— Да, господин. На носу головного корабля стоял Вига-Бранд.

Сигурд с минуту сверлил его взглядом, затем медленно стянул с руки золотой браслет и протянул парню:

— Хорошие новости, Храни. Возьми это за твой зоркий глаз. Скажи-ка мне еще вот что. Как по-твоему, почему Бранд повернул назад?

Снова сглотнув, парень взвесил на руке браслет, сам не веря своему счастью. Повернул назад? Почему люди поворачивают назад?

— Государь, он, должно быть, узнал «Франи Ормр» и испугался встретиться с нами. Испугался встретиться с вами, — поспешно поправился он.

Сигурд недовольно махнул рукой и повернулся к своим братьям.

— Так, — сказал он. — Вы слышали, что думает идиот. Ну а что думаем мы?

Хальвдан посмотрел на волны, ощутил ветер на щеках, вгляделся в едва различимые точки парусов на горизонте.

— Разведка, — рассудил он. — Вернулись за подкреплением. Пытаются заманить нас.

— Заманить нас куда? — спросил Убби. — Их было сорок. Мы примерно столько и ожидали, столько наших перешли, — он сплюнул в сторону, — к людям Пути.

— Другие люди Пути могут идти южнее, — предположил Хальвдан. — И натравили их жрецы.

— Мы бы знали, если бы их было больше.

— Значит, если подкрепление там есть, — заключил Змеиный Глаз, — оно должно быть из Англии. Англичане на море. Новое дело. А где мы видим что-то новое…

— Там рядом Сигвардссон, — закончил Убби, ощерив зубы.

— Изготовившийся к чему-то, — продолжал Сигурд. — Что-то он приготовил, иначе не осмелился бы угрожать нам, особенно на море. Смотрите, люди Пути меняют галс, поворачивают к берегу. Ладно, мы принимаем их вызов. Посмотрим, чем они нас удивят. Может быть, мы тоже их удивим.

Он повернулся к Вестмару, почтительно стоявшему сзади:

— Вестмар, передай приказ. Всем кораблям приготовиться к бою. Паруса зарифить, поставить весла. Но мачты не снимать. Оставить реи на месте.

Вестмар на мгновение закатил глаза. Он побывал в десятках морских сражений во всех морях Англии и Дании, Норвегии, Швеции и Ирландии. Реи и мачты всегда снимали и складывали, чтобы убрать воздушный тормоз, дать кораблю каждый лишний ярд скорости, которую он может развить на веслах. В ближнем бою некому возиться с парусами, и никому не нужны помехи, заслоняющие от глаз стрелу или дротик.

Он спохватился, исполнительно кивнув, развернулся и пролаял приказ своей команде и морякам ближайших кораблей, чтобы передали его на все сто двадцать кораблей, идущих по бокам и сзади. Быстро и умело флот Рагнарссонов приготовился к бою.

* * *

Шеф перегнулся через планширь, когда корабль Бранда, «Морж», подошел к борту в конце широкого разворота, который привел его и всю флотилию людей Пути в боевое построение рядом с десятью линейными кораблями.

— Змеиный Глаз? — закричал Шеф.

— Да. Впереди «Франи Ормр», это точно. Их в три раза больше, чем нас. Придется принимать бой. Если попытаемся убежать, они догонят нас раньше, чем начнет темнеть.

— Мы не для этого пришли, — крикнул Шеф. — План не забыл?

Бранд кивнул и, отступив назад, стянул с шеи длинный красный шарф из шелка. Встав на подветренном борту, он распустил шарф по ветру.

На кораблях позади него тут же убрали зарифленные паруса и стали выдвигаться вперед, расходясь в линию бок о бок. Целый залп приказов Ордлафа, и «Норфолк» стал замедлять свой и без того тихий ход, а другие линкоры тоже начали выстраиваться, становясь не в шеренгу, а в колонну, и так тесно, что над кормой переднего корабля почти нависал нос заднего. Рулевые настороженно следили за маневрами своих неуклюжих посудин.

По сигналу Квикки прислуга катапульт притянула шатуны к палубам, зафиксировала их жирно смазанными болтами и стала взводить крутильные пружины.

— Взведены в обе стороны, — крикнул Квикка, глядя на своего командующего. — Мы можем стрелять и вперед и назад, прости нам, Господи. Я хотел сказать, помоги нам Тор, — он сгреб в руку свой амулет-молот.

Постепенно флот Пути выстроился в задуманный боевой порядок, в виде буквы Т, направленной на врага. Вперед шеренгой выдвинулись сорок кораблей Бранда с убранными парусами и мачтами, неторопливо продвигаясь вперед на веслах, — Шеф слышал, как фыркают гребцы, всем своим весом налегая на весла. Позади их центра в кильватерном строю шли под парусами десять английских линейных кораблей.

Когда построение завершилось, Шеф испытал знакомое чувство облегчения. Он осознал, что во всех боях чувствовал одно и то же. Острая невыносимая тревога перед их началом, когда он думал о тысяче и одном препятствии, способном расстроить его планы, — шкиперы не так поняли, матросы нерасторопны, враг нагрянет неожиданно, когда они еще не будут готовы. Затем облегчение, мгновенно сменяющееся отчаянным любопытством. Получится? Все ли он предусмотрел?

Бранд орал с кормы своего корабля, яростно показывая на корабли Рагнарссонов, уже в какой-нибудь полумиле от них и быстро приближающиеся, молотя веслами. Что он кричит? Шеф услышал слова и тут же опомнился. Противник входил в бой, в точности как было предусмотрено. Но мачты у него все еще стояли, хотя паруса были убраны.

— …от него воняет крысой! — донесся обрывок крика Бранда.

Воняет или нет, подумал Шеф, но крыса пришла. Теперь ей остается только укусить. Он стянул с шеи длинный синий шарф — подарок Годивы, с болью вспомнилось ему, сделанный в день, когда она сказала, что выйдет за Альфреда. Он распустил шарф по ветру, заметив, как повернулись головы, когда его увидели впередсмотрящие. Это несчастливый талисман, подумал Шеф. Он выпустил из руки шелк, позволив ветру унести шарф в мутное желтое море.

* * *

Сигурд Рагнарссон, стоя на носу своего корабля, заметил странно скроенные паруса позади редкого строя судов Бранда. Не пропустил он и гигантскую фигуру самого Бранда, стоящего как раз напротив него и размахивающего топором в знак насмешливого приветствия. К чему-то приготовились, снова подумал он. И есть только один способ узнать, к чему же. С преувеличенной аккуратностью он снял свой длинный алый плащ и, повернувшись, бросил его под ноги. В тот же миг стоящий у мачты викинг дернул за фал. С верхушки мачты, над реей, неожиданно плеснулось огромное знамя с черным вороном на нем: Знамя Ворона сыновей Рагнара, сотканное, согласно легенде, за одну ночь, с приносящим победу магическим заклинанием в узоре. Никто не видел его поднятым со времен смерти Ивара.

Когда его заметили на приготовившихся кораблях, каждый гребец поднатужился в пяти мощных ударах весел, затем они одновременно задрали весла вверх и с грохотом воткнули их в гнезда. Перекрывая шум, гребцы издали короткий клич и похватали оружие и щиты. Каждый из рулевых направил судно как можно ближе к соседу, боцманы размахивали абордажными крючьями, чтобы крепко связать все корабли в одно целое. Таков был всегдашний обычай: корабли должны набрать инерцию хода и идти на врага связанными воедино, сцепиться носами с неприятельским флотом, а затем драться на копьях и мечах на передних полубаках, пока та или другая сторона не уступит, попытавшись — обычно безуспешно — вырваться.