– Факел мне!

Кто-то уже поджигал просмоленную ветошь, которой был обмотан конец толстой палки, несколько человек, вслед за сыном воеводы, запрыгнули на коней, собираясь выручать Ариса, спасать от непонятной опасности, пришедшей, откуда вовсе не ждали…

– Стойте! – вовремя спохватилась я. – Не надо! Не надо ехать… – и, видя замешательство на лицах раславцев, объяснила. – Это Всемил. Он… друг.

Твари Пустоши недовольно зафыркали, услыхав это «друг».

Идем, – напомнили.

Им очень хотелось оказаться как можно дальше от Всемила.

– Друг, говоришь? – подал голос дядька с торчащими в стороны морковно-рыжими усами. – Это же Перелесник! Огненный змей!

– Огненный змей? – Леон прищурился, словно что-то вспомнил: – А не тот ли, который нас ужином накормить пытался?

Я кивнула, и мужчина улыбнулся:

– Друг!.. Стоило ожидать…

Что-то еще он сказал – да я не услышала. Серые твари Пустоши скукожились, спрятались глубже под землю, лишь отозвался болью под ребрами их страх. И в тот же миг над пустующими домами взметнулось пламя. Призрачные тени у заборов забились, задрожали, но неведомая сила не отпускала их прочь, держала на месте, и видно было, как извиваются щупальца-руки, как корчатся и бьются о иссушенную землю. А огонь бушевал, с треском и воем поглощая и постройки, и деревья в садах, и домашнюю утварь, и оставленные припасы… И тела погибших этой ночью людей.

– Правильно, – негромко сказал Юрий. – Негоже так оставлять…

Глаза болели, но я всматривалась, пытаясь за пляшущим пламенем разглядеть человеческий силуэт. Огненной стрелой поднялся к небу змей, скрылся за тучами – только блеснуло золотом, когда пролетел над дорогой. Деревня горела, и уже не видно было ни домов, ни заборов, дым валил темными клубами, стелился над лугом. Горло щипало от горького запаха, и наворачивались слезы. Я то и дело проводила по лицу ладонями, и, когда пламя вдруг расступилось, выпустив темный силуэт, мне подумалось сперва, что это мерещится из-за слез…

Человек медленно шел от горящего поселка по кочкам, укрытым сухой травой. Голова и плечи его были опущены.

Неужели все-таки нашел?..

Никто не решился пойти ему навстречу. Арис остановился в нескольких шагах от нас с Леоном, с усилием распрямил спину, провел рукавом по лицу. Взгляд скользнул по нашим лицам и снова уперся в землю.

– Арис! – Леон шагнул к нему, встряхнул за плечо.

Горыныч глянул исподлобья, потом оглянулся на горящие дома, и я услышала его тихий, словно севший голос:

– Поехали.

Телеги запрягли быстро. В одной повозке со мной и Горынычем разместилась семья – супруги с тремя детьми. Малыши спали, муж и жена, обнявшись, молча смотрели, как луг сменяется волнами холмов, как подступает к дороге лес… Арис сидел рядом, прижав левую ладонь к раненому плечу и неподвижно глядя перед собой. Что означает этот взгляд – я боялась и подумать.

Только бы не нашел, только бы…

Вскоре глаза его стали закрываться от усталости.

– Арис, – шепотом позвала я.

Он обернулся. Сперва смотрел, словно не мог понять, кто это рядом с ним и почему. И обессиленно опустил голову мне на плечо.

Короткая дорога шла через лес, но с телегами по ней было не проехать, поэтому пришлось делать крюк по берегу, вдоль реки. Когда вдалеке заслышались голоса, колдуны принялись встревоженно оглядываться, и женщина испуганно вскрикнула, заметив среди деревьев караульного – высокого бородатого воина, поприветствовавшего ее щербатой улыбкой. На второй повозке дети проснулись и весело переговаривались, что-то друг другу показывая. Леон осадил коня, поравнялся с нами. Видно, хотел посмотреть, как Арис. Но тот, закрыв глаза, все так же лежал, уткнувшись в мое плечо. Спал или нет – не знаю.

Когда Леон уехал вперед, я протянула руку, провела ладонью по волосам Горыныча.

– Приехали? – спросил он, не поднимая головы.

– Еще нет. Лежи пока.

Гомон становился все громче, звонче, слышались чьи-то окрики, детский плач. Арис выпрямился, попробовал вытянуть раненую руку – затекла, видно. Поморщился.

– Больно?

– Немного, – солнце выглянуло из-за туч и светило ему в глаза, заставляя щуриться. Арис провел ладонью по лицу и обернулся ко мне: – Спасибо.

Широкий луг на берегу Вороши был сплошь заставлен палатками. Некоторые выглядели вполне современно, даже парочка военных – широченных, цвета хаки. Наверное, вынес кто-то из аномалии. А людей! Люди сновали туда-сюда, мелькали пестрыми пятнами, говорили… Колокольчиками звучали голоса плещущихся в реке малышей.

Повозки остановились. Леон, спешившись, отдавал распоряжения, колдуны, приехавшие с нами, жались вместе и, стоя у телеги, опасливо озирались. Арис выбрался из повозки и тоже смотрел по сторонам – внимательно, вглядываясь в лица, словно искал кого-то…

Карина! Ну конечно, он ищет Карину! Значит, ее все-таки не было в той злополучной деревне!

Сразу как-то светлее и выше стало небо, а солнце – ярче, и пятна желтой листвы в пока еще зеленой стене прибрежного леса уже не так бросались в глаза.

Леон подвел нас к широкому навесу невдалеке от воды.

– Подождите здесь, – сказал он. – Я скоро.

И ушел.

Горыныч сбросил дорожную сумку, уложил на землю завернутый в полотно Максимов меч. Я последовала его примеру, скинув рюкзак, и потянулась, разминая спину после долгого сидения в повозке.

Люди воеводы обосновались на небольшом клаптике. Все остальное пространство лагеря досталось беженцам из Солончака. Джинсы, короткие юбочки, кепочки… Мимо прошла, ковыляя на высоких каблуках, девушка, напомнившая мне сестру Горыныча – такая же тонкая, темноволосая, только, наверное, постарше. В очередной раз подвернув ногу, девушка зло пробормотала что-то и, наконец, разулась. Парень, видимо, из раславских, в широкой светлой рубахе, перепоясанной ярко-синим кушаком, заворожено смотрел ей вслед, пока дядька постарше со смехом не хлопнул его по спине.

– Чего зенки вылупил? Баб не видел, что ли?

– Так это… Красивая она, – парень смущенно потер затылок и добавил, словно оправдываясь: – Ведьма!

Неподалеку беловолосая девочка в платье с рюшами держала на ладонях большой радужный шар. Кто-то окликнул ее, маленькая колдунья отвлеклась, и игрушка расплескалась каплями воды по траве.

– Горыныч, это ты, что ли? – темная фигура внезапно выросла прямо перед нами и, стоя против света, казалась огромной.

– Здравствуй, Вахтыр, – отозвался Арис.

– Ну, здравствуй, – седоусый дядька, выше Горыныча и шире раза в два, с боевой секирой у пояса, улыбнулся и, вместо рукопожатия, несильно хлопнул Ариса по плечу. – Давно не виделись… Леон сказал, ты захочешь списки колдунов посмотреть.