бы эту войну. В неимоверно тяжелых условиях он смог сплотиться и забыть многие обиды на советскую власть.

Почему в этой книге я несколько подробно остановился на власовском движении?

Во-первых, то «движение», которого не было, родилось в период холодной войны – противостояния Запада и Востока. И в нем, по понятным причинам, существовала особая необходимость и заинтересованность до поры.

Однако и сегодня, когда Россия уже более 10 лет идет по пути демократии, на Западе и у нас продолжается слезливая истерия по убиенным власовцам. Между тем термин «РОА» принадлежит всего лишь одному капитану отдела «Иноземные армии Востока» В.К. Штрик-Штрикфкельдту. Этого младшего офицера немецкой пропаганды называют главной опорой всей «власовской акции». При этом некоторые участники этого движения возлагали вину за провал власовского начинания именно на невысокий чин этого немецкого офицера (?!). Но все это бред.

Во-вторых, «пятая колонна» всех русских «добровольцев» на стороне Германии действовала до начала формирования «РОА» в виде отдельных подразделений, частей и соединений – раздробленно. И только с конца 1944 г. появилась некоторая возможность объединения части этих сил под флагом «освободительного движения» в единый кулак.

Умнее всех, как ни странно, оказался Гитлер: «Люди, совершающие революцию, должны находиться внутри государства. В противном случае это было бы равносильно тому, что я находился бы в Швейцарии и сказал бы: „Я организую из Швейцарии революцию в Германии“. Это звучит слишком по-детски».

10 декабря 2003 г.

(мемуары, дневники, литература, опубликованные и неопубликованные документы)

1. А.М. Василевский. Дело всей жизни. М.: Воениздат. 1984.

2. Н. Коняев. Два лица генерала Власова. М.: Вече. 2001.

3. Б. Сушинский. Генерал Власов отверженный и проклятый. Йошкар-Ола: Марийский полиграф. комбинат. 1996.

4. В. Карпов. Маршал Жуков. М.: Воениздат. 1992.

5. В. Карпов. Жуков на фронтах Великой войны. М.: Вече. 1996.

6. В. Карпов. Генералиссимус. Калининград: Янтарный сказ. 2002.

7. П. Судоплатов. Разные дни Тайной войны и дипломатии 1941 г. М.: Олма-пресс. 2001.