После этого он поднял тему об Эмиле Ажаре, который «остался очень доволен интервью». Он повторил это несколько раз и показал Ивонне фотографию дома Павловича в Каньяк-дю-Кос.

Под конец Гари показал Ивонне свой кабинет, где она увидела огромный стенд, на котором Ромен разместил десятки фотографий Джин Сиберг. Вернувшись в редакцию, Ивонна призналась Жаклин Пиатье, что сама не понимает, зачем Гари понадобилось ее приглашать. На что та ответила: «Просто он обожает женщин и был рад тебя видеть, к тому же ему любопытно пообщаться с тем, кто разговаривал с Павловичем».

В апреле 1975 года у Ромена Гари завязались постоянные отношения с одной из почитательниц его таланта, Флоранс Баумгартнер. Она прислала ему письмо, в котором выразила свое восхищение романом «Европа». Гари незамедлительно ответил ей запиской на визитке: «Есть люди, у которых плохо с соображалкой!» Флоранс жила неподалеку и часто встречала его на улице, сама о том не подозревая. Она занималась живописью и, видя Гари, не раз говорила себе, что надо будет подойти этому человеку и попросить его позировать. Своей элегантной развязностью он напоминал путешественника, ненадолго высадившегося на сушу, чтобы вскоре вновь отплыть к новым берегам. Однажды, читая «Пари-Матч» в очереди к зубному врачу, Флоранс с удивлением узнала в опубликованной фотографии Ромена Гари этого человека. Она поспешила написать, что они часто видят друг друга на улице. Через несколько дней Гари появился перед ее домом. Флоранс так сильно была им увлечена, что чуть не упала в обморок. Ее тронуло, что, когда он застегивал куртку, его руки немного дрожали. Флоранс спросила: «Вам помочь?» — «Нет, спасибо. Хотите чашечку кофе?»

Они долго сидели на террасе кафе, не произнося ни слова. Наконец мимо них пробежала собака. «Вы любите собак?» — спросил Гари. И, не дожидаясь ответа, рассказал девушке, что был знаком с ее отцом, Вилфридом Баумгартнером, — они познакомились у мецената Пьера Давида Велля. Потом он поднялся, поцеловал Флоранс руку и прибавил: «Спасибо за приятную компанию». — «Но я же всё время молчала…» — «Вот именно поэтому и спасибо».

И ушел.

Несколько раз они встречались на рю дю Бак. Потом Гари пригласил Флоранс зайти к нему как-нибудь утром. На следующий день в 11 часов она была у него. Гари проводил ее в «меховую» гостиную, а сам уселся в кабинете и принялся за работу. В полдень в гостиную вошел очень красивый мальчик. Это был Диего, вернувшийся из лицея; отец пожурил его за то, что тот не пошел к зубному, хотя было назначено.

Они продолжали видеться в кафе, гулять по близлежащим улицам. Однажды Ромен привел Флоранс к себе в кабинет и сказал: «Я тебя люблю. Мы можем начать жить вместе, как только ты захочешь». Флоранс ответила, что приходит к нему не для того, чтобы стать его любовницей. Несколько следующих недель девушка провела в Швейцарии. Вернувшись в начале лета, она переехала к Гари. Однажды в гости к Флоранс и Гари пришла красивая латиноамериканка, которая заявила, что именно она вдохновила писателя на роман «Далее ваш билет недействителен». Гари и бровью не повел.

Этот период совместной жизни Ромена Гари с женщиной — в первый раз после развода с Джин Сиберг — стал коротким мигом покоя в бурной жизни писателя. Он ел дома, ворча, что Антония плохо готовит, и рано ложился спать. Гари не был верен Флоранс, но она этого не замечала. Она часами работала у себя в мастерской, а Гари запирался в кабинете и диктовал Мартине Карре. Как-то раз Флоранс сходила с Диего на футбольный матч; когда они вернулись, Гари спросил: «Что, это и есть семейная жизнь?»

