Я пока задерживаюсь в Каире, так как я прибыл туда недавно и должен ознакомиться с рядом дел. Но я надеюсь, что скоро буду более свободен и смогу доставить себе удовольствие посетить вас и познакомиться с вами.

Прошу вас, дорогой генерал, принять уверение в моей преданности.

Капитан Литтлтон только что направил генералу Катру письмо, в котором просил как о чем-то само собой разумеющемся, чтобы генерал Спирс мог присутствовать при переговорах о заключении франко-сирийского и франко-ливанского договоров. Естественно, что генерал Катру ответил на это категорическим отказом.

Если эта просьба Литтлтона соответствует политике его правительства, то ясно, что такая политика несовместима с суверенными правами Франции. Равным образом ясно, что мы не можем потакать подобным посягательствам на наши права.

Я убежден, что вмешательство Англии во французские политические дела в Сирии и Ливане приведет нас к очень серьезным осложнениям. Все свободные французы, которые находятся здесь, единодушны в этом вопросе, не говоря, конечно, о других французах, позиция которых по отношению к Англии хорошо известна.

Мне кажется, что сомнительные выгоды, которые английская политика могла бы извлечь из подобного забвения прав Франции, были бы весьма посредственными в сравнении с чрезвычайными затруднениями, какие могли бы возникнуть в результате ссоры между «Свободной Францией» и Англией.

Испросите у Идена аудиенцию и сделайте ему от моего имени откровенное заявление по этому вопросу.

До настоящего времени наши соглашения по разъяснению условий перемирия, с одной стороны, и по вопросу о сотрудничестве французских и английских властей в Леванте — с другой — еще не проводятся в жизнь. Учитывая, что для английских военных и военно-воздушных властей могут возникнуть известные трудности в связи с изменением ориентировки, которое наши соглашения налагают на них, считаю необходимым со всех точек зрения, чтобы они незамедлительно сообразовали свои действия с этими соглашениями. Положение не может оставаться таким, каким оно является в настоящее время.

Если я лично стремлюсь к тому, чтобы между нашими военными властями установилось предусмотренное нами сотрудничество, то в интересах нашего союза и общего дела я ожидаю от командования английских военных и военно-воздушных сил лояльного выполнения всех условий, установленных нами совместно.

Я могу допустить, чтобы сроки выполнения предусмотренных мероприятий были растянуты на весь август, но начать их проведение в жизнь следует немедленно, а закончить не позднее 31 августа, с тем чтобы к этому дню последние вишистские группы либо присоединились к «Свободной Франции», либо покинули Левант.

Подобно тому как мы наблюдали в Сирии, Виши делает все от него зависящее, чтобы не вести в Джибути переговоры непосредственно с нами. Вследствие подобного положения мы выглядим ничего не значащей величиной и между нами и англичанами можно вызвать любые трения. Наконец, это дает возможность Виши, Берлину и Риму в дальнейшем кричать, что мы продолжаем работать только на англичан. Что касается наших союзников, то они в Джибути, так же как и в Сирии, имеют — по крайней мере в местных масштабах — задние мысли и стремятся прибегнуть к любым комбинациям, которые дали бы им возможность вмешаться во внутренние французские дела. Следовательно, они склонны и всегда будут склонны договариваться непосредственно с Виши через нашу голову, пока не поймут, что подобный образ действий с их стороны может привести нас к ссоре, если не к разрыву. Проведение в жизнь соглашения Литтлтон — де Голль здесь пока не начато ни в какой мере, и мы находимся в разгаре серьезного кризиса.

Дорогой генерал!

В качестве заключения нашей сегодняшней беседы я счастлив вновь заверить вас, что Великобритания не имеет в Сирии и Ливане никаких других, интересов, кроме желания выиграть войну. Мы не имеем намерения посягать каким-либо образом на позиции Франции. «Свободная Франция» и Великобритания равно обещали предоставить Сирии и Ливану независимость. Как только этот существенный этап будет окончательно завершен, и не касаясь его снова, мы искренне признаем, что Франция должна иметь доминирующее положение в Сирии и Ливане по сравнению со всеми другими европейскими державами. Именно в таком духе мы всегда действовали. Вы имели возможность ознакомиться с недавними заявлениями премьер-министра по этому вопросу, сделанными в таком же духе. Я счастлив подтвердить их сегодня нашим друзьям и союзникам, пользующимся нашей полной поддержкой и горячей симпатией.

Что касается нас, то я счастлив снова получить от вас заверение относительно решимости «Свободной Франции» неустанно продолжать, в качестве друга и союзника Великобритании и в согласии с подписанными соглашениями и сделанными вами заявлениями, войну до победного конца против общего врага. Я счастлив, что мы вновь подтвердили таким образом наше полное взаимопонимание и совершенное согласие.

Искренне ваш.

Дорогой капитан Литтлтон!

Я получил письмо, которое вы направили мне в качестве заключения нашей сегодняшней беседы. Счастлив принять к сведению ваши новые заверения об отсутствии у Великобритании интересов в Сирии и Ливане и о том, что Великобритания заранее признает преимущественное и привилегированное положение Франции в этих государствах после приобретения ими независимости в согласии с взятыми на себя «Свободной Францией» обязательствами в отношении их.

Спешу повторить вам по этому случаю, что «Свободная Франция», то есть Франция, полна решимости продолжать до полной победы войну против общего врага рядом со своим другом и союзником Великобританией.

Примите, дорогой капитан Литтлтон, уверения в моих самых лучших чувствах.

По сведениям, полученным 8 августа из вполне достоверного источника в Виши, опасения, высказанные в вашей телеграмме премьер-министру от 7 августа, подтверждаются.

Немцы требуют базы в Северной Африке и в Дакаре. Дарлан готов уступить. Маршал не оказывает сопротивления. Протесты Вейгана едва ли к чему-либо приведут. Немецкие успехи на Украине несомненно послужат для Виши предлогом для оправдания этой новой уступки.

Мы не можем скрывать от себя, что в результате этого для Франции вообще и для «Свободной Франции» в частности создается исключительно тяжелое положение.