— Ха-ха-ха! — засмеялся в ответ Алексей и похлопал друга по плечу. — Давай, счастливо! — махнул он рукой.

— Пока! — улыбнулся и махнул рукой Андрей. Он взял сумку и вошёл в зону досмотра.  Андрей встал в очередь, ожидая своей. Алексей всё ещё стоял за стеклом.

— Андрей! — вдруг услышал мужчина своё имя и знакомый  женский голос из зала ожидания. Он обернулся: рядом с Алексеем стояла Жанна со сбившимся шарфиком на шее и с растрепанными волосами, она прижималась  ладонями к стеклу и со слезами в глазах смотрела на него. — Андрей, куда же ты? Андрей, — шептали её губы.

Мужчина вопросительно взглянул на друга Алексея: откуда появилась Жанна? И кто ей сказал? Алексей виновато развел руками.

«Черт! Зачем?» — думал Андрей, молча глядя на женщину, у которой уже катились слёзы по щекам, оставляя за собой темные от туши следы.

Андрей поднял указательный палец руки и нарисовал в воздухе сердечко.

— Я тоже тебя люблю, — прошептала Жанна, захлёбываясь слезами, ей было очень больно и обидно, что он не предупредил её об отъезде сегодня.

Андрей сделал жест возле уха, что сам ей позвонит, как прилетит.

Жанна улыбнулась сквозь слёзы и удовлетворенно кивнула. Андрей повернулся и поставил свою сумку на ленту, а сам пошёл через рамку. Пройдя досмотр, он ещё раз обернулся. Алексей и Жанна по-прежнему стояли у стекла. Андрей махнул им и пошёл вглубь зала, только, чтобы они больше не видели его. Он сел в кресло и ещё раз взглянул в их сторону мимо стоящих рядом людей. Он заметил, как Алексей, обняв Жанну за плечи, уводил её из зала ожидания. «Слава богу, — подумал он про Жанну,  — Надеюсь, ты будешь счастлива».

 Объявили посадку. Добравшись до своего места в самолёте, Андрей сел и сразу выключил свой смартфон, вытащил сим-карту и положил в карман. В ближайшие два года она ему точно не понадобится. Вскоре самолет загудел и стал разгоняться и взлетать. После взлёта, Андрей расстегнул ремень безопасности и, удобно развалившись в кресле, закрыл глаза. Он больше не хотел не о чём думать и переживать.  По крайней мере, сейчас, всё что было, остаётся в прошлом, все, что будет, пусть будет, это неизбежно. И думать об этом нет смысла. Сейчас самолёт уносил его в ближайшие два года в новую неизвестную, но, возможно, интересную жизнь за границей, не только в буквальном смысле понимания этого слова, но и в переносном: за границу запретных чувств к девочке с изумрудными глазами.

Жанна вернулась домой вечером в подавленном настроении. Она молча умылась и скрылась в спальне. Настя была дома. Для нее было необычным, что мама даже не заглянула к ней. Настя поспешила к маме, рассказать, что сегодня была в институте и узнала расписание и что нужна новая сумка и ещё, канцелярия. Она заглянула в спальню: Жанна в это время сидела спиной к ней на кровати и что-то перебирала в руках. Услышав, что вошла Настя, женщина быстро спрятала сверток в тумбочку.

— Мам, — окликнула её Настя. — Мне в институт надо  две  тетради, папки для чертежей. И сумку.

— Да, хорошо, — голос Жанны дрогнул, к горлу подступил комок. Глаза наполнились слезами. «Как же это удивительно и больно, — думала она, — он уехал, как будто жизнь оборвалась,  а дома всё идет своим чередом и жизнь продолжается, вот сумка нужна, тетради».

— Мам, а Андрей на работе ещё? Я там макароны сварила. Ему накрывать или он поздно будет? — участливо спросила дочь.

— Нет, не накрывай, Андрей не приедет.

— В смысле? Он к Марии Николаевне поехал?

