– Какое еще рискованное положение? – возмутился я. – Они же просто…

– Да знаю, знаю, – произнес он, жестом призывая меня замолчать. – Они просто спорили.

Он глубоко вздохнул и похрустел пальцами.

– Знаете, босс, я все время забываю, насколько вы в этих делах неопытны. То есть по части магии вы, может быть, всех за пояс заткнете, но вот в моей области, то есть там, где надо говорить и действовать без лишних церемоний, вы все еще сущий младенец.

Что-то во мне порывалось возразить, поскольку за эти годы я побывал-таки в кое-каких серьезных переделках, но я промолчал. Гвидо и его кузен Нунцио были в своем деле экспертами, а уж мнение экспертов я за эти годы уважать научился.

– Понимаете, босс, люди говорят, что парни вроде нас с Нунцио мало чем отличаются от полицейских… Мы играем в одну игру, только в разных командах. Не знаю, может, это и правда. Так вот, есть одна вещь, в которой я точно уверен, и тут обе наши команды совершенно согласны: самая опасная ситуация, в которую можно влипнуть… ситуация, когда тебя скорее всего могут замочить… это вовсе не перестрелка и не бандитская разборка. Это обычная ситуация скандала в семье. Да-да, не удивляйтесь. Семейная ссора… вроде той, которую вы наблюдали, когда я появился. Это смертельно опасно, босс. Особенно если это ссора между мужем и женой.

Я хотел было засмеяться, но он, похоже, говорил предельно серьезно.

– Ты не шутишь, Гвидо? – спросил я. – Что там может быть такого опасного?

– Гораздо больше, чем вы можете себе вообразить, – ответил он. – Именно этим такая ситуация и опасна. В обычной стычке можно себе представить, что происходит в данный момент и что произойдет в следующий. А вот ссора между мужем и женой – дело совершенно непредсказуемое. Никогда нельзя сказать заранее, кто на кого замахнется, когда и чем именно, потому что сами участники этого не знают.

Я начал постепенно понимать, о чем он говорит. Картина рисовалась одновременно захватывающая и пугающая.

– А почему это так, Гвидо? Почему стычки между супругами так чреваты взрывом?

Мой телохранитель нахмурился и почесал в затылке.

– Я на самом-то деле никогда особенно над этим не раздумывал, – сказал он. – Но считаю, что дело тут в мотивности.

– В мотивах? – машинально поправил я.

– И в мотивах тоже, – кивнул он. – Видите ли, босс, если взять деловые разногласия, принимающие насильственный характер – собственно, к таким делам меня обычно и привлекают, – то там побудительные мотивы вполне понятны… это может быть, например, жадность или страх. То есть либо босс А хочет что-то получить от босса Б, а тот не желает это отдавать – например, кусок доходной территории, – либо босс Б боится, что босс А попытается с ним разделаться, и решает сам его устранить. При любом подобном раскладе у участников есть ясная цель, поэтому сравнительно несложно предвидеть развитие событий и принять контрмеры. Понимаете, о чем я?

– Кажется, да, – сказал я. – А при скандале в семье?

– Вот тут дело может обернуться очень паршиво, – скривился он. – Прежде всего люди препираются, но сами не знают, о чем они спорят. На карту поставлены не деньги, а эмоции и оскорбленные чувства. Проблема в том, что определенной цели тут нет, а в результате невозможно сказать, когда схватка прекратится. Накал постоянно нарастает, обе стороны все изощреннее изводят друг друга, и обе терпят все больший ущерб, и так до тех пор, пока кто-то не получит по мозгам так больно, что не сможет думать ни о чем другом, кроме как отплатить противнику.

Он с шумом стукнул кулаком по раскрытой ладони, слегка поморщившись от боли в раненой руке.

– И когда близится взрыв, – продолжил он, – лучше не стоять вблизи от эпицентра. Они будут кидаться друг на друга с чем попало. А самое скверное здесь – и как раз главное, почему ни мы, ни полицейские не желаем вмешиваться в такие дела, – это то, что если ты попытаешься их разнять, то очень даже вероятно, что они оба накинутся на тебя. Понимаете, как они ни обезумели, они все равно инстинктивно будут защищать друг друга от любой сторонней силы… а в эту категорию как раз и попадает любой, кто попытается вмешаться. Поэтому лучше всего, если есть возможность, отойти от них подальше и не подходить, пока не осядет пыль.

Все это было очень интересно, особенно если учесть, что я сам в тот момент размышлял о женитьбе. Но то, как поморщился мой телохранитель, напомнило мне об одном вопросе, возникшем еще при его появлении и до сих пор остававшемся без ответа.

– Кажется, Гвидо, я теперь понимаю, – сказал я. – Спасибо. А теперь скажи мне, что у тебя с рукой? И почему ты вернулся во дворец?

Гвидо, похоже, был захвачен врасплох неожиданной переменой темы разговора.

– Простите, босс, что не явился с докладом, как только вернулся, – со смущенным видом произнес он. – Было поздно, и я решил, что вы уже спите… а потом услышал эту их перебранку. Я, собственно, собирался заявиться к вам с утра пораньше.

– Угу, – сказал я. – Ничего страшного. Но раз уж мы об этом заговорили, что произошло?

– Мы попали в небольшую переделку, вот и все, – ответил он, глядя куда-то в сторону. – Ничего серьезного.

– Но, видимо, достаточно серьезно, чтобы пострадала твоя рука, – заметил я. – Так что произошло?

– Если вы не против, босс, я бы не хотел вдаваться в подробности. По правде говоря, это все мне очень неприятно.

Я подумал было настоять на своем, но потом решил, что не стоит, ведь Гвидо никогда у меня ничего особенно не просил, а теперь вот просит не давить на него. От меня требовалось совсем немногое – просто уважать его секреты.

– Ну ладно, – медленно произнес я. – Оставим это до поры до времени. Ты можешь работать в таком состоянии?

– При крайней необходимости, наверное, смогу. Но не с максимальной эффективностью, – признался он. – Собственно, босс, об этом я и хотел с вами поговорить. Может, назначите Нунцио в напарники к Пуки? А я бы взял на себя его функции здесь.

Учитывая, до какой степени Гвидо втюрился в Пуки, просьба эта была серьезная. Но меня такой вариант все равно не устраивал.

– Не знаю, Гвидо, – сказал я. – Нунцио все это время работает с Глипом; надо все-таки разобраться, что с моим драконом не в порядке. Мне бы не хотелось срывать его с этой работы, пока мы не получили ответа. Вот что! Как ты смотришь, если я попрошу Корреша помочь?

– Корреша? – нахмурился мой телохранитель. – Не знаю, босс. По-вашему, вид тролля не напугает тамошний народ?

Учитывая, что Гвидо и Нунцио в своей работе в большой степени опирались на устрашение, возражение показалось мне несколько неожиданным. Но Гвидо был прав.

– Так ведь Пуки, наверное, способна применить чары личины или еще что-нибудь, чтобы Корреш смотрелся не так жутко? – предположил я. – Сама-то она, думаю, тоже не шатается по округе прямо как есть, в зеленой чешуе изверга.