Ромен интересовался у Флоранс, что она думает о книге «Вся жизнь впереди». Она ответила, что ей больше понравился «Голубчик».

Ромен продолжал ее расспрашивать: «По-твоему, кто такой этот Эмиль Ажар?» — «Ну, мне кажется, это ты».

Поколебавшись секунду, он ответил: «К сожалению, нет. Хотя мне бы хотелось».

Это не заставило ее изменить свое мнение.

Подозрения Флоранс не давали Гари покоя. Он снова отправил ее к родным в Швейцарию, откуда она однажды вечером ему позвонила. Придушенным голосом он начал ей рассказывать, что ему очень плохо, что он лежит под капельницей, и просил ее немедленно вернуться в Париж. Флоранс приехала ночным поездом. Вместо того чтобы встретить ее у себя дома, Гари назначил ей встречу в кафе «Экюриаль» на углу бульвара Распай и рю дю Бак. Едва Флоранс села, как он сказал: «Ты не должна больше ко мне приходить. Меня преследуют журналисты, следят за всеми моими перемещениями». Она наивно предложила ему переехать к ней в мастерскую.

«Я ни в коем случае не стану втягивать тебя в эту историю», — ответил Гари.

Он позвонил ей в тот же день после обеда. В ближайшие несколько дней они виделись в кафе неподалеку. У Гари слегка дрожали руки. Однажды утром он объявил Флоранс: «Дальше так нельзя. Я не должен был впутывать тебя в свою жизнь. Ты согласна, что нам следует перестать встречаться?»

Она много плакала, решила попутешествовать и вспомнила, как Гари не раз говорил, что в конце концов ей станет с ним скучно, потому что он слишком стар, а она слишком молода.

Успех романа «Вся жизнь впереди», общий тираж которого уже через пол-года после выхода книги достиг 400 тысяч экземпляров, не успокоил Ромена Гари. А ведь если учитывать дополнительные тиражи в клубных изданиях, было распродано более миллиона экземпляров.

Гари тем временем переживал невыносимые приступы страха в обществе дамы, которую называл «Мисс Одиночество»: этот тяжелый период описан им в новом романе Эмиля Ажара «Псевдо». Однажды ночью, когда Джин Сиберг буйствовала у себя в комнатах, Гари попал в больницу. Джин бредила, кричала, а Ромен не мог ее успокоить сам и был вынужден прибегнуть к помощи Бернара де Лавалетт и кардиолога Ива Грогожа, живших по соседству. Втроем они попытались привести ее в чувство, но тщетно. Тогда Гари решил пойти к себе и вызвать скорую, но находился в столь расстроенных чувствах, что нечаянно стукнулся лбом о косяк. Потекла кровь, и его пришлось везти в клинику Сальпетриер, чтобы там ему наложили шов на разбитую надбровную дугу.

По своей теме роман «Псевдо» тесно связан с «Пляской Чингиз-Хаима»: это еще одна история двойника диббука. Книга начинается с того, что в рассказчика — Поля Павловича / Эмиля Ажара, — который находится на лечении в психиатрической клинике в Копенгагене, вселяется дух Гари — дяди Макута. В «Пляске Чингиз-Хаима» то же самое происходило с бывшим эсэсовцем Шацем, которого преследовал неуспокоенный дух расстрелянного им еврея Кона.

«Псевдо» (в исходном варианте — «Псевдо-псевдо») — вероятно, наиболее автобиографичное произведение Ромена Гари. Но в нем все факты из жизни писателя так зашифрованы, что читатель воспринимает лишь поверхностный пласт смысла и не в состоянии проникнуть в тайны, которые здесь раскрыты.

Можно привести не один пример: например, говоря о докторе Ленне, Гари подразумевал клинику Камий Мире в Лейме, где умерла Дина, двоюродная сестра Ромена и мать Поля Павловича. А к таким завуалированным фактам Гари примешивает еще и подлинный рассказ о своей литературной мистификации с действительно имевшими место эпизодами, которые ему пересказывали журналисты.