— Нет, он улетел сегодня днём в другую страну на два года, — голос Жанны дрогнул, и Настя заметила, как плечи мамы задрожали от всхлипываний. Ей сделалось не по себе. И от услышанного резко закружилась голова, и потемнело в глазах. Настя едва устояла на ногах. Она пошатнулась и удержалась рукой об косяк. Настя медленно неслышно вышла из спальни, держась о стену. Она дошла до своей комнаты и, закрыв за собой дверь, упала на диван и уставилась на потолок в одну точку. «Он что, уехал сегодня? — Настя не могла в это поверить, — как он мог? Он же так сильно отругал меня с утра. А потом уехал и даже не извинился и не попрощался. И мама тоже плачет. Значит и с ней тоже не попрощался?»

В комнату постучалась Жанна. Не дожидаясь ответа, она вошла и села возле Насти.  Девушка заметила её покрасневшие глаза.

— Прости, милая, я не сдержалась просто, — произнесла Жанна.

— Ничего, я понимаю.

— Пойдем ужинать? Что ты там приготовила мне?

— Мам, почему он уехал так быстро? Мы что-то не так сделали?

— Всё хорошо, ты  то уж точно ни при чем.

— Думаешь?

— Конечно.

— А ты?

— А я? Не знаю. Ему, наверное, просто сказали приехать быстрее.

— А что он тебе сказал? Вы попрощались?

— Да, в аэропорту.

— А со мной даже не соизволил.

— Да и ладно, не стоит обижаться, торопился, наверное, просто.

— Ну да, — согласилась Настя понуро. «Так наорал, что даже забыл попрощаться, или не хотел», — подумала она.

— Пошли, милая, накормишь нас, — приободрилась Жанна, понимая, что надо жить дальше, и, наконец, обратить внимание на дочь и её воспитание. Хотя в последнем, она понимала, что многое упустила. И сейчас уже поздно, что-либо исправлять.

— Да, пошли, — Настя поднялась. — Он же всё равно позвонит нам, как приедет?

— Да, конечно, — согласилась Жанна и улыбнулась, надеясь в душе, что Андрей, всё же не забудет про них, когда приземлится в другой стране.

Прошло два месяца с тех пор, как Андрей улетел. Настя уже  училась в институте. Она полностью погрузилась в учебу. Но,  не переставая думала об Андрее и вспоминала всё проведенное с ним время до самого утра, когда он накричал на неё. Она видела, что мама ходила в подавленном настроении и стала чаще молчаливой,  и даже часто плакала по ночам. Настя слышала её всхлипывания, потому что сама долго не могла уснуть, думая о нём. И от этих маминых рыданий, ей становилось ещё тяжелее. Настя боялась спрашивать маму про Андрея, после того, как  она тогда расплакалась при её вопросе о нём «как он долетел и звонил ли».  Жанна ничего не говорила, но как-то по разговору мамы с тетей Кристиной, Настя поняла, что Андрей ни разу не позвонил за это время, и что мама узнавала у Марии Николаевны, про то, как он долетел и звонил ли ей? И вроде бы та ответила, что всё хорошо и Андрей жив и здоров, но почему - то после этого разговора мама стала подавлена и молчалива. Настя не лезла с расспросами, но понимала, что Андрей больше не вернётся, и что все его слова и действия  и, возможно, чувства в отношении неё, были ненастоящими. От этих мыслей в сердце было очень больно и обидно. И по вечерам Настя, лёжа в кровати, слушала грустные песни и давала волю слезам. Он попользовался и бросил не только маму, но и её. И было ещё обиднее, что ей некому даже рассказать о своих чувствах и обиде на него. Никто никогда не сможет её понять, как можно полюбить взрослого мужчину в свои восемнадцать лет, с которым жила её мама в последнее время и любить его до сих пор в течение двух лет. Все решат, что она глупая маленькая девочка. И всё придумала.  Нет, она никогда никому не расскажет про него. С такими мыслями и болью в сердце Настя просыпалась и засыпала, и старалась заглушить всё это углублением в учёбу, как и высказал ей Андрей в последний день их встречи утром.