– Лихо, не знал.

– Местные – из бандеровцев – уже прознали про это и называют эту химию «отрута».

– А в другой бутылке?

– Это ты про «восемьдесят»? Ежели подозреваешь кого-то в селе в связях с бандеровцами, накапай на коврик у входной двери немного препарата. И потом все, кто выходит из дома, долго на подошвах обуви запах пахучий нести будут. По ним собака след возьмет даже и через трое суток.

– Все бы хорошо, да где собак-ищеек взять? У немцев собак в подразделениях полно – и в караульной службе, и в полиции, и в фельджандармерии.

– Знаю, – вздохнул Георгий, – и давно прошу. Обещали проводника с собакой выделить. Вот тогда и пригодится химия-то. Давай еще по одной?

– Не откажусь.

Они выпили еще по полстакана, пожевали не спеша.

– А что ты в вентиляционную трубу налил? – спросил Сергей.

– А, интересно стало? Это «Тайфун». Испаряется легко, потому с ним поосторожнее – сам не нанюхайся. Подышит человек воздухом с химией – и жажда дикая им овладевает, пьет и напиться не может, за глоток воды убить готов. На допросах графин с водой на виду ставишь – и спрашивай что хочешь.

– Не понял. А в вентиляционную трубу зачем ты его лил?

– Откуда у них в схроне запасы воды? Вот и полезут за водичкой наружу.

– Мы на фронте проще действовали. В трубу печную, в землянку немецкую гранату бросишь – и жди у двери. Как граната рванет, кто-нибудь да живой останется, только оглу-

шенный. Он наружу выберется – и бери его тепленького. Только на самой передовой делать это остерегались – шума много.

– А мы, знаешь, как их выкуривали? Сапог голенищем на трубу надеваешь – ну, как на самовар, и давай качать. Весь дым и гарь в землянку идут. Шума никакого, а немцы сами выскакивают.

– Здорово, не знал.

– Ты в разведке на каком фронте был?

– На Воронежском.

– И я там же. Постой, а у тебя прозвище было?

– Было – Леший.

– Так я тебя заочно знаю – легенды слышал. Врут, поди.

– На самом деле голый, в тине и грязи перед командующим стоял. Это когда мы диверсионную группу обезвредили.

– За это давай выпьем.

Они достали еще одну бутылку.

– Хороший ты мужик, майор. Я рад знакомству. Старый-то опер, что до тебя был, только бумаги и писал.

Так они проговорили до ночи. Спохватились, когда керосин в лампе закончился.

– Может, останешься в отделе переночевать? – предложил Георгий.

– Вместе с ездовым? – пошутил Сергей. – Или на стульях спать положишь? Нет, я уж к себе.

– Опасно, шалят по ночам.

– Обойдется.

– Ну – смотри, я предупредил.

Сергей вышел из отдела. Темнота – хоть глаз выколи. Улицы освещались слегка, когда из-за облаков выходила луна. Он вытащил пистолет, передернул затвор и пошел в сторону расположения полка, не выпуская пистолета из рук. Со стороны это, может, и выглядело смешно или нелепо, но на улицах не было никого, абсолютно. Городок как будто вымер, даже собаки не лаяли. В оккупации немцы всех собак перестреляли, уцелели только псы, не подававшие голоса.

До расположения полка самоходов оставался квартал. Шаги Сергея были хорошо слышны, и этот звук его немного напрягал. Шел он по середине улицы, а не по тротуару – жизнь научила передвигаться так. Если кто и решит напасть, так из-за угла внезапно напасть не сможет. Хотя какой к черту нож, когда у населения оружия полно? После боев его достаточно на полях сражений валялось, при желании можно было

и пушку домой прикатить. Был, конечно, Указ, обязывающий население сдать оружие, но его выполнили единицы. Будь на их месте он, Сергей, тоже трижды подумал бы, прежде чем сдать ствол. Неспокойно в городе. Бандеровцы, бандиты всех мастей грабят, насилуют и убивают. Оружие для самозащиты нужно. Большая часть населения – граждане законопослушные и хотят тихой, спокойной жизни. Хотят мирно трудиться, растить детей и не бояться стука в окно или дверь, хотят быть уверенными в завтрашнем дне, иметь кусок хлеба на столе. И задача Сергея, Симонова и тысяч таких же, как они – обеспечить им эту спокойную жизнь.

В тишине раздался щелчок. Негромкий, как будто взвели курок пистолета. Звук раздался из-за угла. Прозвучи сейчас звук бьющегося стекла, ломающейся доски или заработавшего внезапно двигателя, Сергей не насторожился бы.

Он сделал еще пару шагов – ближе к переулку – и упал на мостовую, выбросив вперед руку с пистолетом. Почти одновременно сверкнула вспышка и ударил выстрел. Но уже – мимо.

Сергей дважды выстрелил в ответ и услышал в наступившей тишине топот ног. Неизвестный убегал.

Сергей вскочил, подбежал к углу здания и осторожно выглянул. Выбегать сразу – значит, нарваться на пулю.

Впереди, в проулке, смутно мелькала тень.

Колесников вскинул пистолет и трижды выстрелил веером, каждый раз немного смещая ствол по горизонтали. Раздался вскрик и шум падения тела.

Сергей подошел, держа ствол направленным на неподвижное тело. Рядом с трупом мужчины валялся пистолет. Ногой Сергей отшвырнул его подальше. Этой же ногой тронул тело. Безответно. Мужчина лежал неподвижно, не шевелился и не стонал. Похоже – насмерть.

Издалека послышался топот ног. Из-за угла вывернули трое военнослужащих.

– Стой! Брось оружие!

Сергей поднял руки, но пистолет не бросил.

– Я свой, из СМЕРШа, майор Колесников.

– А вот мы сейчас посмотрим, какой ты майор! Документы!

– В нагрудном кармане гимнастерки.

Подошел ефрейтор, забрал пистолет из руки Сергея. Расстегнув пуговицу на кармане гимнастерки, он вытащил удо-

стоверения и передал его старшему патруля. Зажегся фонарик.

Просмотрев его удостоверения, старший патруля направил луч света в лицо Сергею. Тот зажмурил глаза.

– Извините, товарищ майор.

Удостоверение и пистолет ему тут же вернули.

– Что случилось?

– Вот этот в меня стрелял. Вон его пистолет лежит.

– Опасно ночью одному ходить, всякое случиться может. Приказ же по фронту был – меньше чем по трое и без оружия в ночное время не ходить.

– Служба у меня такая. Пистолет убитого я заберу, а тело в милицию отвезите, пусть попробуют опознать.

– Слушаюсь, товарищ майор.

Патруль был из артиллеристов.

До места расположения полка Сергей шел с пистолетом в руке и дошел без происшествий. Но выводы для себя он сделал.

А через день пришло известие о троих дезертирах из его полка. Рота из полка охраны тыла прочесывала лес в поисках банды, убившей в деревне милиционера и зверски вырезавшей его семью, наткнулась на этих беглецов. На предложение сдаться они ответили автоматным огнем и были убиты. При обыске, учиненном бойцами роты, были обнаружены личные документы; бойцы же сообщили в полк.